– Если вы хотите, чтобы кто-то исправил мою ошибку, – ответила Номерфида, – я передаю слово Дагусену: он так скромен, что скорее умрет, чем расскажет какую-нибудь пакость.
Дагусен поблагодарил ее за то, что она так высоко оценила его рассудительность, и начал так:
– История, которую я решил вам сейчас рассказать, повествует о том, как любовь ослепляет самые возвышенные и благородные сердца и как трудно одержать верх над злобой, сколько бы сил вы ни положили на борьбу с ней.
Новелла двенадцатая
Герцог Флорентийский, которому никак не удавалось добиться взаимности некой молодой девушки, доверился ее брату, прося его помочь ему в этом деле. Тот сначала никак не соглашался, но потом сказал, что исполнит его просьбу. Вместо этого, однако, он убил герцога в постели в ту минуту, когда тот был уверен, что желание его наконец осуществится и упорство неприступной красавицы сломлено. Таким образом, молодой человек не только спас честь и жизнь сестры, но также и избавил свое отечество от тирана
Лет десять тому назад городом Флоренцией правил герцог из рода Медичи[80], женатый на Маргарите, побочной дочери императора. А так как жена его была еще слишком юной, то он не жил с нею в супружестве, а терпеливо ждал, пока она достигнет более зрелого возраста, и старался ее беречь. А тем временем влюблялся в живших в этом городе дам, посещая их по ночам, в то время как жена его мирно спала. Однажды внимание его привлекла девушка, которая была очень хороша собой, благородна и скромна. Это была сестра одного дворянина, которого герцог любил, как самого себя, и который пользовался в доме у него такою властью, что все его слушались беспрекословно, как и самого герцога. А так как у герцога не было от него никаких тайн, то друг этот был как бы его двойником. Герцог испробовал все бывшие в его распоряжении средства, чтобы объясниться молодой даме в любви. И вот, убедившись, что добродетель ее весьма велика и что ему не приходится надеяться на взаимность, он призвал своего любимца и сказал:
– Друг мой, поверь, что если бы сам я не был готов исполнить любую твою просьбу, я ни за что бы не открыл тебе моих чувств, а тем более не стал бы тебя ни о чем просить. Но я так люблю тебя, что если бы мне понадобилось для спасения твоей жизни пожертвовать женой, матерью или дочерью, я бы решился на это без колебаний. Вот я и думаю, что если я, твой господин, питаю к тебе такую любовь, то ты, мой слуга, должно быть, любишь меня не меньше. Поэтому я хочу поведать тебе одну тайну, которую я ото всех скрываю и которая повергла меня в отчаяние столь безысходное, что спасти меня может либо смерть, либо твоя помощь.
Молодой человек, видя, что слова его господина – сущая правда, ибо тот обливается горькими слезами, проникся к нему великой жалостью и ответил:
– Ваша светлость, вы облагодетельствовали меня: всем моим богатством, всем положением в свете я обязан вам одному. Будьте же со мной откровенны, как с самим собой, и вы можете быть уверены, что я сделаю для вас все, что будет в моих силах.
Тогда герцог поведал ему о любви, которой он воспылал к его сестре, и сказал, что любовь эта столь велика, что он скоро умрет, если друг ему не поможет, ибо он хорошо знает, что ни мольбами, ни подарками он все равно ничего не добьется. И герцог попросил его, если он действительно любит его не меньше, чем себя, найти способ исполнить его желание, ибо без его помощи он ничего не добьется. Молодой человек души не чаял в сестре, и честь семьи была для него, разумеется, дороже, чем прихоти герцога. Он пытался отговорить своего покровителя, обещая сделать для него все, что он только захочет, и умолял не позорить их дома, говоря, что ужаснее этого нет ничего и ни сердце его, ни честь не позволяют ему совершить подобную низость.
Услыхав это, герцог рассердился. Кусая себе ногти, он гневно воскликнул:
– Ладно же, коли ты не хочешь доказать, что ты мне предан, поступай как знаешь, я-то знаю теперь, что мне делать.
Молодой человек, памятуя, сколь жесток его господин, испугался и сказал:
– Ваша светлость, раз вам это угодно, я попытаюсь поговорить с сестрой и сообщу вам ее ответ.
– Что же, если ты сохранишь мне жизнь, я сохраню и твою, – ответил герцог.
У молодого человека не было ни малейшего сомнения в том, что означали эти слова. Два дня он старался не попадаться герцогу на глаза и все раздумывал о том, как ему поступить. На одну чашу весов легли все благодеяния, которыми его осыпал герцог, на другую – честь его дома, целомудрие и честь сестры, которая – он хорошо это знал – ни за что бы не согласилась на это низкое предложение. Герцог мог взять ее только силой или обманом, но ведь ее несчастье легло бы вечным позором на весь их род. И вот он решил, что скорее умрет, чем станет посредником в бесчестии сестры, которая была образцом добродетели во всей Италии, и что долг его – избавить Отечество от тирана, бесстыдство которого дошло до крайних пределов. Теперь он уже был твердо убежден, что, пока герцог жив, жизнь его самого и всех его близких будет всегда в опасности. И вот, ни слова не говоря сестре и никого не посвящая в свой замысел, он решил, что одним ударом спасет себе жизнь и отомстит тому, кто готовит ему такое бесчестье. Через два дня он явился к герцогу и сказал ему, что приложил все усилия, чтобы сломить упорство сестры, что это стоило ему большого труда, но что в конце концов она согласилась, однако при условии, чтобы все осталось в тайне и, кроме него, ее брата, никто ничего не узнал.
Герцог очень этого ждал и поэтому легко поверил его словам. Он обнял своего верного друга и, обещав ему все, чего тот захочет, стал просить его поскорее устроить свидание. Они тут же сговорились и назначили день и час. Радость герцога не знала границ. Когда наконец наступила долгожданная ночь, обещавшая ему победу над той, которую все считали неприступной, он рано удалился вместе со своим другом к себе в опочивальню, надел свои лучшие уборы и надушил рубашку самыми изысканными духами. А как только все улеглись спать, они оба отправились в дом, где жила молодая девушка, и, прокравшись туда, очутились в прекрасно убранной комнате. Там молодой человек раздел своего господина и, уложив его в постель, сказал:
– Ваша светлость, я сейчас приведу к вам ту, кого вы ждете: входя сюда, она покраснеет от стыда, но я надеюсь, что к утру вы ее успокоите.
С этими словами он покинул герцога и прошел к себе в комнату, где его ждал слуга.
– Хватит ли у тебя мужества пойти со мной и помочь мне отомстить моему заклятому врагу? – спросил он.
Не зная, что его господин собирается делать, тот ответил:
– Да, господин мой, даже если бы этим врагом был сам герцог.
Услыхав эти слова, дворянин сразу же повел его за собой, так что тот не успел даже прихватить никакого оружия, кроме кинжала, который был при нем.
Как только герцог услыхал шаги, он решил, что друг его возвращается вместе с той, кого ему больше всего хотелось увидеть. Он отдернул полог и открыл глаза, чтобы встретить свою любимую, но глазам его в этот миг явилась не жизнь, а смерть: блеснула обнаженная шпага, и молодой человек ударил ею герцога, который был в ночной рубашке. Но хотя при герцоге и не было в эту минуту оружия, храбрость его не покинула. Не растерявшись, он привстал и, крепко обхватив своего противника, вскричал:
– Так вот как ты держишь свое обещание!
И, видя, что, кроме зубов и ногтей, ему защищаться нечем, он со всей силой укусил молодого человека за руку и стал отбиваться от него, как только мог. Они вцепились друг в друга, и оба свалились с кровати на пол. Молодой человек боялся, что не справится один, и стал звать своего слугу. Тот, видя, что его господин и герцог сплелись в один клубок и что их невозможно даже расцепить, вытащил обоих за ноги на середину комнаты и перерезал герцогу горло кинжалом. Сначала тот еще яростно защищался, но потеря крови была так велика, что вскоре он совсем обессилел. Тогда хозяин дома и слуга положили его на постель и добили ударами кинжала. Потом они задернули полог и заперли труп в комнате.
