— И ты думаешь, мы вам благодарны будем? — усмехнулся я. — Вали уже в лабораторию и морально подготовь своих к поиску новой работы.

— Я… я передам ваши слова, — поклонился мужчина, попрощался и поторопился уехать.

— Не нравится мне это, — фыркнул Юрий.

— Они ничего нам не сделают. У них не больше двадцати наемников и какое-то количество бестов, — сказал я, — в целом, ничего серьезного.

— А разумные мутанты?

— До сих пор мы видели лишь одного. Если бы были другие, то мы бы встретили, когда напали на Скаевых.

Позже в этот же день к поместью подъехали две машины. Из них вышли мужчины и помогли выйти выжившим Беркли. Сначала показались Джим и Джон. Джим — это тот самый оранжевый маг, что орудует магическими топорами, а Джон — лучник, в его руках во время боя магический лук.

Помимо самих братьев из машин вылезли две женщины, одна бабушка и какой-то худощавый мужчина лет сорока. И это все, что осталось от Беркли? Хорошо же твари Скаевы постарались. Джим взял бабушку под руку и одну из женщин. Джон тоже помог своей родственнице и подбадривал мужчину.

Эти двое братьев теперь единственная надежда для рода Беркли восстановиться. Женщины никогда не восстанавливают роды, они могут лишь вступить в новый или перейти из одного в другой. Что до мужчины, то он явно не в состоянии быть главой рода. Выглядит он так, будто бы и жить собирается недолго… Детей в машинах не оказалось. Либо Скаевы их убили, либо в роду Беркли их на тот период времени просто не было.

Константин и две служанки помогли Беркли. Мы с Виктором встретили их и пригласили за стол. Конечно, вкусный ужин это не то, о чем мечтают те, кто провел последнее время в лаборатории, поэтому и о другом Виктор позаботился. Он выделил в поместье достаточно комнат и уже назначил для каждого из Беркли своего лечащего врача-целителя.

Беркли были рады своему освобождению и не переставали нас благодарить. Они ели, иногда грустили, а иногда радовались. Прекрасно понимаю их чувства. С одной стороны, они спасены и теперь на свободе, а с другой — они потеряли очень много родных, свое поместье и, по сути, не только статус старшего рода, но и вообще все, что прежде принадлежало их роду.

После ужина все разошлись по своим комнатам, где их уже ждали целители. И пока их не было на первом этаже, мы с Виктором обсуждали, что с ними делать.

— Не отдавать же им все, что принадлежало раньше.

— Тоже так думаю, но им это не понравится, — сказал я.

— А плевать. Их отец нас кинул, вот и справедливость…

— Я тебе не говорил, но его сыновья тайком отдали мне деньги, что проспорили. И извинились.

— Вот как? — удивился Виктор. — Не ожидал от них. Да они и ко мне теперь хорошо относятся, уважают и чуть ли не на «вы» говорят.

— Так ты теперь глава рода. Да и силу уже успел доказать. Знаешь, я думаю, если мы поможем им восстановить род, начать все сначала, то через пару лет, в крайнем случае, десятилетий, получим хороших союзников.

— Я все равно не собираюсь возвращать им Кирпичевск-2. Люди, что там живут, они этого не поймут.

— А я и не предлагаю возвращать.

— А что тогда?

— Хм… — я подумал пару минут, — дай им ресурсы и вели развиваться под твоим началом. Пусть один брат будет в Борске, а другой, — я подумал еще и решил, — пусть вернется в Кирпичевск и делом докажет, что лучше отца.

— Это будет сложно.

— Да, особенно Джону и Джиму, — усмехнулся я, — другого выхода не вижу. Можно, конечно, совершенно наплевать на их род и вернуть из аристократической жизни в обычную, но тогда ты не получишь будущих надежных, правда, вряд ли очень сильных союзников.

— Я подумаю, — сказал Виктор.

— Можешь к ним даже кураторов поставить, из доверенных лиц.

— Хорошая идея. Вот бы они только не взбунтовались.

— Мы?

— И не подумаем.

— И давно вы подслушиваете? — строго спросил Виктор.

— Прости нас, мы… просто шли вниз и услышали, как вы решаете нашу судьбу.

Разумеется, я почувствовал, что они стояли на лестнице и подслушали. Специально не стал их раскрывать, чтобы они поняли наш настрой и намерения, без всяких прикрас.

— И даже не попросите то, что раньше принадлежало вам? Поместье? Земли? Бизнес? Деньги?

— Никогда не любил то поместье, — сказал Джон. — А ты, брат?

— И я не любил. Зато не прочь доказать жителям Кирпичевска, что Беркли могут быть другими. Я хоть завтра поеду в город и возьмусь за дело, только вы, пожалуйста, помогите мне с людьми, деньгами и советом.

— А я в Борске с удовольствием останусь. Займусь своим бизнесом и даже готов взять на себя часть муниципальных обязательств перед государством.

— Как вы красиво стелите, — буркнул Виктор, — доверия к вам большого нет, если честно.

— Они докажут все делом, — улыбнулся я, — правда, парни.

— Правда! — в один голос заявили они.

— А где мне для них взять капитал? Человекочасы?

— Где-где? — усмехнулся я. — Мы ведь не разграбили поместье Беркли, да и банк их не трогали.

— Правда⁈ — обрадовались брать

— Прошу вас, дайте нам эти деньги, — сказал Джон, — пожалуйста.

— Просим же не на развлечения, — добавил Джим, — нам на старт хватит.

— Хорошо, я подумаю, — ответил Виктор, — свободны.

Когда они действительно ушли, он спросил:

— Что думаешь?

— Все сложилось замечательно. А поместье Беркли можно продать. А Джон или кто там отправится в Кирпичевск, пусть в обычной квартире живет. Ближе к народу, хе-хе.

— Вот бы и, правда, все так шикарно получилось, как я представляю, — мечтательно произнес Виктор, — отцу, наверное, и не снилось, что наш род будет так быстро развиваться. Если еще и у братьев все получится, то мы будем не просто старшим родом с землями в трех городах, но еще и будем иметь два дочерних рода. Ого-го!

— И не забывай про род из Синехолмска. Сделай все, чтобы заключить с ними союз.

— Сделаю, — улыбнулся Виктор, — а ты? Я бы и с родом Голем хотел заключить еще один союз, на гораздо больший срок…

— Я бы с удовольствием.

— Считай, договорились, тебе нужна будет помощь в Царске?

— Нет. Это только мое дело, я поеду туда одни.

— Окей, без вопросов. Только не хапни кусок больше, чем сможешь проглотить. И помни, здесь тебе всегда рады, даже если у тебя не получится восстановить род.

— Не получится⁈ Ты же меня знаешь.

— Ага, потому и боюсь, что весь Царск на уши встанет.

Мы подъехали к лаборатории. Я сам на себя не похож, одежда совсем не в моем стиле. На голове странного вида шапка, а еще накладные борода и усы. Гримеры, которых нашли люди Виктора, постарались и даже добавили носу горбинку, а щекам — веснушки. Если урод Норман меня и видел, то точно не узнает.

Еще мне не терпелось уже повстречаться с тем бестом, что способен воздействовать на мысли людей. Убивать его нет никаких официальных или достаточных оснований. К сожалению. Однако если он даст повод, то с радостью сверну ему шею за все то, что он натворил. По-хорошему бы всю эту лабораторию, вместе с ее «учеными» снести бы к чертовой матери. Но Виктор настоял на том, что крови нам хватит. Ученные виноваты, безусловно, но убивать мы их не станем. Вот поэтому и нет достаточных оснований… Дело Виктора, кто я такой, чтобы с ним спорить? Он уже глава рода, как-никак.

Когда сюда ехали, то продумывал все наперед. В какой-то момент даже подумал, что маскировка мне не нужна, ведь тот бест сможет узнать меня при помощи своей способности. А я и не знал, был ли я в лаборатории еще живым или уже нет. Если — нет, то и он меня не узнает. Бояться нам в любом случае нечего. Наемники и люди в белых халатах нам не угроза. Несколько бестов лишь заставят потратить больше времени на сражение, но в целом плевать.

С собой мы взяли мой элитный спецотряд и еще тридцать бойцов. Это много, как для этой проклятой лаборатории. Но, как сказал Виктор, лучше лишний раз перестраховаться. Кроме того, внутри мы можем наткнуться на мутантов, разумных или нет — неизвестно.