Дан Хунци был и растроган, и опечален. Он сказал, что и его дети – это дети, и ребёнок Цзинь Гоин – это ребёнок, и он должен чувствовать себя так, как и все остальные дети. Наньнань растёт в управлении участком. Лань Хуадо или каким другим людям, как бы хорошо все они о Наньнане ни заботились, им не заменить родных матери и отца, однако где Цзинь Гоин взять сил позаботиться о сыне? Тогда Те Цзянь высказал свое мнение: за дело возьмётся организация и найдёт для Наньнаня в посёлке детский сад. У кого будет свободное время, тот будет ездить за Наньнанем в посёлок. Там он подружится с другими детьми и, по меньшей мере, не будет одинок. Половину расходов берет на себя Те Цзянь, половину пусть платит Цзинь Гоин. Здесь Дан Хунци перебил Те Цзяня и сказал, что в год не придётся платить очень много, расходы на себя возьмёт он.

Те Цзянь прервал Дан Хунци и сказал:

– Наньнань – отпрыск железнодорожников, будущее наших высокоскоростных железных дорог, все расходы на него возьмём на себя мы вдвоём.

Дан Хунци поднял в сторону Те Цзяня большой палец и сказал:

– Лао Те, я тобой восхищаюсь. С тех пор как у тебя появилась Хунгэ, твоя жена все время болеет, лежит в постели, ещё и на экзаменах выпускных в этом году Хунгэ провалилась, второй год готовиться должна. Уже достаточно сложно, что они вдвоём от тебя зависят, не бери на себя ещё и эту долю.

Те Цзянь упрямо сказал, что деньги он найдёт, он должен помочь Цзинь Гоин, без этого никак. Дан Хунци запротестовал:

– Знаю, но разве не придётся тебе тогда себя во всем ограничивать, а у меня с деньгами все же получше – больше не надо об этом.

Те Цзянь обдумал местные условия, пересмотрел в уме детские сады посёлка. Сложно найти детский сад получше, но, если в горной глуши вообще есть детский сад, это уже неплохо. Каким бы он ни был, если за Наньнанем кто-то будет присматривать, если он с кем-то будет общаться, этого уже хватит. То, что они всю жизнь проведут в горных ущельях, вовсе не так плохо. Кто надоумил их, железнодорожников, строящих пути, сооружающих высокоскоростные железные дороги, выбрать эту профессию, заниматься такой деятельностью? А раз уж они сами все это выбрали, то ни минуты не должны жаловаться, а уж тем более не должны забывать свою первоначальную цель. Однако они не должны истратить попусту молодое поколение железнодорожников, таких детей, как Наньнань.

Те Цзянь велел Дан Хунци найти до китайского Нового года время, чтобы пригласить на обед в управление участком председателя поселкового комитета У и попросить его о помощи, чтобы он нашёл им хороший детский сад в посёлке, а Наньнань отправился туда, как только садик откроется после китайского Нового года. Обсудив вдвоём Наньнаня и его воспитание, они ничего не рассказали об этом Цзинь Гоин. Им не хотелось, чтобы она знала. Они поступили так потому, что надеялись: Цзинь Гоин все свои силы и время сосредоточит на технической стороне проекта высокоскоростной железной дороги.

Когда наступила ночь, вновь подул северный ветер. Людей в руководстве участком, вообще говоря, было немного. После ужина все сами собой пришли в комнату для заседаний, сначала полчаса смотрели новостную программу Центрального телевидения, а затем Дан Хунци и Цзинь Гоин прошли в кабинет Те Цзяня. После того как оба отдела передали материалы по конкурсам на материалы и оборудование Сяо Иху, он тоже прибежал к Те Цзяню с записями об открытии конкурсов, положил материалы на столик перед Те Цзянем и Дан Хунци. Те Цзянь просмотрел список бригад, бывших кандидатами на победу в конкурсе, и естественным образом вспомнил те две бригады по строительству тоннелей, которые он тогда вычеркнул из списка. Он спросил, не включил ли их теперь сюда Сяо Иху. Сяо Иху сказал, что не оповестил эти бригады о начале конкурса. Те Цзянь похвалил его, сказал, что все сделал он верно, а две бригады, можно считать, поняли, где их место, отступив перед трудностями. Те Цзянь, увидев, что у бригады Цяо Саня конкурсное предложение гораздо выше, чем у других рабочих бригад, очень разозлился и попросил Сяо Иху передать первому отделу, что услугами этой бригады пользоваться нельзя.

Цзинь Гоин поначалу ничего не сказала. В душе она сопротивлялась Сяо Иху. Увидев, что Сяо Иху повёл речь о бригадах, она естественным образом вспомнила, что Ван Чжунли сказал ей, когда она ездила в компанию «Север—Юг», и напрямую заявила, что Ван Чжунли специально поговорил с ней о бригадах, что Сяо Иху доложил ему, будто Те Цзянь не согласился распределять те две бригады, а также что Ван Чжунли говорил, что никогда не рекомендовал никакой строительной организации никакие бригады.

Договорив, Цзинь Гоин спросила у Сяо Иху, чьи же, в конце концов, те две бригады. От этих ее слов веяло вполне ощутимой враждебностью. Сяо Иху и подумать не мог, что его выдадут. Как мог Ван Чжунли выставить его напоказ! На какое-то время он, сидевший на диване, потерял дар речи, а придя в себя, сказал, что не верит, что Ван Чжунли мог бы сознаться в рекомендации тоннельных бригад и упрекнул Цзинь Гоин в том, что она в нем сомневается. Цзинь Гоин не отступала и сказала презрительно:

– Ван Чжунли говорил, даже если это ваши бригады, их можно распределить при равных условиях.

Сяо Иху смутился, но разозлился, он вскинул руку вверх и сказал:

– Клянусь небесами, даю честное слово: у меня самого нет ни одной бригады.

– Тогда кто позвал Цяо Саня работать на первый отдел? – настойчиво спросила Цзинь Гоин.

Сяо Иху с отвращением поглядел на Цзинь Гоин и сказал, что можно спросить у директора Чжао, почему на стройплощадку первого отдела попал Цяо Сань. Дан Хунци о Цяо Сане заговаривать не стал, но обвинил Сяо Иху в том, что он сдал Те Цзяня Ван Чжунли, когда внутри управления столкнулись с делами, которые необходимо было совместно изучить. Сяо Иху с его доводами не согласился и в оправдание заметил, что Те Цзяня никому не сдавал, а хотел расспросить о бригадах Ван Чжунли и выставить Те Цзяня ему в противовес. Те Цзянь давно понял, что произошло, и сказал:

– Лао Сяо, не нужно больше вставлять мне ножи в спину, вовлекать меня в конфликт и выставлять чьим-то противником. Допустим, эти две бригады и впрямь рекомендовал бы Ван Чжунли, а заявку на конкурс они бы не подали, тогда Ван Чжунли уж точно бы меня невзлюбил, и в будущем никаких плодов нашего сотрудничества мы бы не собрали.

Эти слова Те Цзяня накалили атмосферу в комнате. Сяо Иху окинул каждого из собравшихся взглядом, в глубине души оценил настрой Те Цзя-ня, Дан Хунци и Цзинь Гоин, а затем возмущённо сказал:

– Ты говоришь, я могу так поступить? К тому же, если бы и впрямь эти две бригады рекомендовал Ван Чжунли, но они не смогли бы выиграть конкурс, директор Ван как руководитель компании-заказчика вряд ли стал бы мыслить так мелко, вряд ли бы пытался судить нас со своей колокольни.

Столкнувшись с такой ситуацией, Те Цзянь остался спокойным, даже невозмутимым, отчего Сяо Иху испытал некоторые угрызения совести. Дан Хунци и Цзинь Гоин глядели на него, ждали, какую позицию он изложит, но Те Цзянь увёл разговор в другую сторону и сказал:

– Что же, пусть так. Лао Сяо, Цяо Сань конкурс не выиграл. Теперь ты можешь по справедливости и официально оповестить его о необходимости покинуть площадку. Если он площадку не покинет, новая бригада, конкурс выигравшая, на площадку не въедет. Выполняй эту работу.

Сяо Иху не ожидал, что Те Цзянь станет сражаться с ним его же оружием, что заставит его решать по-настоящему сложный вопрос.

Сяо Иху знал, в какой переплет он попал, понимал, что с Те Цзянем соперничать не сможет. Оставалось ему притвориться побеждённым, скрепя сердце, подозвать Ши Цзинтяня и договориться встретиться с Цяо Санем в чайной, чтобы обсудить вывод бригады со стройплощадки.

Цяо Сань не смирился с тем, что его бригаде предстояло покинуть стройплощадку, в глазах его мелькала злоба, когда он спросил, кого это Сяо Иху и Ши Цзинтянь за нос водить вздумали. Ши Цзинтянь мог только оправдаться тем, что бригада Цяо Саня назначила слишком высокую цену и группа, производящая оценку конкурсного предложения, не смогла бы объяснить назначение другим стройотрядам. Если бы кто-то подал жалобу, пришлось бы искать предлог для отказа. Цяо Сань определил, что это Те Цзянь ищет отговорки, чтобы вывести его с площадки, но не мог сказать этого напрямик, потому спросил, чья это была мысль. Сяо Иху попытался выступить примирителем, убедил Цяо Саня умерить гнев, сказав, что самому ему хочется, чтобы Цяо Сань поработал на этом отрезке, но предложение цены у него, действительно, выше, чем у других бригад. Не выиграл Цяо Сань конкурс в этот раз – выиграет в следующий. После этого Сяо Иху повернулся к Ши Цзинтяню и объяснил ему, что в следующий раз, если появится работа, непременно нужно, чтобы её выполнила бригада Цяо Саня. А ущерб, который она понесла раньше, будет ей возмещён. Не дожидаясь ответа Ши Цзинтяня, Цяо Сань злобно заявил, что уйти со стройки он может, но, что бы то ни было, ущерб ему нужно возместить. Ши Цзинтянь сказал, с Цяо Санем рассчитаются по договорной цене, и сделал предварительный подсчёт. Общие расходы на совершенный объём работ, а также на вырубку деревьев и срезку растительного грунта не превышают одного миллиона двухсот тысяч юаней. Сяо Иху добавил к этой сумме триста тысяч юаней. Цяо Сань, прикинув эту сумму в уме, отвернулся и сказал, что ему нужно подумать.