Внедорожник остановился на дорожке неподалёку от Ши Цзинтяня и директора Чжао. Те Цзянь выпрыгнул из машины, обменялся приветствиями с собравшимися, пожал руки директору Чжао и поселковому председателю У Его взволнованная и приветливая речь звучала почти любезно. Директор Чжао был одет в теплое ватное пальто, на голове у него была шапка, ноги утопали в грязи и снегу. Из-за сильного холода он выглядел каким-то несчастным, губы его не слушались. Он сказал Те Цзяню, что вопрос с землепользованием в районе большого моста разрешён, больше строительные работы ничто не задерживает. Конечно, Те Цзянь был очень доволен. Обернувшись, он отдал распоряжение Ши Цзинтяню и Чжу Цзылаю: после передачи земли в их пользование нужно немедленно взяться за бурение, нельзя медлить ни дня. Нужно задействовать лучшие мостостроительные бригады всего бюро, нужно, чтобы технический персонал как следует занялся разметкой, перевез на площадку буровые установки и приступил к бурению для строительства большого моста. Затем Те Цзянь поговорил с директором Чжао о том, как в тот вечер они пили водку, сказал, что у Юань Тинфэн завидное умение пить и, кстати, на площадке второго отдела также ждут проведения обмера земли. К ним подобрался председатель поселкового комитета У, стащил со своей головы ватную шапку и сказал, что уже известил председателя сельского комитета

Цяня о начале работ. Те Цзянь победоносно нанёс противникам ещё один удар, выставив директору Чжао и председателю У более высокие требования. Он сказал, что зимой этого года вся земля в пределах минимальной границы должна быть передана в их пользование, все прилегающие постройки должны быть расчищены. Если протянуть до весны, в деревне начнут высаживать саженцы, а когда посевы взойдут, можно столкнуться с большими проблемами. В тот момент было видно, что директору Чжао непросто, но он не стал далее излагать свою позицию, лишь пообещал, что будет стремиться к выполнению требований, а в конце вздохнул и сказал, что работа крестьян очень сложна.

Те Цзянь понял, что директор Чжао имеет в виду, ударил себя по голове и сказал:

– Эх, как же я забыл! В такой холодный день вам всем нелегко, беру на себя выплаты за сверхурочную работу по обмеру земли!

Эти слова чудесным образом подействовали на работников, производящих обмер, все они засияли от счастья.

Председатель посёлка У сказал:

– Через два дня можно приступать к работе в тоннеле Цзинъян.

Те Цзянь пожал протянутую председателем руку:

– Братец, пусть так и будет, договорились.

В целом наметилось решение проблемы с землей в первом отделе, и Те Цзянь, усевшись во внедорожник, поспешил по снежной дали на площадку второго отдела. Он стоял посреди снежной степи и глядел по сторонам, голова у него кружилась и пухла, а перед глазами была пустота – ни единого признака проведения обмера земли. Те Цзянь невольно нахмурил брови: а где работники?

Председатель поселкового комитета У и правда уведомил деревню, что скоро будет производиться обмер земли, но проблемы обнаружились с председателем сельского комитета деревни Янхэцунь по фамилии Цянь. Из-за этого Кун Цинжун и Юань Тинфэн места себе не находили. Оба они, в плотных ватных куртках, хмурясь, с кислыми лицами, в подавленном настроении отправились в деревню на поиски председателя Цяня. Но этот Цянь куда-то скрылся и не явился к ним на встречу. Юань Тинфэн так разозлилась, что даже стала ругаться:

– Я тогда напилась понапрасну, что ли?

– Он с нами хитрит, – сказал Кун Цинжун. – Некоторые деревенские чиновники ещё более скользкие, чем угорь!

Кун Цинжун по дороге ответил на звонок Те Цзяня, который звонил с площадки. Несомненно, он спрашивал, почему не производится обмер.

В это время председатель Цянь прятался в чайной компании Цяо Саня, пил чай и играл в мацзян с Лао Сы и собственным племянником. Рядом с каждым из игроков лежала пачка денег, не утихал шорох костей. Цяо Сань держал в зубах сигару, щурясь, перебирал в пальцах кости мацзяна и говорил председателю Цяню:

– Строительство высокоскоростной железной дороги – возможность, выпадающая раз в тысячу лет, это редкий случай, когда можно разбогатеть, нам непременно нужно за эту возможность ухватиться, больше такой не представится.

Племянник председателя Цяня сидел рядом и подглядывал в кости. Назвав Цяо Саня братом, он сказал:

– Мой дядя уже несколько сроков пробыл председателем, где же можно позволить такой возможности ускользнуть? Тут и я хочу разбогатеть.

– Потом такого шанса и не будет, коль сейчас упустим, – сказал Лао Сы. – Заработаем вместе немного.

Председатель Цянь закатил глаза:

– Это я понимаю.

Когда он выложил на стол кость, Цяо Сань с шумом вывалил вниз свои кости и разом выиграл игру.

– Лао Цянь, площадка строительного бюро «Китайских железных дорог» занимает вашу землю, не торопись так вперед, – сказал Цяо Сань, – подумай, как бы обогатить немножко своих крестьян.

Председатель Цянь сказал:

– Со мной хотят встретиться управляющий по фамилии Кун и секретарь по фамилии Юань, я от них спрятался.

Цяо Сань поднял большой палец:

– Это ты верно сделал. Эх, Лао Цянь, договоримся сначала, ты можешь поработать на их площадке, но не отнимай у меня строительный гравий, это за мной.

– На строительстве площадки работа вся маленькая, – сказал племянник председателя Цяня дяде. – Ты и меня поддержи, как я могу немножко заработать?

Те Цзянь, Кун Цинжун и Юань Тинфэн никак не могли знать, что вечером того дня на заснеженной земле, которую нужно было реквизировать под площадку, остановилось множество тракторов и запряженных волами телег, откуда выскочила целая толпа людей. Кто-то из них раскидывал ветки, кто-то вставлял буровые штанги, кто-то водружал сучья. Выглядели все они очень занятыми. После завтрака Кун Цинжун, Юань Тинфэн, Гао Юнхэн, Ань Сюэжун и Цзы Ци приехали на площадку и увидели, что на снегу остались глубокие следы от колес, что за ночь всю площадку заполнили сухие сучья, некоторые из них стояли воткнутыми в снег стройными рядами, а некоторые уже покосились. Глядя на эту картину, Кун Цинжун и Юань Тинфэн так разозлились, что разразились бранью. Сначала они сняли все на телефон, чтобы у них остался видеоматериал, а затем ступили на снег, нагнулись и принялись собирать сухие ветки.

– Разбойники, проныры! – вопил Кун Цинжун, – Берёмся за дело, все это нужно убрать!

Целое утро они, ругаясь, вытаскивали из снега, одну за другой, сухие ветки и сваливали их в кучу.

Кун Цинжун и Юань Тинфэн поспешили с докладом в управление участком. Там они включили телефоны и показали Те Цзяню и Дан Хунци записанные на площадке видео. Досмотрев, Те Цзянь уселся на диван, сказал, чтобы видео они сохранили и при необходимости дали посмотреть уездным и поселковым руководителям. Кун Цинжун сказал:

– Они навставляли это за ночь, мы все расчистили.

Юань Тинфэн, с трудом переводя дыхание, заметила, что жителей деревни непременно поддерживали сельские кадровые работники, иначе смелости бы им на такую дерзость не хватило. Дан Хунци хотел лично пойти к председателю Цяню вместе с Кун Цинжуном. Ему не только не терпелось обсудить эти ветки и сучья, но и хотелось поторопить председателя с обмером земли. Те Цзянь раздумывал, пытался проанализировать, что за мотив двигал крестьянами. Он велел Кун Цинжуну и Юань Тинфэн снова отправиться на поиски председателя Цяня, а когда они выяснят, что произошло, он и Дан Хунци возьмутся за дело. Ещё Те Цзянь дал Кун Цинжуну указание: если крестьяне что-то станут требовать, лучше внимательно изучить эти требования. Кун Цинжун был в затруднительном положении. Он попробовал задать вопрос:

– Если они будут требовать слишком многого, соглашаться нам или нет?

Те Цзянь, естественно, ответил, что действовать нужно по обстоятельствам. Кун Цинжун и Юань Тинфэн, услышав это, поняли замысел руководителя. Вдвоём они снова направились в деревню к председателю Цяню. Придя в дом председателя Цяня, они обнаружили, что это совершенно новая постройка, стоящая посреди обширного двора, обставленная приличной мебелью. Председатель Цянь курил, сидя на почетном месте в главном здании, рядом с ним на стуле сидел его племянник. Кун Цинжун и Юань Тинфэн, войдя в дом, уселись на непочетные места по правую руку от него.