Совсем на краю, вроде как, было тихо. Неприятно тихо, но точно лучше, нежели окружение поедающих людей монстров из металла. Ситуация не из простых, и первым делом следовало разузнать больше о произошедшем, желательно без личной встречи с виновниками изменений.

К сожалению путника, стоило продумать примерный план разведки, как тот тут же затрещал по швам – на улице совсем рядом послышались тяжелые шаги, подозрительно прибавлявшие в громкости. Белый сгусток забился в ближайший темный угол под одну из обрушившихся бетонных плит в надежде, что его не заметят, там же оставил и новое зерно.

Обошлось – машина-людоед прошла мимо, на секунду остановившись совсем близко. Кажется, не чувствует. Нужно продолжать поиски, но медленно, дабы не навлечь на себя неприятности. Слабенький пистолетик вряд ли навредит тяжелой стальной оболочке.

…

В приграничном, иначе не назовешь, городке никаких выживших не оказалось. Найти удалось несколько погребенных бункеров и кое-какие полезные приспособления: очень мощный для своего небольшого веса и размера направленный фонарь, например. Населяли же бункеры лишь зловонные трупы без следов повреждений – задохнулись, видимо, или поразила болезнь. Сами по себе они были непригодны для жизни, но как временное убежище для сна подходили идеально. Хоть путнику спать нужно было гораздо меньше, чем простому человеку, но все равно раз в неделю требовалось несколько часов отдыха. А к зловонным подземным структурам ему не привыкать.

Кроме того, было найдено множество невиданной техники, работавшей на свете и электричестве. Глянцевые плоские поверхности испускали разноцветное свечение и формировали изображение, а оружие, отдаленно напоминавшее линейную винтовку, стреляло фиолетовыми лучами на подобии тех, которыми раньше сбивали его на подлете к миру. Само орудие пришлось вырывать из мертвой хватки окоченевшего трупа, сидевшего на коробке с пищевыми пайками.

В итоге было принято решение уходить из мертвого города, ведь ловить в нем нечего. Может, выжившие и остались, но следов на поверхности он так и не нашел. И так потратил слишком много времени в одном городе – почти две недели – зато выучил поведение механических животных, называвшихся «роботами», имевшее имелось несколько особенностей: время быстрого преследования в тридцать секунд, медленного преследования в две минуты, поле обзора почти 270 градусов и многое другое. Уязвимых точек при беглом столкновении найти не удалось, но толстые провода под корпусом разбитых моделей казались жизнеобразующими. Кроме того, лучевое орудие почти не вредило роботам, лишь раскаляя обшивку.

На равнинных полях тихо. В отличии от города, наполненного скрежетом ходячего металла, единственным звуком здесь был шелест травы на ветру. Одинокое междугороднее шоссе посреди угодий полнилось покинутыми средствами перемещения, застрявшими в пробках посреди разбитых дорог. Многие машины были жестко смяты, а мертвецов не виднелось даже при намеренном поиске. Видимо, именно с этой стороны пришла стальная армия, в процессе пожрав даже кости, впоследствии уничтожившая город.

Путь предстоит неблизкий.

…

Прошло около месяца. Теплое лето в мире постепенно сменялось дождливой осенью, а путник проходил город за городом, подолгу не задерживаясь ни в одном. Ночевать приходилось на земле в поле, но даже так было безопаснее, нежели в разрушенных бетонных джунглях.

В одном из небольших городков удалось уничтожить своего первого робота, напоминавшего собаку с огромными стальными челюстями. На спине конструкции был установлен пулемет с закончившимся боезапасом, так что самым сложным было залезть ножом под обшивку. Перерезав несколько проводов, машина чуть не сошла с ума, начав бесконтрольно брыкаться и вырываться, но удалось быстро закончить дело. В округе кроме него и жертвы ничего больше не было, так что возможный крик о помощи не спас обреченную машину.

Хоть он мало понимал в механике, особенно столь продвинутой и сложной, но наблюдения делать умел. Провода объединялись в толстые жгуты, исходившие от небольшой коробочки в центре корпуса. В движение роботы приводились гидравликой, а на голове было множество стеклянных глаз. Несложно сделать вывод, что эта модель, как большинство виденных им, копировали в своем строении настоящих животных сего мира, словно их создатель черпал вдохновение в природе. Что радовало – летающих машин не наблюдалось.

Следующим на очереди будет крупный город, называемый Ксенором, являвшийся когда-то местным промышленным центром. Наверняка там все разрушено до основания, но люди обязаны быть. Чем больше он приближался к Ксенору, тем меньше бродячих машин видел, так что теплилась надежда на лучший исход.

…

Зря надеялся. От города осталось лишь три огромных воронки. Видимо, здесь столь пусто, что даже агрессивные роботы не удосужились полноценно занять территорию. Действительно мертвая тишина, только небольшие городские птицы почивали на останках промышленного гиганта.

Нужно двигаться дальше. Может, в пригороде по ту сторону найдется хоть кто-то.

…

…

…

— Эй, псс, парень, — шепотом обратился мужчина к груде камней, — это Белый. Я вернулся, открывай.

На лице Белого застыло нервное напряжение, а сам он то и дело озирался по сторонам, хоть и находился в темной полуразрушенной комнате. За спиной он держал увесистый мешок, слегка покачивавшийся при движении.

— Пароль, — так же приглушенно раздалось от камней в ответ.

— Мелкий, б… «Стрекоза поет сонату».

В глубине груды что-то щелкнуло, и несколько меньших камней отъехало в сторону, открыв зазор достаточный, дабы удалось пролезть ползком. Первым делом Белый протолкнул мешок, а затем обратился туманом, за цвет которого ему и дали позывной. В этом плане ему было легче – другим рейдерам приходилось протискиваться.

Обратившись человеком внутри вертикального тоннеля с лестницей, ранее являвшимся спуском в местную канализацию, он принял мешок от парня, коему едва дашь пятнадцать. На этой железной лестнице он проводил вахтой по 12 часов, сменяясь с другим вызвавшимся. Благодаря узкому телосложению и крепким рукам, он не мешал рейдерам путешествовать на поверхность и обратно.

Двумя десятками метров ниже находился еще один КПП с теперь уже серьезными дядьками, которыми заведовал колдун – такой же, как и сам Белый – по кличке Сержант. Не за скверный характер его так прозвали, а за останавливающую силу, строившую каждого, хоть человека, хоть робота, по стойке смирно.

— Белый, — строго, соответствуя образу, обратился Сержант.

— Сержант, — по привычной схеме изменив руку до состояния дымки, подтвердил свою личность мужчина, — пайки на военном складе кончились, это последние. Может еще что осталось, надо будет выйти в еще один рейд.

— Холера… — единственным словом прокомментировал Сержант, заглянув в мешок. В прошлые недели Белый, как лучший рейдер, умудрялся принести в два раза больше провизии. Если даже он смог достать так мало, то дела у общины идут крайне скверно, — Спасибо. Отправлю парней прошерстить. А ты отдохни на сегодня.

Рейдер молча кивнул и направился в жилой блок. Хоть оба были великими ключниками, и по иерархии находились примерно наравне (Белый даже был чуть выше благодаря занятию), но повелительный тон привратника он не поправлял. Каждый был на нервах и справлялся как мог – Сержант держал себя и окружающих в стальных рукавицах.

Общины зависели от припасов, коих крайне не хватало. Рейдеры эти припасы добывали, рискуя жизнью на захваченной роботами поверхности. Затем они возвращались, отдыхали, и выходили в новый рейд, формируя эдакий симбиоз с выжившими, предоставлявшими кров. Причем рейдерами могли быть не только вязы, хоть вызывались в основном они, так как обладали хоть какой-то уверенностью в собственной способности выжить.

К сожалению, почти половина из виденных им пары десятков новобранцев умирала в первую же вылазку. Причем чаще прощались с жизнью именно вязы низких ступеней – малые ключники, чем обычные люди. Все семеро, из коих половина прорвалась в этих самых тоннелях, числились пропавшими без вести. Непомерная гордость и самоуверенность никогда не приводили к хорошему финалу.