Выглядел как самый обычный мужчина среднего возраста. Гладко выбрит на лице и голове, что аж почти блестит. Но из закатанной по рукава белой рубашки виднелись черные, явно механические руки, извитые искусственными мышцами. Вроде как карбоновыми называются?
— …Нет, — слегка неуверенно ответил он спустя короткую паузу, — Я ничего не забываю.
— Врешь! Марти же ты забыл!
— Нет.
— Да.
— Ладно, — согласился отец, ни разу не моргнув за весь зрительный контакт с дочерью...
…И он просто вернулся к своему изобретению. Марти клялся своим тонким, практически музыкальным слухом, что он слышал от Молли бурчание в стиле «Боже, он неисправим».
— Пап, ты серьезно будешь и дальше тут сидеть? — с некоторой надеждой на исправление спросила Молли, но по большей степени она знала ответ заранее.
— Да?
— Но вот же он – Марти. Ты хотел увидеть его! Познакомиться поближе!
— Да.
— Что да?
Мистер Орнада развернулся, вновь сосредоточив взгляд на дочери.
— Я его увидел. Славный малый, — на этом моменте Марти начал интенсивно уводить взгляд в сторону, а Молли, в свою очередь, вновь дуться, — Когда захочешь поставить бионику, можешь приходить – прооперирую по скидке.
— С-спасибо… — он не знал, что ответить, так что просто поблагодарил за оказанную доброту.
Учитывая, как Молли уговаривала его подумать о собственном здоровье и заменить легкие на фильтрующие, наверняка это была идея её отца.
Он не отвергал сей вариант, ведь действительно жил и работал в очень вредных условиях, но перспектива замены своей плоти металлическими частями вызывала страх и опасения, хоть подобные модификации не были какой-то новинкой.
Они просто были дорогими, и всегда существовал значительный риск отторжения.
— И все? Это все, что ты скажешь? — продолжила девушка пытаться достать из отца хоть что-то.
— Да? — вопросительно ответил вопросом на вопрос вяз. Марти был уверен, что это первый раз, когда тон будущего тестя изменился хоть немного.
— Ты что, шутишь надо мной? — кажется, Молли тоже это заметила. Интересно, это потому, что он приобщал её к музыке?
— Да.
Тон вернулся к обычному, а сам мужчина вновь развернулся к своим технологичным безделушкам.
«Грррр…» — послышалось гулкое рычание от низкой и хрупкой, но несоразмерно сильной девушки, что сжала его руку стальной хваткой и потащила наверх. В пути он чуть не потерял очки и почти поцеловал носом лестницу из-за одной особо короткой ступени. Молли же, несмотря на все его трудности, продолжала переть как трактор и тянула неуклюжего следом пока они не вышли наружу. Воздух свежее не стал, но хоть пространства побольше.
— Неплохо, я считаю, — начал первым он, так как Молли настолько пронзительно смотрела, что сомневаться не стоит – она ждет его мнения.
— Ужасно!
А вот и её мнение. Может, так оно и есть, но Марти не мог не признать, что первая встреча прошла лучше, нежели он рассчитывал. По крайней мере никто не начал доставать его органы.
— Мы же договаривались! Я заставляла его репетировать! А он! Грррр…
— Может, он просто не хотел притворяться? Все-таки лучше всего узнаешь человека, если сам даешь себя узнать.
— Да он просто забыл! Как всегда! Видите ли, «Не запоминаю неважное», — скривилась Молли, — Чушь собачья!
— Может, действительно не запоминает…
— О чем ты вообще? Он даты помнит ДО СЕКУНД! — на внезапный порыв несколько прохожих обернулись, но быстро потеряли интерес за выясняющей отношения парочкой.
Марти не знал, что ответить на этот крик души, так что сказал первое, что пришло в голову:
— Молли, тебе нужно успокоиться. Давай, для начала, вернемся ко мне, раз твой отец не против.
Девушка секунду поразмыслила, пока не выдала фразу, что он никогда не рассчитывал услышать – слишком не в её характере она звучала:
— Да, пойдем, пока я не сломала тебя прямо здесь.
Смысл им двоим был понятен, и посему Марти испытывал неловкость, так как улица, вообще-то, была заполнена людьми…
Глава 26. Новые ценности
Жизнь научила быть готовой к тому, что все планы накроются медным тазом, и придется выбирать из двух, а то и меньше, навязанных путей. Сколько раз за последний год её планы менялись столь радикальным образом? Случая три, не меньше: когда она пробудила силы, когда смогла покинуть дыру, называемую Фрактом, и когда пришлось менять одних союзников на других. Это без учета более мелких по типу похищения прямо из дома.
Впрочем, пока что она не жалела. Не пробуди силы, то безвестно погибла бы где-то в грибном поле от споровой пневмонии. Не встреть Фокусника, то даже представить страшно, что бы случилось. Не привлеки внимание какого-то теневого культа с богоподобной сущностью во главе… может, её положение было бы хуже, а, может, и нет.
Пока что ей нравилось здесь. Питательная еда и чистая вода, теплые постели подкупали. Легкие не резало грибными спорами, а света было больше, чем тьмы. К тому же никто не пытался отобрать твой кусок не важно чего, пищи или комфорта. Можно не бояться набега каннибалов или банды высшего. По сравнению с Фрактом, это место – настоящий рай. И красиво здесь, как в раю.
В дверь постучали. Уловив специфические для каждого человека духовные волны, Сандей поняла, что вновь наведалась Фолли. Шесть часов в день они уделяли обучению, и плоды оно принесло очень быстро. Сандей даже представить не могла, что все это возможно: от столь тонких и дальних граней сил, что они становятся непохожи ни на что другое, до столь богатой культуры и науки, в своем развитии не ограниченной пребыванием внутри камня, вокруг которого вечно бушует режущий металлы шторм.
Часы показывали ровно четыре дня, так что пришла она точно не праздно проводить время, а обучать. Сандей, может, и хотелось чуть меньше учиться и в целом напрягаться, но приходилось. Грамота из всех уроков была самой сложной и при этом совершенно не обязательной – так она считала. Какой смысл уметь читать и писать, если с этим разбирается эфирный кластер? Каждый вяз способен читать и говорить на любом языке, при этом совершенно тот не понимая, но все равно её заставляли учить местную письменность, якобы для общего развития. Это была её единственная претензия, так как остальное время уделялось «Дзелуну», то есть развитию по пути вяза. Фолли говорила ей, что в Культе есть несколько учителей, специализирующихся на обучении различного рода квирингов, но преподавать вызвалась именно она, так как чаще других занималась с учениками тет-а-тет. Понятное дело, ей помогали консультациями.
Верила она этому? Скорее да, чем нет. Какой смысл лгать в подобной теме? Это всего лишь выбор учителя, которого у неё не было, так что и жаловаться не было смысла. Да и не хотелось – Фолли действительно много знала и прекрасно объясняла непонятные моменты.
Сандей открыла дверь и, кратко поздоровавшись, впустила гостью, если ту так можно назвать. Яркие красные волосы сильно контрастировали с обычно черным цветом у остальных местных. Однажды она поинтересовалась, почему так, и ответ её в некотором смысле удивил – Фолли была такой же аутопробужденной, как и она сама. А особо мощные аутопробуждения, оказывается, часто изменяли тела вязов, и не всегда в лучшую сторону. Ей повезло и отделалась она обычной сменой естественного цвета волос, все другое осталось на своих местах.
В руках у неё был очередной толстый том, которым наверняка можно кого-нибудь приложить. Страшно представить, что написано внутри с таким объемом. И еще хуже становилось от осознания, кого этим томом собираются бить учить.
К низким столикам, за которыми нужно сидеть на полу, быстро привыкаешь. Но от этих свободных одежд, продиктованных постоянной жарой, до сих пор некомфортно. Сандей постоянно запиналась и наступала на подолы слишком длинного для её небольшого роста… халата? Для неё это явно было халатом, хоть и называлось как-то особенно.
Урок начался с грамоты, как обычно. Фолли, во время преподавания неизменно надевавшая маску серьезности, сидела рядом и интенсивно объясняла, расписывая сложные моменты на желтом пергаменте, пока Сандей пыталась хотя бы не отключиться. Сам язык, что назывался «риккин», слишком сложный, письмо особенно. Все эти непонятные палочки, закорючки и правила никак не хотели откладываться, сколько бы она не пыталась.
