Чуть в стороне от всех сидел за столом ничем не примечательный человек, вчера его с нами не было. Возрастом сильно за тридцать, среднего роста, крепкий, мышц в нем было куда больше, чем казалось под джинсами и свободной спортивной курткой. Черты лица четкие и изящные, но какие-то искусственные по виду. Слегка темноватый цвет и правильный овал щек делали его похожим на жителя практически любой точки Западного полушария, да и прочих частей планеты. В черных волосах незнакомца просвечивала редкая седина.

Единственное, что удивляло, – это его глаза. Они были золотисто-коричневые с вкраплением бронзы. Но странность была не в этом. Глаза блестели. Играли светом: металлический отблеск на секунду появлялся на их поверхности и сразу же исчезал. Это были нечеловеческие глаза. Да, он выглядел человеком, но что-то в нем было нечеловеческое.

И меня в нем беспокоило еще кое-что…

Он был совершенно расслаблен.

Никто в этом идиотском строении не был расслаблен. Это место заставляло быть напряженным само по себе. Оно было буквально пронизано темной энергией. Заполнено опасными существами. Я знал, что выгляжу напряженным. Кэррин пряталась за каменным выражением лица, но я видел трепещущий волосок, отделявший ее от нервного срыва. Вязальщик смотрелся так, словно пытался наблюдать сразу за всеми, чтобы благоразумно свалить в нужный момент. Взгляд Эшер метался туда-сюда. Никодимус и его дочь пытались обмануть окружающих своей якобы незаинтересованностью в происходящем, изображая уверенность и расслабленность, но с ними было все ясно, они параноики по своей природе. Я знал, что они готовы ударить в любой момент. Даже Вальмон выглядела так, словно была готова броситься хоть куда, словно крыса, рискнувшая пуститься у всех на виду по полу ради чего-нибудь съестного.

Язык тела каждого из нас буквально кричал, предупреждая остальных, что мы потенциально опасны… или слишком на грани.

Но не новый парень.

Он сидел, ссутулившись в своем кресле, полузакрыв глаза, словно был не в силах держать их открытыми. Перед ним стоял початый пластиковый стаканчик с кофе. Должно быть, от скуки он начертил на нем ногтем квадратики, и было видно, что незнакомец уже пару раз сыграл сам с собой в крестики-нолики. В человеке не было и намека на агрессивность, напряженность, беспокойство и осторожность. Совсем не было.

И от этого волосы у меня на затылке поднялись дыбом.

Парень был то ли идиот, то ли безумец, во всяком случае он был явно опасным, потому что совершенно не волновался по поводу заполонивших помещение людей. Но Никодимус вряд ли нанял бы идиота или безумца на такую работу.

Я взял себе пончик и кофе. Предложил Кэррин и Вальмон. Никто из них не желал спасать пончики от развращающего влияния Никодимуса. Да уж, не каждому дано быть крестоносцем.

– Рад слышать, что вчера все прошло нормально, – сказал Никодимус. – Добро пожаловать в нашу команду, мисс Вальмон.

– Спасибо, – ответила та осторожно. – Я счастлива получить такую возможность.

Улыбка перекосила лицо Никодимуса.

– Неужели?

Ответная улыбка Вальмон получилась милой, но неестественной. Когда я сел, она устроилась рядом со мной, а это был уже жест. Кэррин, как всегда, заняла позицию позади меня.

– Полагаю, досье у вас? – спросил Никодимус.

Я полез в карман плаща и задержал там руку немного дольше, чем было необходимо, а затем вынул досье немного резче, чем полагалось.

Все буквально подскочили на месте, во всяком случае мне так показалось. Вязальщик вздрогнул. Никодимус вцепился в столешницу. Волосы Дейрдре дернулись, будто собирались ожить. Эшер резко качнула плечом как бы в защитном жесте, но вовремя себя успокоила.

Незнакомец, напротив, продолжал излучать уверенность. Он даже улыбался, совсем чуть-чуть.

Положив на стол документы, я повернул к нему голову и спросил:

– Это кто?

Прежде чем ответить, Никодимус кинул на меня осуждающий взгляд.

– Прошу всех поприветствовать Гудмана Грея. Мистер Грей любезно согласился участвовать в нашем проекте. Я уже рассказал ему о каждом из вас.

Грей поднял свои странные глаза и тщательно обследовал стол.

Его глаза остановились, зацепившись за Кэррин.

– Не обо всех, – сказал он. У него оказался звучный баритон и легкий акцент уроженца Нижнего Юга. – Уверен, что вы не упоминали эту женщину, Никодимус.

– Это Кэррин Мёрфи, – пояснил Никодимус. – Ранее работала в полиции Чикаго.

Грей долго разглядывал Кэррин и в конце концов произнес:

– Видеозапись с луп-гару. Вы были на ней вместе с Дрезденом.

– Ставь машину времени на до хрена назад, – вставил я. – Та запись потеряна.

– Да, – уж очень недружелюбно ответил Грей. – Но я ведь не с тобой разговаривал, чародей?

Это не осталось незамеченным за столом. Повисла тишина, и все замерли в ожидании, что произойдет дальше.

Самое главное, что вы усваиваете, общаясь с людьми вроде Мэб, – никогда не показывать свою слабость хищникам. Особенно если вы действительно не слишком уверенно себя чувствуете.

– Не со мной, так. Но я должен задать тебе вопрос, – сказал я. – Как думаешь, какой толщины стена позади тебя? Когда ты полетишь в нее через пару секунд, как думаешь, ты пробьешь ее насквозь или всего лишь оставишь дырку по форме тела?

Грей обернулся ко мне с широкой улыбкой:

– Серьезно? Ты уже собрался начать тут ломать что ни попадя? Хотя пробыл всего две минуты.

Я откусил край пончика, проглотил (божественно!) и сказал:

– Ты не самый крутой парень, который мне попадался. Даже близко не самый.

– О, – возразил Грей. – Не говори так.

И хотя он даже не привстал и не пошевелился, атмосфера стала заметно напряженнее.

Кэррин нарушила эту хрупкую тишину, предостерегающе положив мне на плечо руку:

– Это я была на видео.

Взгляд Грея вернулся к ней.

– Отличный выстрел мимо уха этого идиота, чтобы снять того парня, что стоял позади него. Это требует некоторой решимости. Молодец.

– Сейчас я стреляю лучше, – сказала она.

Брови Грея поползли вверх.

– Проклятье! Вы оба мне угрожаете?

Он перевел взгляд на Вальмон:

– А ты, сестричка? Тоже хочешь запрыгнуть на этот поезд?

– Я тебя не знаю. – Вальмон на него даже не посмотрела.

Грей фыркнул, потом ненадолго остановил на мне задумчивый взгляд:

– Никодимус?

– Хмм?

– Чародей точно нужен для оставшейся части плана?

– Боюсь, что так.

– А что насчет Мёрфи?

– Не особенно.

Грей выдохнул через нос, глаза его горели огнем.

– Понятно, – протянул он, затем кивнул и обратился ко мне: – Не стоит ли нам отложить это на потом, Дрезден?

– Нет возражений, – ответил я. – Никодимус?

На этот раз Ник ответил осторожнее:

– Да?

– Какая польза от этого придурка?

– Только я могу провести вас туда, куда вы хотите, – чопорно протянул Грей.

– Интересно. И почему же? Что такого ты можешь сделать?

– Все, – улыбнулся Грей. – На этой неделе я открываю двери.

– Ну одну ты уже точно открыл, ту, на которой написано: «Мордобой гарантирован», – заверил я его. – И к этому мы еще вернемся.

Грей спокойно посмотрел на меня. Затем поднялся, неторопливо прошел вдоль стола и опустился в кресло рядом с Дейрдре и Никодимусом – еще один откровенный жест. Он медленно отхлебнул кофе, глядя на Кэррин, как сытый горный лев глядит на козленка, только что вступившего в жизнь, – со спокойным снисходительным интересом.

– Джентльмены, спасибо, что решили на время оставить свои разногласия, – вкрадчиво произнес Никодимус, не выказывая недовольства ни местом, которое выбрал себе Грей, ни предметом его активного изучения.

– Предполагая такое, вы рискуете выставить себя дураком, – заметил я, затем откусил от пончика и добавил: – Что ж, ладно.

– Досье, пожалуйста.

Я толкнул досье через стол. Никодимус тут же передал его Грею.

Тот открыл его и начал читать. Странные глаза пробегали страницу за страницей так быстро, будто могли ухватить содержание с одного только взгляда. Секунд через шесть он уже закончил.