– Мы не в настроении для игр, Леананши, – объявил я, отчего она выгнула тонкие брови. – На Тачстоун недавно напало невиданное доселе чудовище, поэтому Кирран был вынужден бежать из Междумирья вместе со своими выжившими подданными. Никто не может сказать, где он и куда отправился. Мы надеялись, что ты сумеешь пролить свет как на произошедшие в Тачстоуне события, так и поведать информацию касательно этого нового существа, с которым мы имеем дело.

– Как всегда, сразу перешел к делу. Не лучший способ рассказывать историю, дорогой мой. Так она лишается драматичности. – Королева Изгнанных поджала губы и вздохнула. – Что ж, хорошо, – проворчала она, отбрасывая волосы, которые лениво заколыхались позади нее в вызывающем неподчинении гравитации. – Прошу сюда. Если мы собираемся обсуждать такие вопросы, я бы предпочла делать это подальше от ушей любителей посплетничать. А таковыми тут являются все без исключения. Следуйте за мной. Кстати, Пак, голубчик, – она одарила Великого Проказника острой, как клинок, улыбкой, – если что-нибудь таинственно исчезнет и потом окажется в неподобающем месте – по любой причине, – я буду очень недовольна. В прошлый раз красные колпачки чуть черепа себе не проломили, пытаясь достать с крыши мой любимый бюст Моцарта.

Пак бросил на нее невинный взгляд «Кто, я?», но от комментариев воздержался, и мы последовали за Леананши по устланным ворсистыми коврами коридорам, через элегантно оформленные комнаты, мимо бесчисленных музыкальных инструментов, висящих на стенах или задвинутых в угол. Из прошлых визитов и общения с Леананши я знал, что эта впечатляющая коллекция объясняется не просто ее любовью к музыке. Некоторые инструменты на самом деле были несчастными людьми или фейри, которые не угодили переменчивой Королеве Изгнанных и закончили свои дни столь печальным образом.

Некоторое время спустя мы оказались в небольшой уютной комнате с камином, где потрескивал огонь, и множеством расставленных перед ним плюшевых диванов и кресел. На стенах красовались картины, в углу стоял мольберт, а перед ним – человек, который громко напевал, водя кистью по холсту. Хотя его движения были неистовыми, картина получалась довольно детальной и выразительной. Когда мы вошли, Леананши щелкнула пальцами, заставив художника рывком поднять голову.

– Поди вон, Чарльз, – приказала Темная Муза, и тот поспешно ретировался, уронив кисть на пол, отчего красный ковер усеяли зеленые брызги. Глядя на учиненный беспорядок, Леананши сморщила нос, но тут же с улыбкой повернулась к нам.

– А теперь, дорогие, присаживайтесь, сделайте милость. – Она приглашающе взмахнула тонкой рукой, указывая на диваны у камина, подошла к самому большому и, опустившись на него, скрестила ноги. – Устраивайтесь поудобнее, и я расскажу вам все, что знаю о происходящем в Междумирье.

Меган спокойно села напротив Королевы Изгнанных; держа спину прямо, она выглядела уверенной и невозмутимой. Я остался стоять, заняв привычное место позади нее, в то время как Пак ссутулился на другом конце дивана – видок у него был совсем не царственный. Никс тоже предпочла не садиться и, переместившись в более темный угол комнаты, почти слилась со стеной. Грималкин пробрался к пустому креслу, свернулся калачиком и, прикрыв нос хвостом, похоже, уснул.

– Итак, наш дорогой Кирран опять в беде, не так ли? – фыркнула Леананши. – Как ужасно. С его последней выходки прошло не так уж много времени, правда? Не обижайтесь, мои милые, но этот ваш мальчик – едва ли не бóльшая головная боль, чем Плутишка Робин. По крайней мере, Паку не удалось полностью уничтожить мой дом и разрушить все, что я построила за последние сто с лишним лет.

– Пока не удалось, – тут же добавил Пак со злой ухмылкой, но Леананши его проигнорировала.

– Кирран был изгнан из Небыли и расплачивается за свои преступления, – спокойным тоном ответила Меган, маскируя свои истинные чувства. – Сегодня речь не об этом, Леананши, мы пришли по другой причине. Известно ли тебе что-нибудь о том, что происходит в Междумирье, и о новой угрозе, с которой мы сейчас столкнулись?

– Да. – Резко посерьезнев, Леананши сделала глубокую затяжку и выпустила в воздух струйку зеленого дыма, который образовал расплывчатый контур дракона и растаял в воздухе. – Возможно, больше, чем ты захочешь услышать, дорогая. Междумирье становится… пожалуй, «злее» будет самым подходящим словом для описания происходящего. Как вам известно, оно способно воспринимать эмоциональное состояние и создавать физические воплощения чувств. В последнее время, кажется, негативных чар стало так много, что они начинают оказывать влияние на само Междумирье. Я не знаю, что это такое и откуда берется, но гнев, ярость, страх и ненависть просачиваются сюда, подобно яду. Если так будет продолжаться и дальше, Небыль тоже пострадает.

– Как по-вашему, в этом виноват наш большой уродец? – спросил Пак после непродолжительного напряженного молчания.

Стоящая в углу Никс покачала головой, движение было едва заметно в тени ее капюшона.

– Монстр оставляет за собой разрушительный след, – пояснила она, – но он не настолько силен, чтобы отравить все Междумирье. Что бы это ни было, оно гораздо крупнее.

– Несколько дней назад я почувствовала, что Междумирье, можно сказать, опустело, – продолжила Леананши. – Что-то вроде массового исхода, когда множество существ практически одновременно прошло через Завесу. По вашим словам, на Тачстоун недавно напали; вероятно, именно тогда все и бежали из города.

– Это совпадает с тем, что сказала нам Элаит, – задумчиво добавил я. – Она сообщила, что Кирран открыл Врата в Междумирье, чтобы Забытые могли спастись от Монстра. Ты не знаешь, где именно они вышли? – спросил я у Леананши.

– К сожалению, нет, дорогой. – Темная Муза покрутила в руках свой мундштук. – Но так как Кирран был изгнан из Небыли и поскольку я не почувствовала, что они вернулись в Междумирье, смею предположить, он забрал их в мир смертных. Куда, спросите вы? – Она беспомощно пожала плечами. – Об этом можно лишь догадываться.

– Пусть другие гадают, – ответила Меган. – А ты, Леананши, могла бы помочь нам ускорить этот процесс. У тебя обширная сеть шпионов и имеются осведомители во многих городах реального мира. Если бы Кирран повел свой народ туда, кто-нибудь обязательно заметил бы, и рано или поздно до тебя дошли бы слухи об этом.

– Все-то ты знаешь о моей сети, а, Железная Королева? – Леананши одарила Меган веселой, немного уязвленной улыбкой. – Надеюсь, ты не забыла об ущербе, который твой сын нанес в прошлом не только Небыли, но и мне лично. Я помогла ему, приютила Летнюю девушку, которую он так полюбил, защищала их обоих ценой огромных усилий, и чем он мне отплатил? – Она махнула рукой на элегантную обстановку. – Разорвал Завесу и заставил Междумирье исчезнуть. Что, в свою очередь, разрушило мой особняк. Я потеряла слуг, шпионов и всех моих Чарльзов. – Леананши драматично всхлипнула и вытерла воображаемую слезу. – Я до сих пор очень расстроена из-за этого.

Хоть Меган не подала виду, я почувствовал, как она напряглась под моими ладонями, и легонько сжал ее плечи, давая понять, что я рядом. В то же время во мне вспыхнул гнев на Леананши. Мы оба знали, что фейри не прощают и часто затаивают обиду навечно. С того дня, как Кирран был изгнан, нам с Меган постоянно напоминали о том, что он сделал и какой вред причинил всей Небыли. Это было тяжелым бременем, особенно для Меган, ведь, будучи Железной Королевой, ей надлежало соблюдать законы Фейриленда, какими бы трудными они ни были.

– Итак, это вам дорого обойдется, милые мои, – продолжила Леананши, с серьезным видом глядя то на Меган, то на меня. – Я ничего не имею против Железной Королевы, но ее мальчику за многое предстоит ответить. Поэтому, если хотите моей помощи, боюсь, придется оказать мне ответную услугу.

Меган вся подобралась. Я знал, что она мысленно готовится к самой опасной части встречи: торгу.

– Какую услугу? – спросила она мгновение спустя.