Лешка, худенький мальчуган лет шести, проснулся рано. Озорной солнечный луч прорвался сквозь занавески, упал ему прямо на глаза и прогнал сон. Лешка некоторое время ворочался, желая скрыться от назойливого света, но тот всё жег ему какую-нибудь часть тела – лицо, ногу, руку или грудь. Наконец мальчик сдался и оставил попытки вернуть сон. Было еще раннее утро, но он услышал, как по квартире уже ходят родители. Они негромко обсуждали что-то друг с другом. Квартира была полна звуков: на кухне скворчало масло, шумела в ванне вода, верещал что-то радиоприемник.

«Странно», – подумал Лешка. Он начал прислушиваться, пытаясь разобрать, о чем говорят папа с мамой, но уловил лишь отдельные фразы.

– На парад?.. Надо пораньше выезжать… Еще спит… Уже будить?.. Электричка…

Мальчик понял, что родители наверняка задумали ехать куда-то, но вот куда? В такой день? Впереди был праздник, 9 мая, День Победы. Они обычно проводили его дома, накрывали стол, обедали. Утром по телевизору показывали парад, а затем весь день шли фильмы про войну. Ужинали они по традиции у бабушки, там же смотрели красивый московский салют. Что же в этот раз? На природу?

Так он лежал в сомнениях, периодически меняя позу, чтобы увернуться от жгучих лучей. Увлекшись мыслями, он не заметил, как дверь в детскую тихонько приоткрылась, и сквозь щель заглянула его мать.

Увидев, что сын не спит, она распахнула дверь и встала в пороге, уставив руки в бока. Улыбалась.

– Вот он какой! А мы ходим по квартире на цыпочках, разбудить боимся!

– Да я только проснулся, честно-честно!

– Ну да. Давай тогда вставай, умывайся и садись завтракать, а потом мы тебе расскажем, что у нас впереди за день.

Мальчик выбрался из постели и прошел в ванну. Пока чистил зубы, всё гадал, что же за сюрприз приготовили родители… «Точно, наверное, на природу поедем, в лес», – думал он.

Закончив с туалетом, Лешка принялся за сытный завтрак. Когда трапеза подходила к концу, на кухню вошел отец. Он посмотрел на часы, пробормотал что-то и подсел рядом с сыном.

– Доел? Молодец! Смотри, сынок, сегодня у нас будет большое путешествие. Ты уже стал совсем взрослый и самостоятельный, – отец подмигнул, – и мы решили, что пора тебе увидеть настоящий День Победы. Мы поедем в город, на парад, а потом поднимемся на Мамаев курган, помнишь, я тебе про него рассказывал?

Лешка прямо рот разинул.

– На Мамаев курган! – он не мог поверить своим ушам, – на самую вершину?

– Да, прямо к Родине-матери. Но смотри, народу будет много – от нас ни на шаг. Никаких пряток и догонялок. Будешь баловаться, тут же развернемся и поедем домой. Договорились?

– Конечно, пап! – мальчик весь прямо сиял от восторга. Он и думать не смел о таком счастье. Сколько раз он представлял в мечтах, как поднимается на легендарный курган, как видит громадную, но в то же время изящную статую, как оглядывается на город – и тот весь как на ладони, а он сам так высоко, что замирает дыхание…

Отец одобрительно кивнул и обнял мальчика за плечи.

– Ну, тогда в дорогу – ты готов? Электричка через тридцать минут. Через двадцать уже выходим.

И вот последние сборы завершены – вода, сумка с бутербродами, головные уборы – и они вышли в теплое майское утро.

Электричка была полна народу. Люди жались на сидениях, стояли в проходе и тамбуре, держались, кто за что мог. Странно, но никто не возмущался, не ворчал, не ругался. Напротив, среди людей будто разлилась доброта, зажигавшая на лицах улыбки, шелестевшая вокруг шутками и пересудами. В вагоне открыли почти все окна, и сквозь них врывался стремительный весенний ветер, он трепал людям волосы, вырывал из рук праздничные листовки, которые под общий смех порхали по вагону. За окнами проносились зеленые раскидистые вязы, гаражи, старенькие деревянные дома. Где-то вдалеке мелькала яркая волжская синева. Лешка засмотрелся на реку и видневшийся за ней дикий курчавый лес.

Но скоро деревьев стало меньше, и Волга тоже совсем скрылась. Вместо них появились высокие величественные здания, широкие проспекты, полные машин, пешеходов, трамваев – их поезд въезжал в центр города.

Держа друг друга за руки, семья начала протискиваться к выходу. Скоро уже подъехали к нужной станции, электричка затормозила, качнулась и встала. С характерным звуком открылись двери. Народ высыпал на залитый солнцем перрон и сплошным потоком устремился к переходу, ведущему в город. Родители с сыном тоже вышли из вагона, вместе с толпой миновали прохладный подземный тоннель и оказались на большой площади. Мальчик, широко распахнув глаза, восхищенно смотрел вокруг себя. Позади возвышалось грандиозное здание вокзала, похожее на древний замок из какого-нибудь фильма. «Замок» венчали башня и пронзавший голубое небо шпиль со звездой. На фасаде были расположены громадные часы, показывавшие половину десятого.

Пока Лешка жадно поедал глазами невиданное окружение, родители негромко совещались. Наконец решение было принято – мать взяла сына за руку, и они быстрым шагом направились туда, куда устремлялся поток людей – вниз, в сторону большого проспекта. Грандиозный вокзал остался позади, и мальчик то и дело оглядывался на него, всё не веря, что видел его наяву, вот так близко, прямо перед собой.

Улица вывела их к еще более широкой площади – всю ее устилал черный асфальт, с одной стороны возвышались большие торжественные здания, с другой раскинулся зеленеющий парк. Народу было очень много. Чем ближе они подходили, тем теснее стояли люди, и скоро было уже совсем не пройти. Отец, шедший впереди и служивший их тройке буксиром, отвел их чуть назад, и семья встала на ступени небольшого магазинчика – те, конечно, уже были усыпаны людьми, но место нашлось.

Со ступеней магазина немного открывалась площадь. Но маленький Лешка по-прежнему видел перед собой лишь бесконечные ряды людей – ему не хватало роста, чтобы его взгляд добрался туда, где происходило что-то очень важное. Вдруг воздух порвали усиленные мегафоном обрывистые слова, а в ответ им раздалось раскатистое троекратное «Ура!». Отец сразу заторопился, засуетился.

– Началось! Чёрт, не видно почти ничего. Лешка, давай, садись мне на плечи!

Отец скинул рюкзак, присел, и сын быстро вскочил ему на шею – это был знакомый и любимый им трюк.

И вот толпа осталась где-то внизу, и Лешка мигом будто вырос в три раза, прямо как Алиса из сказки. Отсюда он увидел гораздо больше – перед ним открылась площадь, на ней были выстроены парадные «коробки» солдат. Зоркие мальчишеские глаза различали вытянутых по струнке бойцов, строгую форму, блестящее на солнце оружие. Вдоль шеренг медленно ехала окрашенная в темно-зеленый цвет машина, в которой, приставив к фуражке руку, стоял немного полноватый офицер – видно, какой-то генерал, принимавший парад. Периодически машина останавливалась, генерал приветствовал солдат, и те отвечали громогласным «Ура!», которое раскатывалось по округе и уносилось в небо.

Лешка смотрел, не отрываясь. Он видел, конечно, парады и раньше, но лишь по телевизору – там они казались странным каким-то действом, скучно было их смотреть. Тут же, где его глаза напрямую, без посредника-телеэкрана, наблюдали происходящее, его захватили масштаб и сила парада. Особо его поразило периодически сотрясавшее площадь «Ура!» – оно будто проникало в самое нутро, приподнимало мальчишку и увлекало за собой куда-то. Хотелось тоже кричать «ура», пару раз он робко, вполголоса, сделал это, скосив глаза вниз, на отца. Отец, конечно же, услышал, но виду не подал и лишь заулыбался. Однако, когда очередная коробка солдат сотрясла площадь своим рокотом, отец сам громким басом закричал «Ура!» и еще выше приподнял Лешку. Сын не ожидал такого, разинул рот от удивления (что, и под ним теперь начался парад?). Но, сообразив, в чем дело, он с радостью присоединился к отцу. Вдвоем они кричали «ура», а вскоре подключилась и мама. Кто-то из стоявших вокруг оглядывался, удивленно и даже немного возмущенно смотрел. Ну а кто-то следовал заразительному примеру.