– Теперь о деле, – Шиловский сложил в пустую тарелку нож и вилку. – К отцу Демчева никто с требованиями не обращался, ни с целью выкупа, ни с целью шантажа. На грабеж непохоже: машина на месте, телефон тоже.

– У отца есть какие-то догадки? – спросила Лена.

– Нет. Он понятия не имеет, кто бы мог похитить сына. Надо искать ту женщину, как я и говорил. Чуйка у меня, ребята.

– На одной чуйке далеко не уедешь, товарищ майор, – вздохнул Рудин. – Нужны доказательства.

– Косвенные тебя устроят? Пока вы все были в «полях», пришли результаты от криминалистов: на подголовнике пассажирского сиденья обнаружен искусственный волос.

– Искусственный?! – в один голос спросили оперативники.

– Парик.

– То есть, мы ищем хромую и лысую женщину? – спросил Бочаров.

– Не факт, что хромая и лысая. Хромой она могла прикинуться, чтобы вызвать жалость, а парик – сами понимаете, для маскировки. Ты вот что, Бочаров, просмотри еще раз записи с камер того супермаркета. Может, там еще какая машина мелькнула? Если похищение было запланированным, то не пешком же эта женщина туда пришла. Его пасли.

– Есть, товарищ майор.

– Кирсанова, ты в бильярдный клуб собираешься? Очень хорошо. Заодно загляни и в ЖК, где проживают Демчевы. И там, и там проверь записи с наружных камер. И будь на связи с Бочаровым. Если у дома, у супермаркета и у клуба мелькнет одна и та же машина, то это уже зацепка.

– Есть, товарищ майор.

– Рудин, поговори с агентурой среди криминалитета.

– На предмет?

– На предмет того, есть ли у Демчева-старшего проблемы с авторитетами или ворами. Может, кто что слышал.

– Есть, Павел Захарович, – без особого энтузиазма ответил Рудин. – Эх, поспать бы.

– Ладно, лично тебе перед ответственным заданием даю ровно одну минуту на послеобеденную сиесту. Минута пошла.

– Так я еще не доел!

– Ничего не знаю! Минута пошла!

Рудин с обиженным видом закинул в рот кусок котлеты. Майор Шиловский встал, задвинул стул и взялся за поднос.

– Работаем, ребята, работаем. Не хотелось бы розыскное дело возбуждать.

***

Лена во второй раз за день подъехала к территории комплекса, где жили Демчевы. Вышедшему охраннику предъявила удостоверение и озвучила просьбу.

Уже через минуту она стояла за его широкой спиной и смотрела в монитор.

– Вот он уезжает в 19:04 за шлагбаум. Никто следом не едет, как видите.

– Вижу. А что за территорией?

– Давайте глянем.

Ладонь охранника легла на шаровидный трекбол – картинка на мониторе сменилась на далекое изображение стихийной парковки у сетчатого забора. Там стояли несколько машин.

– Ну вот он проехал, – палец охранника проводил машину Демчева. – И всё.

– Смотрим дальше, – Лена вгляделась в монитор.

Через десять секунд от забора отделилась белая «семерка» и поехала по той же дороге что и «BMW».

– Стоп! Увеличьте!

Застывшее изображение надвинулось, сразу став нечетким. Ни номеров, ни лица сидящего за рулем разглядеть было невозможно. Одно Лена поняла – в салоне, помимо водителя, был еще один человек, чью половую принадлежность по размытой картинке определить было трудно.

– Еще камеры есть?

– Нет.

– Распечатайте, пожалуйста.

Через полчаса она беседовала с администратором клуба «Абриколь». Анжела Арнольдовна, увидев ее во второй раз, снова испугалась. Лена поспешила успокоить, сказав, что ей нужен доступ к записям с камер, а бармены Ромочка и Мариночка и их трехлитровые коньячные запасы ей совсем неинтересны. Анжела Арнольдовна успокоилась, лично проводила в комнату охраны и попросила секьюрити оказать всяческую помощь правоохранительным органам.

Лена села на любезно предоставленный стул и вместе с охранником стала просматривать записи за 19 апреля.

– Ну вот он подъезжает на своей бэхе, вот встает перед самым входом, – охранник водил пальцем по монитору.

– Это я вижу. Давайте посмотрим, что было, когда он вышел.

– А когда он вышел?

– Примерно через час.

Охранник нажал на кнопку – изображение на экране замелькало: смешно и быстро передвигались люди, подъезжали и уезжали машины, прямо на глазах темнело и становилось больше огней.

– Стоп! Назад немного! Стоп! – воскликнула Лена, ткнув в изображение белых «Жигулей», показавшихся в поле зрения камеры почти сразу же после машины Демчева.

– Откуда он выехал?!

– С Иртышской, скорее всего…

Палец охранника щелкнул по кнопке – картинка сменилась на раскрашенный тент мини-грузовика, из-за которого виднелся только кусок капота «Жигулей». Машина выехала и пропала из обзора камеры.

– Номера не видно, – с досадой сказала Лена и набрала Бочарова. Тот ответил сразу.

– Саша, ты не помнишь, на камерах магазина мелькала белая «семерка»?

– Да черт его знает. А что?

– А ты где? В магазине?

– Только еду. Тут пробочка образовалась.

– Посмотришь – перезвони!

– Ладно.

Она попросила охранника вернуть предыдущую картинку и в ожидании звонка долго смотрела в монитор, пытаясь разглядеть второго пассажира. Определенно, это женщина, хотя детально лицо в световых бликах фонарей разглядеть было невозможно. Длинные волосы и светлая куртка.

– В залах камеры есть?

– В залах нет. Только в фойе.

– Давайте посмотрим.

Лена и сама не знала, зачем ей смотреть, как Демчев заходит в клуб, а затем выходит из него. Ничего это не дало, ясности не прибавило.

Позвонил Бочаров.

– Есть «семерка», Лена. Номера грязные. Появилась почти сразу после машины Демчева. Проехала вперед и пропала из зоны видимости. Потом появилась наша хромоножка.

– Они его пасли от самого дома, Саша. В салоне должны быть двое. Видишь?

В телефоне защелкали клавиши клавиатуры.

– Мужчина и женщина, – подтвердил Бочаров. – Мужик за рулем.

– Лица видно?

– Ну так, не очень.

– Саша, изымай запись и отдавай техникам.

– Есть, мой генерал! – насмешливо отозвался Бочаров.

Лена отключилась и повернулась к охраннику.

– Копию записи можете сделать? – она протянула флешку.

– Не вопрос.

Через десять минут Лена спустилась вниз и распахнула двери бара. Народу уже было намного больше, чем днем. Бармен Ромочка, узнав ее, украдкой показал на сидевшего у стойки длинноносого мужчину, с ранними морщинами и болезненно худого. Он отпивал из высокого бокала темное пиво, грыз фисташки и пялился в телевизор.

Лена подсела к нему и показала удостоверение.

– Добрый вечер. Уголовный розыск. Вы Герман?

– Да.

– Мне нужно задать вам несколько вопросов.

– А в чем дело? – спокойно ответил он. – В последний раз, когда я отвечал на ваши вопросы, я уехал на зону на три года.

– Наверное, перед этим вы совершили что-то нехорошее?

– Было дело, – оскалился он. – Кража.

– Но сейчас же вам бояться нечего? Вы же исправились? – вкрадчиво спросила она.

Герман пожал острыми плечами.

– Веду честный образ жизни, чту букву закона, а «Уголовный кодекс» – моя настольная книга. Хочу устроиться в полицию, готов работать за тарелку борща. Возьмете?

Лена рассмеялась. Герман – тоже. Ромочка, слышавший разговор, фыркнул и принялся яростно протирать стойку.

– Я похлопочу, но ничего не обещаю, – с улыбкой ответила Лена и протянула ему фото.

– Оторвали Ваньке встаньку! – в удивлении присвистнул Герман, едва взглянув на фото. – Его что, убили?!

– Почему вы так решили?

– Ну, не знаю. Полиция потому что.

– Вы встречались здесь 19 апреля. Зачем?

– В смысле?! Я его учу на бильярде играть! Платил хорошо, за каждый урок! Это что получается: накрылся мой заработок, что ли?! Да ядрёна кочерыжка!

Герман приложился к бокалу с пивом, а Лена, глядя на его острый прыгающий кадык, терпеливо ждала. Пустой бокал вернулся на стойку. Герман вытер пенные усы.

– Ромчик, повтори! И водочки плесни. Выпью за упокой Вадькиной души.

– Вы погодите пить за упокой. Мы его ищем. Думаю, что в ваших интересах нам помочь.