Леофрик посмотрел на лужайку: белый олень исчез, а желтые цветы заметно оживились.
— Пошли отсюда, — сказал Леофрик.
— Да, — согласился Кьярно; в его глазах все еще горел золотой огонь. — Мы в большой опасности. Король Леса проснулся и выехал на охоту…
Каждая сказка или легенда, в которой рассказывалось о Короле Леса, обычно заканчивалась смертью; это Леофрик помнил с самого детства. Тогда, при встрече с Дикими всадниками, он просто сильно испугался, теперь же пришел в ужас.
Мигом вскочив на своих быстроногих коней, человек и эльф понеслись прочь от озера. Бросив последний взгляд на поляну, Леофрик успел заметить, что ее живые краски померкли и поляна потемнела.
Солнце ушло за облака, лес накрыла тень. Ветви деревьев, которые еще совсем недавно ласково прикасались к Леофрику, теперь хлестали его по лицу и цеплялись за одежду.
Сейчас он видел настоящий лес, древний и могущественный, жаждущий распространиться как можно дальше. Густые ветви деревьев преградили им путь, и Леофрик вскрикнул от ужаса, когда звук охотничьего рога прозвучал совсем рядом.
Кьярно, с горящими от возбуждения глазами, гнал своего коня, не отставая от рыцаря ни на шаг. Лес оживал: среди деревьев замелькали призрачные тени, в ветвях запрыгали крылатые существа с корявыми, как сухие сучья, лапками.
Из-за стволов выглядывали чьи-то лица, по земле стлался мерцающий туман; было слышно, как вдали перекликаются Дикие охотники. Стоял день, но небо из ярко-голубого внезапно превратилось в темно-пурпурное; над верхушками деревьев нависли тучи, вдали зарокотал гром.
— Кьярно, — крикнул Леофрик, — что происходит?
— Приближается Дикая охота! Скорее!
Леофрик пришпорил коня, но в это мгновение сверкнула молния, небо раскололось надвое, раздался оглушительный удар грома. В тумане мелькнули чьи-то тени, и к Леофрику потянулись когтистые руки, послышался скрипучий смех. Мощно затрубил охотничий рог, и Леофрик вскрикнул от ужаса — ему показалось, что охотники уже начали их преследовать.
Снова загрохотал гром, и тогда Леофрик понял, что это вовсе не гром, а стук лошадиных копыт, треск сучьев, лай собак, карканье ворон.
Леофрик взглянул вверх: в небе метались тысячи теней, кружили огромные стаи воронов и серых ворон и вместе с ними через лес неслось что-то огромное. Хлынул дождь, настоящий весенний ливень, и над лесом разразилась буря.
Стало совсем темно, и вдруг, к своему огромному ужасу, Леофрик увидел, что рядом с ним скачут призрачные всадники на темных конях с горящими желтым огнем глазами. Послышались пронзительные, дикие крики, и всадники взяли Леофрика и Кьярно в кольцо.
Они летели, словно дикий вихрь, скрываясь в клубах тумана и появляясь вновь, размахивая над головой длинными копьями; подпрыгивали черепа, привязанные к их поясам, звенели браслеты — всадники походили на дьяволов, а не на эльфов, древняя и мощная сила исходила от них.
Дикие всадники Карнуса вырвались на свободу…
Рядом с ними, коротко взлаивая, бежали гончие. Леофрик уже не управлял своим конем, целиком и полностью доверившись чутью животного, — эльфийский конь лучше его знал, как уйти от всадников и их собак. Тем временем сзади, ломая ветви деревьев, с гулким топотом наползало что-то огромное и темное, и Леофрик задыхался от страха, представив себе встречу с ужасным кровавым королем.
— Леофрик! — раздался крик Кьярно. — Сюда!
Повторять дважды не потребовалось — Леофрик пришпорил коня и полетел за Кьярно. Вслед им завыли, завопили Дикие охотники, и в это мгновение вперед выскочил сам Король Леса, который сразу заметил беглецов и бросился за ними в погоню.
Пригнувшись к шее Энеора, Леофрик летел за Кьярно, слушая удары собственного сердца, а дикие вопли охотников начали постепенно стихать. Кьярно что-то крикнул на волшебном языке эльфов, и лес внезапно расступился. Одна из ветвей больно хлестнула Леофрика по щеке в том месте, где еще не зажила рана, нанесенная Ку-Сит, но Леофрик не обращал на это внимания, он только напряженно вслушивался в звуки Дикой охоты.
Вдруг у него страшно закружилась голова, мир поплыл и скрылся в дымке, словно Леофрик смотрел на него через запотевшее стекло. Перед глазами вспыхнули яркие огни, и Леофрик почувствовал, что сейчас свалится с лошади.
Стало так тихо, что собственное дыхание показалось ему ревом разгневанного бога, и рыцарь, схватившись руками за голову, кувырком полетел на землю.
Немного полежав, он открыл глаза и с удивлением обнаружил, что в этой странной тишине лес больше не кажется ему враждебным. Леофрик огляделся: Кьярно лежал на шее своей лошади, тяжело дыша, бледный как призрак.
— Что случилось? — хрипло прошептал Леофрик и, опираясь о ствол дерева, с трудом встал. — Мы спасены?
— Пока да, — выдавил из себя Кьярно. — Мы получили короткую передышку. Немного отдохнем и поедем дальше.
— А что ты сделал?
— Я поговорил с деревьями и спросил, нельзя ли нам воспользоваться тайными тропами, которые соединяют миры и поляны в нашем лесу. Я рассказал им, как верно ты служишь главе клана Эадаойн, и они любезно разрешили тебе следовать за мной. Сейчас мы в нескольких милях от Коэт-Мары, так что если Повелительница Ариель нам поможет, мы успеем туда добраться.
Леофрик потер ноющий бок и взглянул на небо: гроза все еще продолжалась. Над ними плавали призрачные огоньки, и Леофрик понял, что опасность еще не миновала.
— Ты поедешь в Коэт-Мару? — спросил Леофрик. — Думаешь, тебя примут?
Кьярно пожал плечами:
— Поживем — увидим. Ты в состоянии ехать дальше?
— Да, — ответил Леофрик и быстро вскочил на коня, ибо вдали вновь затрубил рог.
— Тогда едем скорее, пока нас не обнаружили Дикие охотники.
Словно гнилой зуб, вырванный из больной десны, магический камень медленно выполз из почерневшей земли, слегка покачался, поблескивая гранитными боками, и с оглушительным грохотом покатился вниз. Орда монстров встретила это радостными воплями, топаньем и шутливыми потасовками друг с другом.
Шаман стоял, крепко сжимая посох. Поединок с волшебным камнем полностью лишил его сил. Боги позволили ему выдернуть камень из земли, но не оставили ему ни капли собственных сил; шаман понимал, что скоро умрет.
Предводитель гулко ударил себя по груди тупым концом боевого топора; из толпы зверолюдей выскочили самые мощные монстры и окружили камень. Несколько огромных и сильных троллей, порождений злых чар, пыхтя и рыча, подняли камень на руки и взвалили его себе на плечи.
Даже самые низкорослые из этих тварей были вдвое выше Предводителя; их кожа была покрыта зелеными и коричневыми пятнами. Глядя на их массивные черепа и тупые морды, можно было понять, что они — истинные порождения Хаоса, но шаман знал: эти твари не избранники Темных богов; этой чести удостаивались лишь зверолюди.
Взглянув в сторону леса, шаман заворчал от удовольствия — там, где только что стоял магический камень, зияла свежая рана, из которой торчали обрывки корней и зеленых ростков; лес содрогнулся, словно от боли, и вдруг шагнул вперед, переступив прежде непреодолимую преграду. Шаман опустил свой уже бесполезный посох и посмотрел вдаль, откуда раздавались звуки охотничьего рога.
Тролли, тащившие камень к себе в горы, двигались тяжело и медленно, и лес догнал их очень быстро. В его чаще метались темные тени и дикие, страшные существа; охотничий рог затрубил вновь, и шаман содрогнулся от ужаса, когда среди деревьев пронеслось мощное дыхание чего-то невероятно древнего.
Лес прощался с зимой, уже испускающей дух. Монстры сбились в кучу, предчувствуя кровь, смерть и удар охотничьего копья. Многие не выдержали и, завывая от ужаса, побежали домой, в горы.
Последнее, что увидел шаман, был Предводитель, который грудью встретил удар лесной магии, ревя от возбуждения и сознания собственной мощи. Ему удалось утащить один из магических камней Атель Лорен, и теперь ему не были страшны какие-то волшебные вихри.
Ему удалось взять то, что было ему нужно.
