— Игорь, открой, пожалуйста. Мне нужно с тобой поговорить. Ну, или не открывай — поговорим через дверь.

Голос мужской, с небольшим акцентом. Той девушке он точно принадлежать не может. Но кто же это тогда? Тон при этом самый спокойный. Словно парень за дверью — санитар, пришедший успокоить буйного пациента.

Убедившись, что это не Сирена, я все-таки собираю волю в кулак и выглядываю в глазок. Я сразу узнаю стоящего перед дверью парня и вновь отскакиваю от двери, выставив перед собой синее лезвие. Из-за двери на меня смотрит то же смуглое лицо с горбатым носом, которое я уже видел в "Хрустальном дворце". Это Артур. Его Величество собственной персоной.

— Я без оружия, Игорь, — говорит он все тем размеренным тоном, от которого мне, напротив, становится не по себе.

— Мне плевать, — отвечаю я. — Убирайся. Второй раз меня на эту удочку не поймаешь.

— Это была никакая не удочка, — говорит он. На этот раз в голосе чувствуется неуверенность. — Я действительно собирался с тобой побеседовать, но не прямо сейчас. Я не просил об этом Джинни — это была ее инициатива. И все дальнейшее — тоже.

— И почему я должен тебе поверить?

— Потому что теперь, после всего случившегося, я прихожу к тебе без оружия. Можешь просканировать, кстати — в стандартном негаторе есть такая функция, и через дверь она работает. Это большой риск для меня. В принципе, ты прямо сейчас можешь убить меня через дверь. Не знаю, разобрался ли ты со всеми функциями твоей находки, но в принципе, такая возможность у тебя есть.

— Ну, и зачем же ты тогда пришел?

— Во-первых, извиниться за случившееся. Я, повторюсь, не приказывал этого, но Джинни была моим вассалом. И я несу ответственность за то, что она делала. Во-вторых, я пришел пригласить тебя в Камелот.

— Самому-то не смешно?

— Нет, не смешно. Если честно, самому мне страшно. Во-первых, потому что я действительно без оружия. Во-вторых, потому что до сих пор был уверен во всех своих вассалах, как в самом себе. Но Джинни сорвало крышу. Я не знаю точно, какая муха ее укусила, но могу предположить. Она решила, что ты слишком легкая добыча. Парень, который не умеет пользоваться осколками. И при этом носит в кармане слезу и крутой меч. Слишком просто. Как отнять конфетку у ребенка. Убить его, принести осколки и сказать, что он первым напал. Соблазн был слишком велик.

— Она действительно занималась у тебя в Камелоте готовкой? — спрашиваю я.

— Готовкой? — удивленно перешивает Артур. — Да Джинни вряд ли знала, как плита включается. Она прирожденная авантюристка. Была.

— Так зачем я-то теперь тебе нужен? — спрашиваю я. — Ну, помимо того, чтобы меня убить и забрать осколки с моего трупа?

— Затем, что мне перестали доверять. Мои же вассалы. Вчера у меня был очень напряженный разговор с ними за Круглым столом…

— У вас там что, реально есть Круглый стол? — удивляюсь я. Мне делается немножко смешно.

— Ну, есть, и что? — нервно отвечает Артур. — Не в этом дело. Одним словом, некоторые из них сильно засомневались в моей порядочности. А порядочность — это все, что у меня есть. Один решил, что я отправил Джинджер на верную смерть, другая — что я хотел убить тебя. Остальные колеблются. Я прямо кожей чувствую их недоверие. Для меня сейчас единственный шанс доказать им, что я ни при чем — это привести в Камелот тебя. Если ты мне поверишь, и если они увидят, что с тобой все в порядке, я смогу и дальше… э…

— Удерживать власть, так?

— А даже если и так? Никаких дурных целей я не преследую. Я был бы нормальным лордом, уважающим своих вассалов и никому не делающим зла, не то что это седая психопатка!

При одном упоминании седой психопатки меня передергивает.

— Хорошо, допустим, все так, как ты говоришь. Тебе невыгодно меня убивать, а выгодно, чтобы я предстал перед твоими вассалами живым и здоровым. Но мне-то что с того?

— Как это, что? Ты тоже можешь присоединиться к нам.

Я даже не знаю, что мне делать: негодовать или смеяться. Так и застываю с раскрытым ртом.

— Чувак, а тебе не кажется, что это даже не смешно? — спрашиваю я наконец. — Ну, правда. Твоя подруга собиралась меня убить. У меня все еще нет ни единого доказательства того, что она это сделала без твоего ведома.

— Доказательство то, что я здесь и без оружия. Если этого тебе недостаточно, просто убей меня прямо сейчас, — Артур произносит это совершенно спокойно без всякой аффектации. Как самую обыденную вещь. — Серьезно, мне незачем жить, если эти ребята от меня отвернутся. Я с огромным трудом их собирал. Других уже не будет. Можешь бить мечом через дверь он пробьет нормально.

С этими словами он садится на пол, уперевшись спиной в стену и откинув голову назад. Я задумываюсь. Идти с ним чистое самоубийство.

— Ты все это серьезно? — уточняю я.

— Я не шучу. Будешь у меня за сэра Ланселота.

— За Ланселота меня брать не советую, — отвечаю я. — У Ланселота там с Артуром плохо все кончилось.

— Да? — удивленно спрашивает Артур. — Я-то сам это все не читал.

— А почему тогда именно этот антураж для себя выбрал, если даже не читал?

— Пойдем со мной — сам увидишь.

Несколько секунд я медлю прежде чем повернуть ключ в двери. Хотя решение уже принял. Чем-то этот парень меня убедил, и где-то я даже теперь понимаю, как он навербовал в свою команду десяток других претендентов. Может быть, я беспросветный кретин, но мне, все-таки, хочется ему поверить.

В Камелот мы идем пешком вдоль шоссе. Погода сегодня хорошая — среди низких осенних туч проглядывает редкое в это время года солнце. Наверное, от этого хочется насвистывать что-то себе под нос. Впрочем, несмотря на хорошее настроение, я хорошо помню, что расслабляться нельзя. Мои руки в карманах, и в одной я держу слезу, а в другой — обломанный кристалл меча. Оба камня уже стали теплыми и влажными от моих рук.

— Он ведь на самом деле не там, куда меня привела Джинджер? — уточняю я.

— Нет, — отвечает Артур. — Тебя она привела в квартиру, которую ее родители собирались сдавать. Вот она и стоит пустая. Никакого схрона там нет.

— А Камелот-то где?

— Не спеши, мы уже почти пришли.

Мы проходим под бетонным железнодорожным мостом, нависшим над дорогой. Прямо над нами по нему с размеренным грохотом гигантского барабана проносится товарный поезд.

Сразу за мостом Артур сворачивает налево, и мы поднимаемся по лестнице.

— А вот и Камелот! — с гордостью произносит он, когда мы добираемся до ее верхней ступеньки.

— Это шутка? — спрашиваю я. Прямо передо мной действительно оказывается здание, чем-то отдаленно напоминающее замок или старинный собор: башенки с зубцами, стрельчатые окна, шпиль на крыше. Вот только я отлично знаю, что это не замок. Это просто железнодорожная станция, которую какой-то чудак сто лет назад решил выстроить в готическом стиле.

— Никакая не шутка, — пожимает плечами Артур. — Вход в наше убежище — прямо здесь. Пойдем.

— Дай угадаю, здесь, наверное, есть секретная платформа, с которой можно уехать в ваш Камелот.

— Ты не поверишь, — вздыхает Артур, — но каждый второй, кого я сюда привел, уже шутил эту шутку.

Пройдя вдоль здания станции, мы сворачиваем налево и входим в зал ожидания. Он совершенно пуст в этот час. Артур невозмутимо направляется к расписанию электричек.

— То есть, поезда туда, все-таки, идут? — спрашиваю я.

— Нет, конечно, — усмехается Артур. — Просто делай, как я.

Он подходит к стенду с расписанием вплотную и протягивает к нему палец, словно близорукий человек, желающий получше рассмотреть нужную строчку. Палец упирается в слово "Можайск", после чего прочерчивает две горизонтальные прямые и круг, после чего Артур растворяется в воздухе.

Последовав его примеру, я оказываюсь в тускло освещенной комнате, уставленной какими-то ящиками, а также неряшливо сваленной разнокалиберной обувью. Здесь же на вешалках висит несколько курток, как мужских, так и женских.