© Русанов Владислав, 2022

© Осинцев Антон, художник, 2022

© Малышева Галина Леонидовна (ИД СеЖеГа), 2022

Денис шёл по городу.

Хотя, если быть точным в формулировках, Денис спал и во сне шёл по городу.

Это был совершенно незнакомый город. Не Донецк, где молодой человек прожил всю сознательную жизнь. Не Львов, куда он ездил на зимних каникулах после девятого класса, не Харьков, где он побывал на студенческой олимпиаде прошлой зимой, не Севастополь, где они с семьёй оставались полтора месяца нынешним летом, надеясь переждать обстрелы, названные новой украинской властью антитеррористической операцией. Денис видел не слишком много городов, но мог с уверенностью судить – этот не похож ни на один из земных.

Фантасмагорические здания, подобные гигантским кубикам и пирамидкам, в которые играют малыши. Яркие, многогранные, устремлённые ввысь, к матовому небу, дарующему свет без видимых небесных тел. Оно просто излучало неяркое, приглушённое сияние. Молочно белое, как туман над речной заводью.

Широкие улицы, по которым спешили странные конструкции – явно, транспортные средства. Некоторые закрытые, каплевидные, покрытые зеркальным слоем. Они двигались в отдалении от домов и чуть приподнятых над проезжей частью тротуаров, проносясь с опасной скоростью. Другие напоминали санный поезд или гигантского червя, ползли непонятно каким образом, но гораздо медленнее и с натугой. Денис решил для себя, что это, скорее всего, грузовики. Но присутствовал и пассажирский транспорт. Он почти ничем не отличался от привычных нашему миру автобусов для междугородных перевозок, но вместо колёс опирался на восемь многосуставчатых ног, которые шагали слаженно и довольно резво, переступая через прочие средства передвижения.

Довершали картину похожие на гироскопы индивидуальные мобили. Должно быть, аналог мопедов или скутеров в привычном мире. Они катились, словно бильярдные шары, в то же время позволяя единственному пассажиру всегда сохранять вертикальное положение тела. На глазах у изумлённого Дениса один из таких гироскопов проехал вертикально вверх по стене дома и скрылся в оконном проёме.

Можно было подумать, что окружающий город – последствие чтения на ночь фантастики о будущем человеческой цивилизации, вот только обитатели его очень уж сильно отличались от землян. Очень высокие – метра три ростом. Очень худые, можно даже сказать, тощие. Словно скелеты обтянутые сероватой кожей. Их глаза напоминали крабьи – круглые и красные, они располагались на стебельках по обе стороны головы. Рот тоже не имел ничего общего с человеческим – вытянутые трубочкой губы шевелились, как хоботки у каких-нибудь моллюсков. У некоторых Денис заметил тонкие кожистые перепонки, тянущиеся от середины бедра к предплечьям, словно крылья у нетопырей. Возможно, они были не у всех… Но разглядеть подробно не получалось через запотевшее стекло скафандра.

Или это был не скафандр?

В таких вещах Денис всегда разбирался слабо. Похоже на огнеупорный асбестовый костюм пожарных. Лёгкий, но прочный и жаростойкий. За спиной ранец с системой фильтрации и кондиционирования воздуха. Через плечо сумка на прочной лямке с чем-то очень важным.

Откуда Денис это знал?

Да вот, знал и всё.

Так часто бывает во сне. Ты просто знаешь. Речь не идёт о логике либо знакомых и привычных вещах. Что-нибудь самое необычное… Ну, например, управление летающей тарелкой или техника боя на клейморах. Как будто ты вселился в сознание другого человека, который обладает всем необходимым комплексом знаний, а тебе они достались просто в подарок.

Вот так и здесь.

Денис знал, что должен выполнить какую-то очень важную миссию. Только какую?

Человек, с которым он разделял сейчас разум, не желал делиться.

Зато билось в виски и рвалось наружу странное слово, совершенно незнакомое, но ставшее привычным.

Друккарг.

Друккарг…

Друккарг!

Что это?

Имя?

Название местности?

Ругательство на чужом языке?

Денис не знал и не мог найти ответа, хоть и старался изо всех сил.

Но продолжал идти по улицам чужого города, населённого странными существами. Города с чуждой архитектурой. Города с загадочными технологиями. Города с убийственным для жизни раскалённым воздухом.

Смотреть по сторонам становилось даже скучно, ведь Денис видел один и тот же сон уже далеко не первый раз. С конца лета, с тех самых пор, как их семья вернулась в Донецк, сон повторялся раз в две недели, а то и чаще. Сновидения не всегда были похожи друг на друга. Иногда они начинались с погружения в глубокую шахту. К своему стыду, прожив девятнадцать лет в самом сердце Донбасса, молодой человек так ни разу и не спустился под землю. Даже на экскурсию в соляную шахту в Артёмовске никогда не ездил, хотя предлагали и в школе, и в студенческом профкоме. Каждый раз, когда он представлял себе, что идёт по горной выработке, а над головой нависают несколько миллионов тонн камня, то ощущал едва ли не панический ужас. Но во сне спуск проходил легко и непринуждённо, как у опытного шахтёра, который привык проводить под землёй несколько часов ежедневно. Иногда Денис с кем-то беседовал во сне. Не с человеком, но с достаточно разумным существом. Можно даже сказать, с мыслящим. Порой он видел странные порталы и коридоры, пронзающие пространственно-временной континуум. Даже входил в них. Именно так Денис попал сюда, в мир серокожих существ, в техногенную цивилизацию, не имевшую ничего общего с человеческой.

Обычно сны заканчивались одинаково – вначале молодой человек долго шагал, не зная конечной цели, но будучи уверенным, что рано или поздно он придёт к ней, а потом пищал телефон, выставленный в режим будильника. Местные жители не обращали на него внимания. Ну, во всяком случае, не больше, чем прохожие в обычном земном городе на бездомную собачонку, слоняющуюся по тротуару.

Сегодня всё вышло иначе.

Нарастающий гул Денис не услышал, а скорее ощутил всем телом. Задрожала сама земля или что там было под ногами? Вибрация передалась от подошв, через колени, выше – в хребет, и уж потом заныл, как от прикосновения бормашины, череп. Накатил необъяснимый страх. Первобытный, захватывающий до последнего волоска. От него немел язык, сжималось спазмами горло и обмякали все мышцы. Наверное, сходные чувства испытывали первобытные люди, услыхав в ночной тишине раскатистый рык пещерного льва. То, что называется – страшно, аж жуть!

Сохранявшие до того невозмутимость красноглазые твари тоже услышали гул. Или почувствовали, что, впрочем, равносильно. Они оживились, насколько это возможно, начали сбиваться в кучки. Взмахивали руками, расправляя розоватые перепонки. Шевелили губами-трубочками, будто посылая воздушные поцелуи. Остановились несколько «автобусов-многоножек». Серокожие выпрыгивали оттуда, планируя с высоты нескольких метров и присоединялись к собратьям на пешеходных дорожках.

Внезапно виски Дениса пронзила острая боль. Рухнули несколько циклопических зданий, рассыпавшись, будто карточные домики. В просвете, который возник в урбанистическом неземном пейзаже, показалась серая туша, зыбкая, похожая на тучу. Она как бы существовала в нескольких измерениях сразу, а потому расплывалась, рассеивалась…