– Ничего не надо. Я просто помог другу. – Хару подмигнул Янлинь.

– Я придумал. Говоришь ты, работаешь в курьерской службе? А что если ты придёшь на собеседование к нам? Ты хорошо владеешь скрипкой, думаю мы сможем подтянуть твою игру до нужного результата. – Директор заулыбался, довольный своим предложением.

– А концертмейстеру это понравится? – Хару подметил.

– Говорю же, он отходчивый и всегда за качественную игру. Поэтому у тебя есть все шансы, ему понравится.

– Ну хорошо, – Хару согласился.

– Янлинь, занеси его в список собеседования и помоги с резюме. – Директор поручив ей задание ушёл.

Янлинь проводила друга, он улыбчиво с ней попрощался, а затем помахав двумя руками, встал на электросамокат и уехал. Она стояла возле ворот минут пять, глядя в след Хару, который мчался безудержно по дороге, пока совсем не исчез среди автомобилей. Янлинь посмотрела на небо, небольшие серые тучи расплывчато заслоняли солнце моментами, так увлеклась ими, что не заметила автомобиль такси, который остановился рядом с ней, дожидаясь светофора. На заднем сиденье сидел концертмейстер, его глаза казались темнее прежнего, густая взъерошенная чёлка небрежно спадала на лоб, от идеально уложенной причёски с которой он сегодня выступал, ничего не осталось. Зелёный светофор включился, водитель нажал на газ, медленно выехал на дорогу. Янлинь не раздумывая долго, вернулась в здание оркестра, переодевшись обратно в джинсы и футболку, сложив аккуратно платье в чехол, повесила его в шкаф. Её мысли были заняты произошедшим, она не могла понять куда, могла пропасть скрипка, если концертмейстер постоянно с ней неразлучен. Кажется её подставили, либо она случайно стала соучастницей подлого преступления. В любом случае теперь ей не жить, концертмейстер с неё спросит по полной, один сегодняшний его взгляд пророчил ей кровавую месть. Янлинь взяла сумку и вышла во двор, она сидела на скамейке дожидаясь сестру.

– Ты ещё тут? – Сюли спросила подоспев к ней.

– Сюли, мне лучше уйти с оркестра?

– С чего бы это?

– Я потеряла скрипку. Концертмейстер теперь с меня шкурку сдерёт. Это же дорогущая скрипка.

– Да. Сейчас она стоит, около нескольких миллионов, – добавила Сюли.

– Я буду его рабыней даже после смерти!

– Перестань, мы же смотрели камеры на парковке и в здании, директор с концертмейстером видели, что ты ничего делала с ней.

– Но почему он взъелся именно на меня!

– Иди домой. Завтра всё проясниться. Скрипка застрахована, в любом случае ему выплатят компенсацию.

– А ты? Разве не идёшь домой?

– У меня ещё дела. Увидимся дома. – Сюли убежала в сторону парковки.

– Лан Сюли, кого ты пытаешься обмануть? – Янлинь направилась в другую сторону.

Тэкуми сидел дома за пианино, в руках он держал стакан с виски, вино сегодня делу не поможет. Он был измотан случившимся, его скрипка исчезла и никто не мог ему помочь в её поисках. Злость на себя нарастала, он мучился что не уберёг единственного друга, который с ним был с самого детства. Ему предстояли долгие каторжные ночи, теперь ему никогда больше не уснуть. Он опустошил стакан и начал играть на пианино мелодию, которую играла его мать, когда была чем-то сильно взволнована. От выпитого спиртного у него кружилась голова. Ему стало тяжело дышать, в голове замелькали воспоминая из прошлого. Как он репетировал долгими ночами, как мама брала его с собой на благотворительные вечера, вечер когда избили негодяй в попытках отобрать скрипку. День когда он сбежал к Момо. Слова матери перед самоубийством и её предсмертную улыбку. Он беспощадно давил на клавиши пальцами, затем резко захлопнул крышку пианино, обессилено улёгся на диван.

Янлинь сидела дома на кухне, подобрав под себя ноги, она смотрела новости с концерта, кажется никто не заметил подмены, все были в восторге от выступления. Слова сестры вселили ей немного надежды, что все видели её невиновность в произошедшем. Но она, так же подумывала уволиться по собственному желанию, чтобы избежать дальнейших конфликтов с концертмейстером, который теперь точно возненавидел её. Так же, догадки Янлинь насчёт отношений сестры с директором становились куда очевиднее для неё. Она уже не раз ловила их неосознанные взгляды, которых было достаточно, чтобы понять происходящее между ними. К этому, она сильно переживала за родителей, которые остались в Гуанчжоу, поэтому подумывала вернуться туда, чтобы как прежде помогать им с небольшим семейным делом в лапшичной, которым заправлял отец последние два года.

Тэкуми, сейчас как никогда нуждался в спокойствии, поэтому пришёл достичь её с помощью кендо. Он стоял босиком на паркетном полу спортивного клуба, одетый в кендоги и хакаму, в руках он держал синай, а мэн полностью закрывал ему лицо. Но даже под маской, у него не получалась управлять своими эмоциями, брови были сдвинуты, глаза полны отчаяния, он по-прежнему терзал себя из-за случившегося десять лет назад, ну а теперь он будет терзаться из-за того, что потерял скрипку, вместе с ней истину, смысл жизни. Перед ним стоял деревянный манекен на круглой ножке, с автомобильным колесом в качестве головы. Тэкуми сделал глубокий вдох и выдох, затем закричал громко подняв синай над своей головой, после чего последовало серия убийственных ударов по манекену. Он атаковал манекен яростно, крича от безысходности, бесконечной боли от постоянных потерь, кажется он не мог остановиться, синай взлетал в воздухе, затем с огромной силой ударялся об бесчувственную голову манекена, который готов был молчаливо стерпеть всё.

Крик! Удар. Крик! Удар. Крик! Удар.

И так без остановки, пока он не достигнет спокойствия в мыслях, спокойствия в теле, спокойствия в сердце. Но так сильно необходимое спокойствие, всё не торопилось приходить к нему, он чувствовал как силы покидают его и нужно остановить бесполезный бой, поэтому он остановился, закрыв глаза, сделал медленный вдох и выдох, затем нанёс безжалостный контрольный удар по центру, от чего манекен сокрушительно и с шумом, упал на паркетный пол. Тэкуми проиграл. Даже несмотря на поражено упавший манекен, он так и не смог достичь спокойствия, несмотря на все свои усилия.

Июль в Токио выдался жаркий. Солнце припекало землю, от чего на улицах пахло свежим уложенным асфальтом. Везде цвели пышные цветы гортензии, самых различных оттенков и размеров, их едва уловимый сладкий запах прекрасно ощущался утром, разносясь лёгким дуновением ветерка по улицам, а вечером становился терпким и таинственным. На ровне с гортензиями, своей красотой поднимали настроение прекрасные розы, душистый аромат которых, невозможно было спутать с ароматами других цветов. Янлинь сидела на маленькой террасе книжного магазина, её подруги Рей и читала книгу, новый бестселлер. – Какая прекрасная погода, – Рей села напротив, поставив перед ней айс-кофе.

– Спасибки.

– Почему ты не на работе? – Сегодня не будет концертмейстера и директора, Сюли сказала отдохнуть после вчерашнего.

– Так что случилось? Что за фокусы Гудини с исчезновением скрипки?

– Сама в шоке. Такое чувство, что меня использовали. – Янлинь потянула через трубочку холодный кофе.

– Что говорит сестра?

– Что мне не нужно увольняться, камеры не засняли ничего подозрительного. Скрипка застрахована, им выплатят ущерб. – Тогда чего хмуришься?

– Я больше не могу. Концертмейстер просто ужасен! Он постоянно задирает меня, а теперь ещё винит из-за потерявшейся скрипки.

– Он просто нашёл сосуд, в который пытается излить эмоции, – Рей улыбнулась.

– Он со всеми такой. Даже наехал на Хару, который спас его репутацию, одолжив ему свою скрипку.