Я был явно менее сообразителен чем мой свежевыжатый криминальный товарищ, но догадался отцепить со стойки товаров для дачников средненькую садовую лопату. Мельком глянул на ценник. Четыре тысячи. Из чего их делают за такую цену? Из ракетной обшивки?

Ринулись обратно. Дела у очкарика шли не очень. Он подвывал, дышал часто, глазки бегали, корзинка уже практически рассыпалась на части.

— Вали обдолбышей! — Кастет оказался справа от толстяка, я шагнул по левому флангу и без затей огрел лопатой ближайшего. Он упал, а неа его место ту же встала низенькая тётка, которая с утробным рыком метнулась в мою сторону. Её я тоже ухнул от души по морде лица лопатой, не рассчитав силу удара и поэтому перед глазами всплыла надпись:

Получено 2 опыта. Получен 2 уровень. Выносливость восстановлена. Здоровье восстановлено. Прогресс 0/30. Доступны новые навыки. Нераспределённых очков развития — 1.

Над свежеубиенной тёткой в воздухе появилась и, вопреки законам физики, на высоте полуметра — повисла в воздухе карта. По размеру как игральная, она еле заметно переливалась. Из любопытства схватил карту, но осмотреть её, равно как и посокрушаться по поводу крови на полу не было возможности, потому что сбитый с ног чувак встал.

— Лёньчик, вали козла, пробивай башню, как в кино про зомби! Давай, не тормози, сюда ещё рулят.

Здравый смысл временно покинул меня. А может, наоборот. Кожа «бешеных» была с ощутимым синеватым отливом, глаза бело-мутные, рожи перекошены, рты оскалены, а над нападающим на меня парнягой в модном костюмчике, если напрячься, приглядеться, была надпись — «зомби 1 ур». Но всему этому было, наверняка какое-то логичное и научное объяснение. Которое надо искать попозже, потому что на учинённые нами шум со всех сторон подтягивались «бешеные».

Получено 2 опыта. Прогресс 2/30.

Откуда-то справа вырулила женщина, которая отмахивалась от напиравшего на неё солидного дядечки. Орудовала при помощи стариковской тросточки, причем, судя по бодрости её движений, не своей, она её у кого-то изъяла. Раньше, чем мы вмешались, она сделала мужику подсечку, трость засвистела в самурайском взмахе, раздался глухой удар. «Бешеный» перестал дергаться, застыв с проломленным черепом.

Она глупо заморгала, покрутила головой и зло уставилась на нас, выволокла из-за спины перепуганного пацана лет, наверное, шести, направила на Кастета трость словно это был дробовик и сделала угрожающее лицо.

— Э, подруга, мы свои! В смысле, нормальные! — он поднял руки, причём в правой был окровавленный молоток, что, должно быть, свидетельствовало о его мирном нраве и прочей «нормальности».

— Сюда! Сюда! — жалюзи бокового технического входа распахнулся, нам замахала толстая продавщица в фирменном балахоне. Ещё через мгновение из темноты помещений на неё накинулись два бешеных, повалили, и принялись неистово кусать за шею и голову.

То тут, то там, кто-то кого-то жрал, кусал, текла кровь, творился фирменный сюр. Но, конкретно эта продавщица — была близко, так что мы с Кастетом, не сговариваясь, ринулись туда и в пару ударов проломили головы «бешеных».

Получено 2 опыта. Прогресс 4/30.

Непонятные надписи и не думали от меня отставать.

— Сначала валим всех отравленных, потом думаем чё-куда! — уверенно предложил Кастет.

— Думаешь, это отравление? — засомневался я.

— Пиндосы газом отравили, нервнопаралитическим, йопта, я по ящику видел. Верняк!

Посмотрел на продавщицу. Она была жива, лежала на боку, часто дышала, вращала глазами, и, по-моему, плакала. Напряг зрение.

«Заражённый в стадии превращения. 1 ур».

— Погнали, — вывел меня из задумчивости «честный человек» Кастет.

И мы погнали. Когда человек принимается что-то делать, то сомнения отодвигаются в сторону.

Ряд с кондитеркой. Двое жрут третьего. Подскакиваем, бьем по головам. Перед глазами всплывают сообщения, трясу головой. Другой ряд. Там один бешеный (или отравленный), видит нас, кидается, машет руками. Ну, привет. Я толкаю, Кастет проламывает голову. Новый ряд, новые бешеные. И снова.

Наверное, мы устанавливаем личные рекорды маньяков. Ещё ряд. Трое жрут какого-то пацана. Валим их, один даже успел встать.

Рычание, кровь, кишки, пробитые черепа.

Очкарик и тётя с ребенком так и стоят — приблизительно в центре зала. Только после окриков Кастета толстяк присоединился к нам.

— Меня Алексей зовут.

— Как скажешь, Батискаф! Шевели ластами!

Очкарика вооружили садовыми граблями, я тоже прихватил молоток, сунул за пояс.

В какой-то момент на женщину с ребёнком напал бешеный охранник, но она оказалась не лыком шита, подпустила поближе, ударила по колену, сместилась и разбила ему висок, после чего на мгновение застыла с невидящим взглядом.

Мы бегали, пробивали головы, дышали часто, действовали зло и технично. Наверное, я бы без Кастета так не смог. Алексей всё больше под ногами мешался, но пару голов пробил. Сообщения сыпались одно за другим и по моим наблюдениям всплывали всегда после очередного пробитой головёшки или сломанной шеи. Да, удар лопатой иногда такое мог. Над трупом павших иногда появлялись карты, наподобие уже мной найденной. Времени на раздумья не было, не глядя совал в карман.

В кассовой зоне оказался ещё один «нормальный», на спине форменной куртки надпись ЧОП «Багира». Во всяком случае, он ругался, мудохал «бешеного» дубинкой, держался за шею и пытался заблокировать вход, роняя туда стойки с рекламной продукцией и стеллажи камер хранения.

«Заражённый в стадии превращения. 2 ур».

Несколько «бешеных» валялись там и тут, два из них вяло шевелились, и мы с Кастетом этот момент исправили. Если я сяду на пожизненное за немотивированное массовой убийство, то одним больше, одним меньше… А может смогу съехать на самозащиту? Бывает многократная самозащита? Типа несколько укокошенных нападавших, простите меня, был вынужден? Или убегу отсюда, кто меня тут видел? Правда, кругом камеры наблюдения. Поймают… Бляха.

Получено 2 опыта. Получен 3 уровень. Выносливость восстановлена. Здоровье восстановлено. Прогресс 0/50. Нераспределённых очков развития — 3.

Что дальше? Кастет тяжело дышал, глазки бегали. Внезапно его взгляд зацепился за приоткрытую кассу, после чего он одними губами улыбнулся и стрельнул глазками в направлении охранника. Тот стоял к нам спиной и слегка подёргивался. По улице странной нетвёрдой походкой брели два мужичка. Бухие, наверное.

Потряс головой. Напрягшись, я ещё раз посмотрел на охранника.

«Зомби 2 ур».

Крошечный червячок сомнения, что мою галлюциногенные надписи имеют смысл, пробурил во мне туннель толщиной в автостраду. Сообщения — не глюк.

Охранник повернулся, выронил слегка окровавленную дубинку и недобро оскалился. Причем я стоял ближе, а Кастет волшебным образом уже ближе к кассе. В какой момент так произошло? Алексей вообще потерялся.

Человек с надписью про зомби над макушкой — шагнул ко мне. Широко размахнувшись лопатой, звонко луплю ему по морде лица. Хотел оттолкнуть, оглушить, но опять переусердствовал, шея ЧОПовца вывернулась под незапланированным природой углом.

Получено 4 опыта. Прогресс 4/50.

Так. Спокойно, Леонид Юрьевич. Я сломал охраннику, который по словам Кастета — отравлен неким газом, шею. И получил надпись про опыт и прогресс. Прогресс в чём? В построении коммунизма в отдельной взятой съехавшей кукухе? А может, я не один такие надписи лицезрею?

— Кастет?

— Чё? Оно им уже без надобности. Я только пару штук цепану, на сигареты и компенсацию морального вреда. Лекарства для нервишек куплю. И вообще, не стоит быть меркантильным, это типа корпоративный сговор и грех стяжательства!

Кастет, не делая паузу во время ответа, технично потрошил кассу.

— Да я, собственно, не об этом. Спросить. Так вот. Случайно, может быть… Тебе надписи не мерещатся такие… про опыт, про прогресс?

Он с грохотом захлопнул кассу, посмотрел внезапно серьёзно.