– Думаешь, я не буду изобретательным? Я никогда не видел, как человек погибает от яда амбской гадюки, – показал я толстяку лезвие кинжала.

– От яда смерть, конечно, будет мучительной, но… Думаю, охотники за литерами всё равно придумают пытку куда занятнее.

Похоже, я оказался в тупике. Он не расколется, предпочтёт умереть, но не открыть местонахождение охотников за литерами. Должен быть какой-то другой способ заставить его говорить правду. Стараясь не спускать глаз с толстяка, я пораскинул мозгами, и буквально сразу верная мысль пришла мне в голову. Яды ведь бывают разными! Некоторые действуют как сыворотка правды. Они туманят разум и не позволяют удерживать никакую информацию. Она льётся сама, стоит только спросить.

– А ещё… – Шафран изловчился и достал небольшой чёрный камушек из бокового кармана своей накидки. – Знаешь, что это такое? – Я не отвечал, концентрируясь на получении нового яда на стали кинжала. – Заклинание. И я его активировал, прежде чем открыть дверь. На всякий случай. И не ошибся. Сигнал ушёл туда, куда нужно. Теперь тебе при любом раскладе не скрыться.

Блефует или нет? Я внимательно посмотрел на Шафрана, но по его лицу и бегающим глазам нельзя было сделать однозначного вывода. Впрочем, мне и не нужно над этим думать. Главное – получить информацию об охотниках за литерами. Яд уже должен быть на стали. Остаётся… Молниеносным движением я вонзил остриё в плечо Шафрана. Он завизжал и поморщился.

– Это твоя ошибка… – скрипя зубами, пригрозил толстяк.

Я не отвечал и не извлекал кинжал из раны. Мысленно я подгонял яд, который должен был наполнить его артерии и добраться до сердца и разума. А если Шафран сказал правду? Заклинание сообщит охотникам за литерами об опасности и… Ничего не случится. Судя по словам в ночном видении, убийцы находятся очень далеко от Крюста. Да и мне только на руку, если они сами станут искать меня. Быстрее представится шанс отомстить. Или вернётся тот, кто приносил письмо? Я со злостью тряхнул головой, избавляясь от потока мыслей и вопросов.

– Ещё раз повторяю: где мне найти убийц моей семьи? – почти не размыкая губ, пробубнил я, надавливая на рукоятку кинжала.

– М-м-м, – застонал от боли Шафран. – Стой, хватит… – Он кривил лицо и царапал нестрижеными ногтями пол. Похоже, яд подействовал, ломая все замки в его голове. – Они опасные люди. Они заставили меня выдать всё о твоей семье.

– Не ври! – едва не вскричал я. – Мне известно, как всё было. Ты не один раз помогал им находить магов в нашем городе!

– Если бы я мог вернуть всё назад и отказаться от сотрудничества с ними, я бы так и сделал, поверь мне… – Тут я с размаху отвесил Шафрану ещё одну пощёчину и, не рассчитав силу, разбил его губы в кровь.

– Отвечай! Я жду.

– Не мучай меня, Святослав…

– Я забыл это имя! – Рука помимо моей воли отвесила Шафрану третью оплеуху. – Меня зовут Марибор. И никак иначе!

– Я… – Белки глаз Шафрана становились красными, пот градом тёк по лицу. Яд действовал. – Я знаю только о том, где обитает Латар. Это оборотень в медвежьей шкуре…

– Я помню, продолжай, – подбодрил я ломающегося толстяка.

– Он… он… – Шафран крепко сжал своё горло, словно мешая словам находить выход. – Обитает в километре от Брейля, если идти в сторону полуденного солнца…

– Брейль? – Я покопался в памяти, но не вспомнил такого города.

– Это небольшой оазис… В километре от него будет крохотная дюна. Но на самом деле это люк… – Он говорил всё быстрее и быстрее, при этом вены на его шее раздувались, становясь тёмно-синими. – Смахни несколько слоёв песка и увидишь ручку. Латар не запирается, потому что мало кому известно о его жилище, да никто и не захочет нарушать покой такого мощного волколака.

– Как мне узнать, находится ли он в своём логове?

– О, он точно там, – хищно оскалился Шафран, вытирая рукавом кровь с разбитых губ. – Буквально месяц назад он получил новую жертву. Ещё несколько недель точно никуда не выберется. Только ты не о том заботишься!

Ноги Шафрана задрожали, а голова затряслась, увлекая в пляс и плечи. Яд всё сильнее ломал его. Но боли он, похоже, не чувствовал.

– О чём же мне нужно беспокоиться? – спросил я и вытащил кинжал из его плеча.

Шафран не пытался наброситься на меня или подняться с пола. Он смотрел куда-то сквозь и криво улыбался.

– Без опытного яхташа тебе никогда не добраться до этого оазиса. А я лично ещё советовал бы нанять и хашиша, ведь совсем недалеко будет находиться легендарное поселение вольных магов… Но как ты наймёшь, если у тебя нет денег? – Шафран хотел было рассмеяться, но лишь закашлялся, булькая кровью, и повалился на пол.

– Я возьму твои деньги. Они тебе всё равно больше не понадобятся, – гораздо жёстче, чем планировал, проговорил я.

Всё тело Шафрана пронзила судорога. Он безостановочно стучал руками, ногами и даже головой по полу и хрипел. Отвратительное зрелище. Через пару минут он затих…

Теперь охотникам за литерами придётся искать нового прислужника в городе Крюст. Я открыл средний ящик стола Шафрана и забрал два увесистых мешочка с монетами. Надеюсь, их хватит, чтобы оплатить услуги яхташа и хашиша.

Аглая не находила себе места. Она уже целый час ходила по дому кругами и не могла остановиться, периодически глубоко вздыхала и тёрла ладони друг о друга, бормоча себе под нос что-то неразборчивое. В старом скрипучем кресле сидел её муж – Ярдрей. Его голова была опущена, и он бесцельно ковырял ногтём жёлтое пятно на своих серых брюках. Кресло, на котором сидел Ярдрей, стояло у большой кровати, а на ней под двумя одеялами лежала девочка двенадцати лет. Звали её Полеся. Светлые волосы, сложенные вокруг головы красивой косичкой; вздёрнутый кверху носик; впалые щёчки без малейшего румянца и тонкие губы. Девочка была в сознании, но по её стеклянным голубым глазам можно было легко сделать однозначный вывод о том, что она больна. Ярдрей, прекратив выяснять отношения с пятном на коленке, потрогал лоб дочери и, недовольно покачав головой, вернулся к своему однообразному занятию. У Полеси был жар.

Шторы в доме не задёргивались последние два месяца: в темноте усиливались бред и лихорадка. Сколько они за это время потратили свечей в тёмное время суток – и не сосчитать. Пару раз пробовали остаться без света, но Полеся кричала так сильно, что слышно было на противоположном конце посёлка, да ещё и пыталась ногтями разодрать себе лицо. Перепуганный Ярдрей после тех случаев скупил все свечи в округе.

Ровно три с половиной месяца назад началась странная болезнь Полеси. И связана она с литерой. Вернее, с литерами. Ярдрей и Аглая не были магами и даже никогда не мечтали о такой участи. Они привыкли жить в небольшом поселении под названием Будшит, что располагалось в непосредственной близости от самого дремучего леса Тмаве. Привыкли заниматься хозяйством, из года в год повторяя одни и те же основные рутинные действия: вспахать, засеять, собрать урожай, подготовиться к зиме, перезимовать. Но Ярдрей и Аглая любили такой образ жизни. И Полесю тоже приучали к нему. Дочь не противилась, а была только рада.

В то утро она играла во дворе с соседской девочкой Аделей. Сначала они рисовали палочками на земле своих кукол, а затем пустились в догонялки. Полеся водила первой. Аделя была быстрее: она то и дело уворачивалась от касания, но всё же, ценой разбитой правой коленки и ловкого прыжка, Полесе удалось осалить подружку. Ярдрей наблюдал за девочками из окна своего дома. Он видел, как Аделя отыскала лист подорожника, как протёрла ссадину Полеси от крови и как упала на пятую точку, округлив глаза. Ярдрей что-то крикнул Аглае и выскочил на улицу. Он ветром пронёсся через весь двор, обнял дочку и взглянул на её коленку.

– Литера «Ы», – писклявым и очень спокойным голосом прокомментировала увиденное Полеся. – Я буду магом?

– Будешь магом? – переспросила подошедшая Аглая, обхватывая руками голову. – Ну дела-а-а…