Я устало простонала. У меня даже слезы высохли. Все эмоции вытеснило бесконечное разочарование.

– Для этого я тебе нужна, Руслан? Ради бизнеса в три магазина и квартиры?

Он не отвечал, и я поняла, что попала.

– За ипотеку пять лет платить. Как ты потянешь, если я заберу все наши магазины? Где ты будешь жить, Кира? С матерью? У вас так себе отношения. Ты сутки у нее с трудом проводишь. Так что не дури. Постели чистую простынь и упокойся. Я приеду завтра, и мы спокойно поговорим.

– Мы и сейчас говорим спокойно. Разве нет?

– Нет. Ты в истерике.

Он протянул руки и стер слезы с моих щек. Я отвернулась, не позволяя ко мне прикасаться. Руслан усмехнулся зло.

– Успокоишься и поговорим, – повторил он, отпуская меня.

Муж прошел в спальню, оделся, и через минуту я оказалась одна в пустой квартире.

Я закрыла дверь спальни и сидела на диване в гостиной до ночи. Смотрела незрячими глазами в выключенный телевизор, смахивала слезы. Внутри меня было пусто и темно. Я себя чувствовала, как наш огромный черный телек. Питание перекрыто, энергии нет.

Оставаться в квартире мне ужасно не хотелось. Мерещились голоса и запахи. Кажется, я задремала на диване в гостиной и во сне слышала, как Руслан возится в спальне с любовницей. Я вскакивала и слушала тишину в темноте. А через несколько минут снова засыпала, и мне опять мерещилась измена мужа.

Нужно было убегать отсюда скорее, но я чувствовала себя такой беспомощной, что даже встать с дивана не могла. Возможно, со мной снова шутили гормоны.

Рано утром я проснулась и осознала, что зря пила препараты. Иметь ребенка от Руслана мне больше не хотелось. Нужно радоваться, что больше не придется раскачивать свой организм на беременность.

Теперь можно кофе, сосиски и даже вино.

Только меня совсем не радовала эта перспектива. Я расплакалась, жалея себя, свое здоровье и нерождённого ребенка, которого я так хотела.

Я плакала долго и не смогла заснуть снова. Пришлось встать, умыться, попытаться взять себя в руки. Мне было так плохо. Хотелось лезть на стену, драть на себе кожу ногтями. Любая боль была бы лучше той, что кипела внутри.

В спальню я больше не заходила. Противно. Единственная мысль, которая пришла в голову, – уйти. Я точно больше не хочу жить в этой квартире, с этим мужчиной.

Перед глазами, как мультики, пролетали все наши счастливые моменты. Знакомство в институте, путешествия, свадьба, поцелуи, разговоры, общее дело. Вся моя жизнь построена вокруг Руслана.

Теперь она рухнула, а новой у меня нет.

Семь лет я кроила реальность, которая теперь – прошлое.

Этот факт доставлял больше боли, чем все остальные.

Складывая вещи в чемодан, я услышала, как открывается дверь.

Не глядя в прихожую, я прекрасно знала, что вернулся Руслан. Кто еще?

Звякнули ключи о столик у двери, три шага до комнаты.

– Тебе делать нечего? – сердито спросил муж.

– Дел по горло, – огрызнулась я, сглатывая комок. – Твоими молитвами, дорогой.

Удивительно, но при Руслане слезы высохли, и я смогла разговаривать. Злость придавала мне сил.

– Поедешь к матери? Серьезно, Кира? – продолжал давить он на мои нестабильные отношения с родительницей.

– Поеду, – буркнула я.

Руслан присел в кресло и стал посмеиваться.

– Ну-ну. Через два дня сбежишь от нее обратно. Не бери много вещей.

Я бросила джинсы в чемодан и повернулась к нему, уперев руки в бока.

– Твои издевательства – это защитная реакция или просто свинство?

– А ты чего хотела, Кира? Чтобы я валялся в ногах и умолял простить? – вопросом на вопрос ответил Руслан.

– Ну как вариант. Разве ты не виноват?

– Нет! – выпалил он. – В измене всегда виноваты оба супруга.

Я расхохоталась от этой потрясающей стандартной фразы. Стоило ожидать подобного.

– Или скажешь, что не вела себя, как конченая стерва, последние несколько месяцев?

В его словах была правда. Стоило это признать. Я уронила руки вдоль тела от беспомощности. Вынуждена была согласиться:

– Да, все было очень сложно последнее время. Но мы ведь оба этого хотели.

– Я не хотел мегеру вместо жены. И спать с тобой по расписанию фертильности тоже, – зло проговорил Руслан.

– Мы хотели ребенка, – напомнила я. – Ты сам уговорил меня на терапию. Разве забыл?

– Я уговаривал тебя на ЭКО, – не согласился Руслан. – Не понимаю, что сложного было.

Я сдавила переносицу пальцами. Старый спор вернулся и почему-то теперь был снова актуален.

– При чем тут ЭКО, Руслан?

– С ним ты бы не оскотинилась вконец.

– И ты бы не завел любовницу? – поинтересовалась я.

Муж открыл рот, но ответить так и не смог. Возможно, задумался над таким раскладом. А возможно, просто не стал врать.

Интуиция подсказывала, что завел он свою идеальную любовницу еще до моих гормонов. Судя по хмурым бровям Руслана, я угадала. Она давно в его жизни. В нашей, черт подери, жизни.

Я мысленно нарисовала табличку и занесла туда странные факты. Все они играли против Руси. Конференция по развитию малого бизнеса, из которой он не привез никаких ценных сведений или знакомств. Полгода назад.

Желание отдыхать раз в неделю отдельно друг от друга с ночевками у родителей.

Звонки друзей среди ночи и просьбы о срочной помощи. А утром Руслан снова ничего мне толком не объяснял, потому что это мужские тайные дела.

И еще десятки мелких нюансов.

Все они сложились в пирамиду моей боли. Мама говорила, я уже в восемь месяцев собирала пирамидку. Какой, блин, полезный скилл.

Мой мозг и сейчас очень самостоятельный. Очень часто он работает параллельно с эмоциями, не отвлекаясь на них. Так я сдавала экзамены, получала права, организовывала бизнес. И теперь заканчивала брак.

Мне бы очень хотелось замереть и жалеть себя, плакать, кричать на Русю, обвинять его, сокрушаться и психовать. В принципе, я почти все это и делала, но одновременно делала и выводы.

Я точно не хочу жить с Русланом.

Я точно буду разводиться.

Я точно достойна любви и уважения.

Больно понимать, что всего этого не осталось в моем браке. Но смириться, простить и продолжать жить с Русланом – это предать саму себя.

Я стояла и смотрела на человека, который меньше суток назад был самым близким, родным, любимым. Он молчал, так и не ответил мне про любовницу. Зато придумал нечто прекрасное.

– Кира, ты в зеркало на себя посмотри, – заговорил Руслан после долгой паузы. – Расплылась, как тесто. За собой не следишь совершенно. Фигура стала отвратительная, одеваешься черти как, вся помятая и вечно недовольная. Что мне еще было делать?

– Конечно, больше нечего, – согласилась я, кивая сочувственно. – Как ты вообще дышал со мной рядом? Бедненький.

Буду рыдать чуть позже из-за его жестоких слов, но сейчас из меня рвался бравый сарказм. Защитная реакция.

Даже синтетические гормоны не расшатали мою нервную систему до стандартной истерики. Так хотелось напоследок выклевать Руслану мозг! Но я рационально решила, что потрачу больше сил, чем получу удовольствия.

Я, возможно, неправильная женщина. Может, поэтому и забеременеть не могу?

Я закрыла чемодан и покатила его в прихожую.

– Я подам на развод. Надеюсь, ты будешь счастлив, – проговорила я вместо прощания.

Руслан догнал меня, закрыл дверь спиной и схватил чемодан. Я впервые в жизни испугалась его. Глаза мужа стали бешеными. Он прищурился, смотрел на меня волком. Я инстинктивно схватилась за шею, чтобы закрыть самое уязвимое место.

– Развод? Ты серьезно, Кира? – зашипел Руслан.

– Серьезно, – сказала я тихо.

– Я не дам тебе развод.

Эта новость была едва ли не удивительнее чужой женщины в моей постели.

– Почему? – спросила я, искренне удивляясь.

Мой мозг тотчас нашел ответ. Нет, Руслан не собирался сохранять семью. Он не попытался даже извиниться за безобразие, в которое превратил наш дом и наш брак. Ему нужно было от меня совсем другое.