Огромный хвост раздраженно ходил из стороны в сторону. Геракл сделал тройное сальто, оказался рядом с одной из голов и отрубил ее. На ее месте тут же выросло три.

– Да, что б тебя. В геометрическую прогрессию играть будем? – закричал он, отрубая еще одну голову и наблюдая три новых.

Тут он взвыл, ему в ногу что-то вцепилось.

– Иолааай, беги сюда, надо рака от ноги отцепить.

На крик прибежал Иолай.

– Жарко у Вас тут, а головто больше, надо статью в Вики поправить, там про 9 написано.

– Поправишь потом, рака с ноги сними и неси факелы, будем проводить ампутацию голов, а то мозга много у нее слишком, того и гляди теорему Пифагора докажет.

Иолай оторвал рака от ноги Геракла и убежал с ним. Сын Зевса уворачивался от голов и хвоста гидры.

– Иолай, быстрее!

– Я быстрый, как ветер, я же чемпион по бегу, почти Ахилла догоняю, – похвастался Иолай, подбегая с горящим факелом. – Ассистент готов, пилите.

Геракл размахнулся и отрубил одну голову. Иолай тут же прижег шею горящим факелом.

– Смотри-ка, работает, – заявил он, увидев, что на обрубке ничего не выросло. – Давай, дели ее на бесконечность! Она слишком на нашу математичку похожа. Нервная и ядом плюется.

Геракл начал рубить головы, а Иолай прижигал обрубки. Так они отрезали все головы и сели рядом с упавшей тушей, утирая пот.

– Ну, и гадость эта Ваша лернейская гидра, – сказал Геракл.

– Кадр на память сделаем? Внукам показывать буду, как сражался рядом с Гераклом.

Иолай сделал пару кадров, как вдруг рядом с тушей появилась фигура в резиновом костюме с маской не лице. Из-под шлема видны были длинные каштановые волосы.

– Осторожнее, тут гадина мертвая, испачкаетесь, – рванул к фигуре Иолай.

– Да стой спокойно, – удержал его Геракл, – не мешай Богине.

Афина, а это была действительно она, ходила с ножом среди голов, что-то вырезала и убирала в голубой чемоданчик со странным символом. Знающий человек определил бы этот символ как биозаражение.

– Наше почтение, Богиня, – сказал Геракл. – А что ты собираешь?

– Молодец, Геракл, и ты, Иолай, догадались, зачем подарочек в багажнике, – голос Афины звучал глухо изпод маски. – Ядовитые железы беру, тоже себе парочку вырежи, стрелы смажь ими, поможет.

– Спасибо, – поблагодарил Геракл и вырезал парочку ядовитых желез, которые положил в банку, выданную Афиной. Одну из голов он взял с собой в качестве доказательства своей победы.

Герои вернулись к колеснице, загрузились в нее. Из багажника доносился странный скрежет.

– Что там? – спросил Геракл.

– Я рака в багажник засунул, отцу отвезу на рыбную ферму, на опыты. Пусть выращивают гигантских раков, – ухмыльнулся Иолай.

Он построил маршрут и они двинулись в обратный путь.

Ворота так и лежали во дворе, также смуглые рабочие разобрали часть стены дворца.

– Проходи, даарагой, мы тут ремонта делать будем, ворота не стоят, патаму шта стены до нас плохо уложили. Разберем все с ребятами и переберем, – залопотал смуглый надсмотрщик в полосатом платке и в юбке. Геракл пожал плечами, перехватил поудобнее голову гидры и пошел в тронный зал.

Войдя в зал, он увидел царя, лежащего на полу.

– Как я устал, устал, – стонал он. – Тяжела ты, тиара Микен.

Глашатай, увидев Геракла, выпучил глаза, попятился и заявил:

– Царь, тут Геракл с башкой.

– Глупое ты создание, у Геракла башка есть, без башки он ходить не сможет, – вздохнул царь. – Откуда только такой персонал глупый набирают?

– Тестированием определяют в соответствии с работодателем, – нахамил глашатай. – Геракл со своей головой пришел и с чужой.

– Как выглядит чужая голова? – спросил царь.

– Плохо, – вздохнул слуга. – Дохлая, с нее что—то капает на мрамор, следы остаются, плитку перекладывать придется.

В облаке дыма появилась Гера в чем—то розово—воздушном и на огромных шпильках.

– Оторвали от презентации, – прошипела она.

Процокав по мрамору, и окончательно его разбив набойками, она взяла голову гидры на вытянутую руку и сказала:

– Голова одна, остальные где?

– Там, на местности, – махнул рукой Геракл.

Гера достала золотое Яблоко, ткнула там что-то и показала кадр стоящего на фоне гидры Геракла и Иолая.

– А вот это мы не зачтем, помощь друга была.

– Это с чего вдруг? – возмутился Геракл. – Помощь друга не запрещали.

– Но и не разрешали, – парировала Гера. – Царь, что ты, как бревно лежишь? – она пнула его по ноге.

– О, великая Богиня, ваши ножки дарят мне счастье.., – начал воспевание царь.

– Встань и скажи, что подвиг не зачтен, – рявкнула Гера.

Царь поманил глашатая, который помог ему встать и сесть на трон. Затем он махнул глашатаю.

Глашатай откашлялся, вышел в центр и заявил:

– Второй подвиг Геракла – лернейская гидра засчитан.

Царь закашлял, Гера закипела от злости.

– В смысле, не засчитан, – исправился слуга, опасаясь прилета предмета одежды или интерьера в себя.

– Засчитан или нет? – уточнил Геракл. – Первое слово глашатая – закон. А он на ходу переобувается.

Гера возмущенно рявкнула и исчезла в облаке дыма. Рупор захрипел и упал на пол.

Царь замахал руками на титана.

– Иди, и мусор забирай, ремонт кто оплачивать будет? Через месяц тебя жду. Там на выходе прораба позови, работа еще ему тут есть.

Через месяц после победы над лернейской гидрой Геракл снова пришел ко дворцу царя Еврисфея. Ворот не было, части стены тоже, куса рабочих выкапывала фундамент и ломала его кувалдами.

– Дарагой, прахади дальше, мы тут ремонта делаем, – обратился к нему прораб—египтянин, одетый в этот раз в золотую юбку и платок с золотыми полосами. – На плахой фундамент хорошие стены ставить нельзя, мы все уберем, паставим стену и ворота стоять будут.

Геракл пожал плечами и пошел в тронный зал. В этот раз у дверей снова стояли нубийцы.

– А что, Вас, ребята, в прошлые разы не было? – спросил Геракл.

– Мы в отпуске были, у бабушки, – гордо ответил правый нубиец, – на берегу слоновой кости. Купались, загорали, теперь снова работать надо.

Они открыли двери перед Гераклом.

Царь в спортивном хитоне шагал на беговой дорожке. Глашатай бегал вокруг и подбадривал царя.

–Мы прошли уже сто метров, еще четыре километра и девятьсот метров осталось, всего, и дневная норма готова. Давайте, мой повелитель, мы на пути к здоровому образу жизни! Поднажмем!

Царь продолжил пыхтеть и очень медленно идти.

Глашатай увидел Геракла.

– Царь, привал, герой пришел за подвигом. Надо его поставить на дорожку, он быстро 5 километров пройдет.

– Это слишком простой подвиг будет, молчи, дурак, ты поэтому глашатай, что без мозгов.

Еврисфей слез с дорожки, потер колени, влез на трон, надел тиару.

–Сегодняшнее задание я сам придумаю. Мне брат писал, из Аркадии. У него бизнес – клубный отель в окрестностях Стимфалы. Баня скандинавская, хамам, римские бассейны, номера люкс в мраморе и золоте. Ну, ты понял. И у него проблема. На холмах птицы поселились. Летают над территорией и не столько даже гадят, хотя гадят прилично, а перьями кидаются. Бронзовыми, одно в номере люкс пробило окно в потолке, чуть сенатора не пришибло. Бизнес на грани, готов практически закрываться. И, тут, я про тебя вспомнил. Глашатай, объявляй задание!

Глашатай перестал что-то подкручивать на тренажере, подбежал к царю, тот ему нашептал, он кивнул и выскочил в центр зала:

– Великий царь Микен, сбрасывающий лишние килограммы, приказывает тебе, Геракл, прогнать стимфалийских птиц.

– Слушай, царь, а что мы по зоопарку пошли? Может, я на дорожке тебе 50 км накручу и зачтем третий подвиг?

Царь замотал головой.

Глашатай с наглой рожей заявил:

– Царю не перечь, 50 км плюсом будет. Сейчас накрутишь и пойдешь птиц пугать. Нам отчет с тренажера вечером туда, – он закатил глаза и показал наверх, – посылать.