Мои колени затряслись, а руки обмякли как тряпки. Не удержавшись на ногах, я села на землю и выронила футболку. Будто окаменев, я смотрела в одну точку и словно впала в гипнотический транс. Мысли мои плутали, и в этом клубке из хаотичных предположений невозможно было разобрать хоть что-то путное.

«Это я во всем виновата. Из-за меня он, наверняка, погиб», – ругала я сама себя.

«А может это, все-таки, не его вещь?» – тут же предполагала я.

«Нет, Аннет, ты же сама отчетливо видела букву», – сразу следовал ответ на мой вопрос.

«А, может, это и не кровь. Может, футболка просто перепачкана в ягодах?» – посещали мою голову и такие бредовые мысли.

«Не мели пургу, Аннет, где и зачем можно было взять столько ягод?!» – снова слышала я свой осуждающий внутренний голос.

И я, наверное, могла бы ещё долго задавать себе идиотские вопросы и давать на них ответы, если бы не почувствовала обжигающую боль от удара по правой щеке. Я мгновенно пришла в себя. Дотронувшись до лица рукой, я подняла взгляд на своих спутников.

– Да какого черта?! – услышала я возгласы подруги. – Какого права ты имеешь ее вот так вот лупить?!

Я с недоумением посмотрела на Нэша.

– Аннет, тебе надо было прийти в себя, – он присел и нежно прислонился рукой к моей пылающей щеке. – Ведь ум сразу пытается найти ответ, но ты здесь не присутствовала и не знаешь всей правды.

Я молчала, вытаращив на него свои глаза. Я пыталась сообразить, что мне делать и как на все это реагировать?

– Да что ты из себя возомнил, умник?! А, ну, сейчас же закрой свою хлеборезку! – Клео, не выдержав и не совладав с собой, вцепилась в Нэша и начала оттаскивать его от меня. Он взмахнул крыльями, и Клео повисла на нем как какой-то фрукт, но это не помешало ей начать дубасить его кулаками.

– Я тебе покажу, где раки зимуют! – колотила она его изо всей силы по спине. – Вздумал тут руку поднимать на девушку!

Нэш, вжав голову в плечи, мужественно терпел ее издевательства. Когда Клео выпустила свой пар и удары ее стали мягче и реже, он одним движением скинул ее с себя так, что та упала на мягкую траву, больно ударившись пятой точкой о землю. Она терла место ушиба и со злобой смотрела на Нэша. Тот, повернувшись к ней, непринужденно произнес:

– Все наши переживания – вот тут, – и указал пальцем на свою голову. – И если мы прокручиваем в голове придуманные мозгом страшные картинки, то начинаем в них верить и медленно сходить с ума. Ей просто необходимо было перенести свое внимание из головы на «здесь и сейчас», иначе бы она потеряла ощущение реальности.

Клео в ответ лишь плюнула ему в лицо.

– Да иди ты, просветитель хренов, со своими учениями! Все равно, не имеешь права! – и она, сгруппировавшись на четвереньки, подползла ко мне. Я же всё это время просто наблюдала за их стычкой.

– Аннет, миленькая, не переживай, мы его найдем, я чувствую! – она прижала руки к своей груди, переплетя ладони в замок. – Вот прям этим местом, чувствую, что он жив!

Я посмотрела Клео в глаза и почему-то поверила ей. Затем, переведя взгляд на Нэша, тихо его спросила:

– Что дальше, Нэш?

Он, вытирая с лица плевок от Клео, командным тоном приказал:

– Вы обе – возвращайтесь домой, а я продолжу поиски и загляну к тебе уже вечером.

Я яростно замотала головой в знак несогласия.

– Нет-нет, я остаюсь с тобой!

– Здесь опасно, и я не могу себе позволить, чтобы с вами что-то случилось, – он поднял окровавленную футболку и, скрутив ее, привязал к ремню своих джинсов.

– Вот, знаешь, Аннет, впервые я соглашусь с ним, – подала голос Клео и, взяв меня за руки, подняла с земли. – Полетели назад.

Моя же решимость помочь Нэшу в поисках была непоколебима.

– Нет, – ответила я ей, освободившись из ее рук. – Я остаюсь тут. Это моя вина, что Тристана прогнал отец. Пока я его не найду, я не вернусь домой. На счету каждая минута, – я старалась не смотреть на ярко-красную вещь, болтающуюся на джинсах Нэша. Клео начала меня трясти за плечи и слезно умолять:

– Аннет, но ты же мне обещала, что это всего на один день! А в силу новых обстоятельств, я уже не уверена, что мы его сегодня найдем! – она вытерла тыльной стороной ладони уже катившиеся из глаз слёзы и тихо добавила:

– Да и вообще… Неизвестно, жив ли он еще.

В этот момент я сильно разозлилась на подругу.

«Неужели, она так быстро решила похоронить Тристана?»

– Ты лети, а я остаюсь здесь! – стальным тоном ответила я ей. Но Клео продолжала гнуть свою линию:

– Аннет, давай будем благоразумными! Оставим Нэша, а сами будем ждать от него вестей.

– Благоразумными?! – снова вспылила я и перевела взгляд на нашего проводника. – Оставить его здесь одного после того, как мы нашли это! – указав на кровавую тряпку, кричала я на подругу. – Это ты считаешь благоразумным?!

Клео молчала, а из глаз ее потоком лились крокодильи слёзы. Мне, вдруг, стало стыдно за свою вспышку гнева, ведь вылететь сюда было целиком и полностью моей идеей, и подруга имела полное право боятся. Она итак поддержала меня, согласившись пересечь купол, а я ещё на нее и ору. Поэтому, нежно обняв ее, я как можно мягче произнесла:

– Клео, ты должна лететь домой. Если мы не вернемся к вечеру, значит случилась беда. Тогда тебе нужно будет рассказать моей матери всю правду, скрыв только то, что ты была с нами. В случае чего, просто введи ее в курс дела, что сегодня утром мы с Нэшем отправились за купол искать Тристана, хорошо?

Клео отрицательно замотала головой.

– Нет, нет, Аннет, – голос ее дрожал. – А если с тобой случится то же, что и с ним? – и она трясущимся пальцем указала на перепачканную в крови футболку.

Вздохнув, я ответила:

– Значит такова моя судьба. Но одного Нэша я здесь точно не оставлю. Так мы как, договорились?

Наступило молчание. Никто из нас троих не решался нарушить эту безмолвную тишину. Первой это сделала Клео. Она, резким движением подлетев к Нэшу, зашипела на него:

– Ты в ответе за нее, понял! Не убережешь – крылья тебе пообламаю! – и, снова повернувшись ко мне, смиренно произнесла. – Хорошо, Аннет, будь по-твоему. Но обещай мне сразу позвонить, как будите возвращаться!

Я подошла к ней, сжала ее руки в своих, и кивнув, с улыбкой заверила:

– Непременно.

Она гордо смахнула слезы с глаз, отряхнула одежду и, медленно обведя взглядом сначала меня, а затем и Нэша, грациозно взлетела. Мы же с ним стояли на земле и наблюдали за ней, пока та полностью не скрылась за густыми деревьями. Пробыв в молчании еще несколько минут, я, наконец, поинтересовалась у Нэша:

– Итак, с чего начнем? – почему-то мне казалось, что он должен быть курсе наших дальнейших шагов.

Нэш ответил не сразу. Сначала он огляделся по сторонам, а затем залез рукой в карман джинсов и вытащил из него что-то блестящее.

– Я не стал показывать это при твоей подруге, – начал он. – Она итак была не в восторге от всей этой затеи с поисками и, наверняка, начала бы истерить еще больше, увидев это, – он протянул мне то, что вытащил из кармана. Я, вскинув брови, вопросительно на него посмотрела, но молча взяла из его рук находку.

Это было похоже на очень плотную чешуйку рыбы, но размером она была примерно с ноготь моего большого пальца руки. Я посмотрела сквозь находку на солнце. Она переливалась разными цветами золота – от бледно-желтого до ярко-золотистого, в зависимости от того, как на нее попадали солнечные лучи.

– Что это может быть, Нэш? Где ты это нашел? – удивилась я.

Он забрал у меня из рук свой клад.

– Не знаю, – он, также как и я, внимательно изучал чешую. – Это было на горловине футболки твоего брата. Ни в одном учебнике про животных я не встречал упоминания про такое вот оперение или как это еще можно назвать.

Я не ожидала услышать от него, что он штудировал учебники. Мне казалось, что школа – это совсем не про него.

– А ты что же, был прилежным учеником что ли? – с ухмылкой спросила я его.