Кто не жил на болотах – никогда не поймет, как может быть опасна хлипкая земля. Но кишащие кругом гады, звенящие москиты и зловонье, что серым туманом стелется над водой, в достаточной степени отобьют всякое желания идти сюда.

Вирис расчехлил свой богатый словарный запас, глядя на куда более молодых спутников, резво переступающих с кочки на кочку. Он поправил топор на поясе, сплюнул усталость и под его сапогами вновь возмущенно зачавкала грязь.

– И много ли нам заплатят? – Одноглазый наемник не переставал ворчать всю дорогу, но услышали его, кажется, только когда речь зашла о деньгах.

– Уж тебе ли беспокоиться, Ваше благородие? – Усмехнулся Таликс, безмятежно ступая по «сухой» почве. Внезапно над его ухом просвистела стрела, стремящаяся куда-то в даль.

Лучник, идущий по пятам товарищей, заметил то, что они упустили. Впрочем, едва ли можно их винить: небольшой холмик, поросший тиной, никак не выдавал в себе онниса.

Стрела, вонзившаяся в его бок, разбудила монстра. Порожденная древней магией смесь медведя и волка непонимающим взглядом изучала обстановку. Вторая стрела, выпущенная Имир, пробила его могучую лапу насквозь. Монстр взвыл.

– А-ХА-ХА!!! – Единственный глаз Вириса воспылал азартом. Его улыбка расплылась до ушей, а в венах запульсировала жизнь. Но едва ли он успел достать топор, как оннис рухнул замертво с размозжённым черепом.

Таликс вырвал булаву из головы монстра. Еще недавно безмятежный взгляд стал хладнокровным и сосредоточенным. Воин медленно ощупывал им серый туман, но лишь по направлению очередной стрелы понял, где скрывается очередной враг.

Вирис, в предвкушении славной битвы, бросился в бой. Позабыв обо всем на свете, он сделал лишь пару шагов и рухнул, наступив в сокрытую водой ямку. Поднявшись столь быстро, как лишь позволяли ему годы, он поспешил на помощь Таликсу. Впрочем, прикрываемый лучником воин справлялся неплохо и к моменту, когда одноглазый добежал до него, тот уже укладывал последнего монстра себе под ноги.

Внезапно один из пораженных стрелой монстров вскочил и бросился на Имир. Воины поспешили на защиту, но оннис, унаследовавший волчью прыть и медвежью силу, не оставлял шанса догнать себя. Стрела, пущенная ему промеж глаз, соскользнула по черепу, не причинив особого вреда. Монстр прыгнул, готовый клыкастой своей пастью перекусить хрупкое тело Имир.

Вирис, понимая, что не успевает добежать, метнул свой топор в монстра, но оружие хлюпнуло где-то в воде, оставляя лучника наедине с клыкастой проблемой. Впрочем, его лицо, скрытое за полумаской и капюшоном, не выражало никакого беспокойства по этому поводу.

Ловко увернувшись от лапы онниса, лучник непостижимым движением оказался у него на спине. Обхватив ногами шею монстра, он вонзил стрелу ему в глазницу. И во вторую – для верности.

Наконец, Вирис остановился. Уперевшись руками в колени, он переводил дыхание. Бой еще не окончен: монстры прятались в тумане, опасливо подступаясь к незваным гостям.

Одноглазый наемник сплюнул усталость. Он был посреди вонючих болот. Уставший, мокрый, искусанный мошкарой, лишенный удовольствия битвы и – подумать только – потерявший свой любимый топор!

Он взревел десять крат громче и яростней, чем способен любой монстр. Его взгляд вдруг наполнился праведным огнем, рассеивающим всякий туман. Его пальцы угрожающе растопырились, готовые порвать любого онниса, а его грудь жадно всасывала воздух, чтобы монстрам его не досталось.

Поняв, что незваные гости стали новыми хозяевами болот, оннисы отступили, подгоняемые редкими стрелами и богатым словарным запасом.

– Пока вожак жив, стая не убегает. – Уверенно произнес Таликс, смывая кусочки налипшей плоти с зубьев своей булавы. – На какое-то время крестьяне о них забудут.

– Да плевать на крестьян! В ПОГОНЮ! – Покрытый грязью и тиной Вирис так и не нанес ни одного удара за бой. Его воинская честь требовала реванша.

Таликс похлопал его по плечу.

– Пора в Альгард, дружище.

«<…> Без магии человек – просто зверь, которому посчастливилось быть чуть умнее других. <…>»

Апокриф Сигунда. 114г 2-ой эпохи

***

– Да пойми же, Ульф! Таким, как ты и я в мире само по себе светит только солнце! – Настаивал парень за столиком. – А все остальное из пасти Судьбы нужно стальной хваткой вырывать!

Неполных три дня эти двое молодых ребят потратили на путь от своей деревни до Альгарда. Здесь они ждали товарища, чтобы вместе вступить в «мир, полный тайн и приключений». И все эти три дня, на каждом привале Ульф слышал одну и туже историю:

– Поглянь, вот, на меня. Полтора года пастухом отходил! А что получил? Два шиша и три раза по носу! А тебе, дураку, и того бы меньше досталось, коль остался бы в своей деревне заглуханной. Ты только представь! Вольной братией будем по миру ходить, искать древние развалины, полные богатств и эльфийских артефактов! Годов через двадцать вернешься в свою деревню на коне… Да со свитой!!! – Освальд потряс пальцем над головой, предавая выразительности своим словам, а затем отхлебнул из своей кружки.

Корчма эта принадлежала гильдии наемников и, так как князь не хотел пускать в город всякий сброд, располагалась она за городскими стенами. Царило здесь привычное утреннее оживление. Посетители сновали между стойкой корчмаря и доской объявлений. Служки разносили еду и вино посетителям, а те, в свою очередь, обсуждали свои приключения, не стесняясь приукрашивать их любыми небылицами. Люди всякого происхождения, любых возрастов и по совершенно разным причинам стекались сюда. Кто-то в поисках лучшей доли, кто-то из-за идеализированных представлений о судьбе наемника, а кто-то искал здесь укрытие от тени прошлой жизни.

В отличие от Освальда, Ульф не выглядел воодушевленным предвкушениями, а скорее и вовсе – сидел удрученный и, как всегда, казалось всем вокруг – угрюмый. Он совсем не притронулся к своей кружке и, кажется, скучал по дому. Понимая это, Освальд не затыкался, пытаясь поделиться с другом своим вдохновением:

– Истинно говорю! Тебе уж… семнадцать… лет скоро, а ты все в дураках ходишь! Вот именно сейчас пришел наш черед Судьбу за усы ухватить…

– Братцы! – Перебил их приблизившийся товарищ. Им оказался парнишка, не старше Освальда. В поношенной, но старательно ухоженной одежке.

– Наконец-то! Вемор! – Первым встал и приобнял друга Освальд.

– А кто это с тобой? – Спросил Ульф после приветствия.

– А это, братцы… моя невеста… – Вемор не упустил возможности насладиться завистью в лицах друзей. – Нолья.

Черноволосая девушка вышла из-за спины жениха, присела в реверансе и скромно улыбнулась. Дешевого платья явно оставалось недостаточно, чтобы скрыть ее знатное происхождение.

– Ох и славную ты себе бабу урвал… – Задумчиво присвистнул Освальд, покусывая соломинку.

– А ты на нее свой грязный глаз не клади, а не то – быстро вразумлю! – Зная характер друга, предостерег Вемор. Впрочем, знакомы они были не один год и Освальд своего друга тоже знал хорошо, а потому покорно поднял руки в невинном жесте.

Ульфу Нолья тоже приглянулась – миловидная девушка быстро нырнула на свободную табуретку и, сложив руки на столе и продолжая улыбаться, принялась разглядывать новых знакомых.

– Так она пойдет с нами? – Спросил Ульф. По плану сегодня они должны были отправляться в свой первый поход.

– Да. Мы… Мы теперь будем всегда вместе… – Ответил Вемор и покосился на Нолью, словно опасаясь отрицания.

– Ну что же? – Вскочил Освальд. – Тогда на восток!

Ульф не спешил вставать, набираясь храбрости переступить в новый мир, а Вемор и того пуще – сел за стол и разложил на нем средних размеров сверток.