– Что ты натворила?! – Орал управитель в своих покоях за дубовыми дверями на синекожего джинна. За окном догорал закат, а в городах разгоралась паника. – Верни их! Верни все, как было! – Он весь покраснел от злости, а вены на его висках угрожающе вздулись.

– Я не могу отменить исполненное желание и не могу воскрешать мертвых, даже если вы пожелаете этого. Вы ведь знаете. – Спокойно произнесла Шиэтниса, с трудом скрывая злорадство.

– Я не этого хотел! – завопил правитель, хватая джинна за ворот рубашки и встряхивая. – Зачем ты их всех убила? Дрянь!

Правитель замахнулся для удара, и он попал бы по лицу девушки, если бы джинн не отплыла в воздухе назад. Она легко и непринужденно вырвалась из его хватки, увернулась от удара и незатейливо поправила черные, как смоль, волосы. Однако рука как-то рефлекторно легла на клинок, что весел в ножнах на бедре. Легким взмахом кисти Шиэтниса заставила воду из графина, что стоял на столике у окна, подкинуть сосуд и обрушиться на горячую голову правителя.

– Я никого не убивала. Это сделали вы, мой господин, – с надменной улыбкой подытожила Ниса. – Вы бы все равно их убили: моими руками, войной, чумой, законом. Вы ведь защищали себя и своего сына.

– Тогда и ты сдохни! – Заорал мужчина, но сделать ничего не смог, лишь упал на колени в пустом гневе и ярости.

– Да, я бы с радостью, – честно призналась Ниса. Ее рука скользнула по собственному предплечью, на котором красовался золотой браслет с лазурным камнем. Ее вечная тюрьма, что не давала ей покоя, когда вечная моно тонная жизнь опостылела.

Правитель проследил за ее движениями, глядя на духа снизу-вверх. Он решил, что этот дьявол должен умереть, что разрушит печать джинна, сломает несчастную безделушку, а вместе с ней и самого джинна. Во что бы то ни стало. Это желание пылало в его затуманенных глазах и давало надежду Шиэтнисе на веселье и свободу.

Одной лишь мыслью правитель приказал Нисе скрыться. Браслет упал к его ногам. Джинн с удовольствием ушла на Ту Сторону, откуда наблюдала за городом и безутешными родителями. Ей было бесконечно жаль ни в чем неповинных детей, их матерей и отцов. Душа разрывалась на части от боли и скорби, но то было не ее желание, не она устроила все это, а каждый из погибших тот, кто не стал ничтожным человеком. Просто не успел. Можно сказать, Ниса оказала неоценимую услугу этому миру уменьшив популяцию людей.

– Ненавижу это все! – в сердцах выругалась девушка.

К утру все дети королевства в возрасте от новорожденных до годовалых были мертвы.

Официально был объявлен всеобщий траур.

Не официально было созвано очередное собрание Совета, однако на этот раз в кругу советников обсуждался вопрос уничтожения артефакта.

Что смертные только не пытались сделать с несчастным украшением: и плавили, и молотками били, и взрывали, и кислотой поливали, и замораживали, а затем снова били молотками. Шиэтниса вместе с другими джиннами чуть живот не надорвали, смеясь над этими потугами с Той Стороны. Артефакт ни что не брало.

– Вдруг у них получится? – боязливо спросил дух силлат.

– Тогда маридам и артефактам вновь объявят войну. Но меня это уже вообще не будет волновать, – Шиэтниса весело пожала плечами.

Алхимики и маги королевства нашли то, что искал правитель – заклинание на уничтожение артефакта. Его предупреждали, что это темная магия и опасная материя, однако боясь метежа властитель Бескрайних земель был готов на все. Владыка вызвал Шиэтнису к себе, приказав ей собрать лично необходимые ингредиенты – такого была его злая шутка.

– Как вы жестоки, мой господин, – ехидно заметила девушка. – Я исполню ваше желание.

Марида воспользовалась Той Стороной, чтобы скорее передвигаться по миру в поисках нужных веществ и элементов. При добыче яда редкой птицы пришлось применить силу и пустить в ход клинки джинна. Приятно было хоть немного применить силу. Для заклинания даже потребовалось взять пыль с Той Стороны. Благо способности джинна позволяли ей сделать и это.

Шиэтниса ушла в тень, пока маги проводили обряд над ее тюрьмой. Наблюдая за сим действием, она с удивлением поняла, что боится. Ее неуязвимость встала под вопрос, а впереди ожидала пугающая неизвестность, и от этого мурашки бежали по позвоночнику. Она давно перестала бояться чужого гнева и боли – это ее не убьет, даже не покалечит. Все в этом мире было для нее просто, понятно и очевидно, а от этого невыносимо скучно. За века существования марида успела познать все тайны этого мира. Кроме пустоты, что, возможно, ожидает джиннов после смерти.

У нее не было друзей и любимых – джинны существуют так долго, что уже тоже все друг другу надоели, а их чувства притупились и сошли на нет.

– Что ты натворила? Это все из-за тебя! – бранился рядом юный марид, следивший за событиями. – Если у них получится? Ты хоть представляешь, что нас всех тогда ждет?

– Что-то новое, надо полагать, что-то интересное – пожала плечами девушка. – Но у них ничего не выйдет. Многие ведь пытались. – Она ободряюще улыбнулась собрату. Однако его слова оставили брешь в ее душе и теперь Шиэтниса боялась еще и за будущее своего вида. Чужое будущее впервые стало для нее интересной загадкой, которую, однако, можно было просчитать.

– Что вас ждет, спрашиваешь? Вас истребят, а вся энергия и внимание достанется нам. Когда вас не будет, мы спалим этот мир! – Ифрит, что вышел из тени к паре маридов, зло засмеялся.

Краснокожий дух огня довольно щурился. Этот вид давно строит козни другим джинам, людям, друг другу – всем подряд. Их зависть и жажда власти были так близка к человеческой, только вот мозгов у ифритов, к сожалению, было даже больше, чем у людей. Опасный враг.

– Хочешь, я вскрою тебя прямо сейчас? И ты уже не увидишь будущего, – на секунду потеряла над собой контроль марида. Она была не так хладнокровна, как ее собратья. – В конечном итоге они истребят и вас. Они уничтожают все, к чему прикасаются, – ответила Шиэтниса, сдавлено кашлянув на последнем слове.

Что-то было не так, словно жизнь вдруг перестала циркулировать по телу джинна, а горло сдавила чья-то невидимая рука, мешая вздохнуть.

– Быть не можем! – удивилась Шиэтниса, вглядываясь в картину мира людей.

Люди в церемониальных одеждах стояли в каком-то склепе и читали заклинания, полевая артефакт-браслет смесью земли, залы, крови и других ингредиентов, повелитель и хозяин Шиэтнисы стоял рядом с алтарем, на котором лежал артефакт, держа клинок в руках. В определенные моменты заклинания главный колдун кивал, и повелитель своей рукой ударял клинком о браслет. В этот миг Ниса испытывала непривычные и очень сильные чувства – невероятная боль, жар и холод разом, дикая резь, что играет на нервах, как на струнах. После третьего удара Нису призвали в мир людей. Она не выходила, но ее словно выплюнуло с Той Стороны. Синей дымкой она вырастала из своего артефакта, не веря своим глазам и чувствам. Много веков она не испытывала ничего подобного – настоящая, не проходящая боль.

Новые слова, брошенные нараспев всеми магами и повелителем в унисон, заставили мариду вздрогнуть. Факелы на стенах взорвались огнем, из потолочных плит вырвались молнии и все разом обрушились на артефакт. Мир Шиэтнисы взорвался ярким столпом боли. Она испытывала страшную агонию, каждую кость и сустав выкручивало, выворачивало на изнанку, каждая клеточка, каждый атом ее тела взрывались, расщеплялись. Казалось, это длилось целую вечность. Однако Ниса не потеряла разум, хотя почти перестала чувствовать себя как единый организм. И лишь одна мысль грела обезумевшую от боли мариду: «Скоро наступит покой».

История Шиэтнисы

Боль прошла, и девушка, с трудом раскрыв глаза обнаружила себя плывущей по волнам тумана. Над ней пролетали (или проплывали) яркие искорки. Они отличались размером, цветом, яркостью. Ниса не боялась ни этих огоньков, ни тумана, что окутывал ее, она лишь боялась вновь предстать перед хозяином, снова стать чужой игрушкой, вещью, средством достижения цели. Лицо ее не выражало эмоций, а в голове не было ни единой мысли, но тем ни менее рука сама потянулась к одной из искорок, что горела синеватым светом. Тонкий пальчик коснулся огонька и тот, словно отвечая на прикосновение, начал увеличиваться, поглощая все вокруг, в том числе и саму мариду.