И уже вечерней электричкой возвращались в город, счастливые от вместе проведённого дня на природе.

Посерьёзневшие и элегантные, ходили в театры, кинотеатры, на концерты. Ходили в своём городе и ездили в другие города в музеи и на выставки.

Родители Милы, и бабушка Андрея, не имели таких доходов, чтоб покупать вещи у спекулянтов, и Мила с Андреем всегда были одеты в советские вещи с советских полок советских универмагов. Но аккуратная, подобранная умело и по сезону одежда красиво смотрелась на них в любое время года.

Мила, как и Андрей, любила гулять под дождём. И они шли и шли по аллеям парка, слушая, как шуршат дождинки по зелёной листве летом, по яркой листве осенью, по их дождевикам. Мила и Андрей давно выросли из своих подростковых дождевиков. И теперь на них были другие, но такие же, прозрачные, удобные. И им было уютно шагать рядом под шуршащими по их дождевикам, листьям, капельками дождинок …

Андрей отлично катался на коньках. И Мила тоже с детства освоила коньки ещё в первых классах школы, попросив родителей записать её в специальный кружок. Так Мила освоила и лыжи. И с приходом зимы они с Андреем выходили на лыжню, посещали катки. Недорого, но всегда по погоде аккуратно одетые, они излучали такую чистую красоту и юность, что на них всюду засматривались окружающие, останавливая на их лицах восхищённые взгляды. Порой, кто-то из девушек или молодых женщин, не мог оторвать своего изумлённого взгляда от лица Андрея, от его всей фигуры. Так же было и в отношении Милы. Восхищённые, изумленные взгляды парней и мужчин встречали и сопровождали её всюду. Но это не беспокоило, ни Милу по отношению к Андрею, ни Андрея по отношению к Миле, так незыблемы, без всяких сомнений, были их чувства друг к другу. Но, не только красотой, хорошо воспитанная в своей семье, имея всегда перед глазами безупречный пример отца, матери, дедушек, бабушек, Мила своим поведением, своей тактичностью и скромностью, вызывала восхищение у женщин и мужчин старшего возраста. Такой же был и Андрей. И всюду их сопровождали восхищённые взгляды окружающих.

Им было так хорошо и уютно в жизни рядом друг с другом, были ли они вместе, или был каждый из них занят чем-то из своих дел.

И вот Андрей заканчивает третий курс вуза, а Мила – выпускница школы и у Милы последний школьный бал. Теперь Мила поступит в тот же вуз, где учится Андрей. И они, как в школе, всегда будут вместе. А в следующем году ей исполнится восемнадцать лет. И будет их свадьба. И они станут мужем и женой. И никогда не расстанутся, никогда. Это всё было с ней, в её сердце, вся их многолетняя дружба и светлая любовь.

И Мила не могла осознать того, что ей сказал Андрей. Это не умещалось в её голове, это было чем-то нереальным …

Светлое чувство любви к Андрею так в ней и жило, неприкосновенное, неизменное, нерушимое. И Мила, скрутившись внутри в тугую удушливую пружину, не понимала, как ей теперь быть …

Но Мила жила не одна, рядом с ней были любящие её люди: родители, дедушки, бабушки. И они не могли не заметить перемены в жизни своей дочери и внучки.

Андрей больше не появлялся у них. И Мила не спешила на встречу с ним. В семье этого не могли не заметить.

Разговор об Андрее завел отец за обеденным столом в выходной день, спросив Милу – что это Андрея давно не видно, где он. И Мила неожиданно для себя ответила:

– А он, папа, женился на Софье Раковой.

За столом повисло молчание, затем бабушка Поля упрекнула внучку:

– Совсем неуклюжая шутка, Мила, вы что, поссорились?!

Мила запоздало ужаснулась, что она наделала, сейчас начнутся расспросы, а она совсем не готова обсуждать это за общим столом, где сегодня и дедушка Павел и бабушка Поля. Мила почувствовала, что может расплакаться. Только теперь, сказав вслух об Андрее, Мила осознала, что произошло. Но ответить надо было. И Мила решила сказать прямо сейчас, чтоб никогда больше к этому разговору не возвращаться.

– Нет, бабушка, мы не ссорились, просто Андрей женился на Софье.

– Что за бред?! – возмутилась бабушка.

Отец внимательно посмотрел на дочь и сказал:

– Я категорически против, чтоб мы сейчас обсуждали эту тему. Мила сказала предельно ясно, Андрей женился на Софье. Нина, не пора ли нам приняться за твой знаменитый торт …

Больше дома никто не заводил разговора об Андрее.

Одноклассники, одноклассницы,

Отзвенел для нас школьный звонок …

А для наших встреч нет в том разницы,

Нам друг друга известен порог …

Наши юноши, повзрослев за час,

В сорок первом под пули ушли …

Во всех сложностях помирили нас,

Все проблемы решить помогли …

Одноклассники, одноклассницы …

Нам понятными стали слова:

Одноклассники, одноклассницы,

Дружба детства в нас вечно жива …

Мила поступила в институт, но не в тот, где учился Андрей, а в другой. И ездила на лекции по другому маршруту. Нет, у Милы не было к Андрею ни злости, ни негодования, но она не понимала, как теперь ей встретиться с ним. По-другому, чем раньше, она не мыслила встреч, но что было приемлемо тогда, теперь стало невозможным, а по-новому она просто не могла. Пройти мимо Андрея, не заметив его? Или буркнуть на ходу – привет? Или – что? Мила и теперь с содроганием и болью в сердце вспоминала ту их встречу в парке, когда Андрей, отстраняясь от неё, пошел, молча, впереди. Молча сел на скамейку в дальней безлюдной аллее парка …

Больше таких встреч Мила просто не могла выдержать. Тогда она так и осталась сидеть на скамейке после того, как Андрей, ещё раз сказав ей «прости», встал и стал удаляться от неё по аллее, пока не скрылся за поворотом …

И пусть прошёл уже не один месяц, это ничего не меняло в её чувствах к нему. Всё её естество кричало: «Нет, нет, так не может, не должно, быть!». Андрей всё так же оставался для неё самым нужным, самым дорогим и любимым, несмотря ни на что.

Пришёл Новый год с новогодними ёлками, карнавалами, праздничной мишурой, начался 1941 год.

Ни с Андреем, ни с Софьей Мила не встречалась, но из разговоров с одноклассниками знала, что Андрей перевёлся на вечернее отделение и работает на заводе, что Софья родила дочку, назвали Викой.

В начале июня дедушка Павел с бабушкой Полей объявили, что они на всё лето едут на Чёрное море. Туда несколько лет назад переехали дедушка Василий и бабушка Надя. И вот они пригласили теперь уже пенсионеров, родственников приехать к ним на всё лето, позагорать на побережье Чёрного моря. Мила с родителями была у них, ей очень понравилось. Началась суматоха сборов, в ходе которых выяснилось, что бабушка Поля никак не может найти в универмагах «закрытый купальник» и ехать на море ей «не в чем». Дедушка Павел удивился – зачем на морском побережье «закрытый» купальник? Туда едут загорать, так зачем паковать себя в «закрытый»! Всем семейством убедили бабушку Полю, что ей вообще ни к чему «закрытый» купальник. После этого сборы продвинулись значительно.

19 июня сорок первого года дедушка Павел и бабушка Поля с чемоданами, сумками, сумочками, авоськами, сели в поезд и поехали на всё лето к Чёрному морю …

А 22 июня грянула ВОЙНА. Отец ушёл на фронт. От дедушки Павла и бабушки Поли пришла телеграмма, что они выезжают домой. Но следом пришла другая телеграмма, что дедушка Павел заболел и ехать не может, они пока остаются там. Через десять дней в сводках было сообщение, что гитлеровцы бомбят Анапу. Затем дошло письмо, в котором бабушка Поля писала, что разрушился угол дома, но они втроём сумели заделать пробоину, дедушка Павел пока не встаёт, самочувствие лучше, но в дорогу пока не собираются, придётся ещё задержаться в Анапе …

В августе к Миле пришла исхудавшая бледноликая Софья и сказала, что Андрей ушёл на фронт сразу же в июне, а теперь пришло извещение – пропал без вести. Софья была в чёрном платке и Мила запротестовала, сказав, что траур ни к чему, Андрей не погиб, а пропал без вести, он – жив. Софья пояснила, что траур не по мужу, а по отцу, он погиб в автомобильной катастрофе неделю назад. Мила знала, как Софья была привязана к отцу, и он очень любил свою единственную дочь. Растерявшись от таких известий, Мила перевела разговор, спросив про Вику: