– Вовсе нет. – Улыбка стала еще шире.

– Думал, да?

– Подумать мне и ночи хватило. Сейчас решил разгрузить голову. И просто перечитывал книгу.

– Эт-то шутка? – Женя всегда начинала слегка заикаться, когда терялась. – Чтобы я отстала?

Парень завозился и сел на кровати, посмотрел на нее как-то по-особенному, тепло и чуточку виновато.

– Не обижайся, сболтнул, не подумав. Для повторного чтения мне не требуется книга.

– Ого! – только и смогла выговорить Женя. – Всей душой завидую твоей памяти. А названием можно поинтересоваться?

– Конечно. «Франкенштейн» Мери Шелли.

– О, я тоже собираюсь почитать, она у меня в длинном списке. Правда, всё руки не доходят. Франкенштейн – это монстр-убийца, верно?

– Ну, не совсем. Виктор Франкенштейн – имя ученого, который создал нового человека из частей мертвых тел и оживил его. Создание имени не имеет. И он не сразу стал монстром, поначалу был исполнен жаждой справедливости и добра. Но люди в ужасе бежали от него, и он сломался.

– Грустно, – пробормотала Женя.

Она вдруг растерялась, запоздало пожалела, что не придумала никаких тем для разговора. Почему-то ей казалось, что парень сам начнет задавать бесконечные вопросы, волноваться о своей судьбе. Но Платон спокойно молчал, будто полностью владел ситуацией. А может, у него было слишком тяжело на душе? Девушке хотелось как-то утешить его, объяснить, что он тут ради великой цели, она ему даже немного завидует. Ребятам из Лиги отведена роль подмастерьев, менять мир будут они, первенцы. Но слова почему-то застревали в горле. Она и обрадовалась, и испугалась, когда тяжелая рука легла на ее плечо.

– Виктор Антонович, простите, я просто хотела убедиться, что наш гость в порядке, – забормотала она, почему-то едва переводя дух.

– Ну-ну, все в порядке, Женюшка, – проговорил Прайд тем обволакивающе-ласковым голосом, который так обожала девушка, да и все в Лиге. – Ты молодец, что печешься о своих ближних. А ближний для человека – это любой, с кем он хоть мало-мальски пересекся жизнью своей, – назидательно добавил Хозяин. – Но сейчас беги по своим делам, ладно?

– Конечно!

Она бочком-бочком отступила к двери, юркнула за нее. Потом уже сообразила, что даже не попрощалась с Платоном, устыдилась и отругала себя.

Некоторое время Хозяин и Воронцов в упор глядели друг на друга, и ни один не желал первым отвести взгляд. Платон отметил про себя, что Прайд плохо спал эту ночь или не спал вовсе. В тяжелом взгляде, способном, кажется, расплющить любого, теперь таилось что-то новое, тревога или даже страдание. Хозяин вдруг слегка качнулся, оперся локтем о боковину двери, ладонью другой руки прикрыл воспаленные глаза.

– С ребятами все в порядке? – спросил о самом важном для себя Воронцов.

Прайд рывком выпрямился, подвигался, разминая крупное, мощное тело, словно спешил вернуть себе прежнюю форму. Блеснули желтоватые глаза, растянулись в презрительной усмешке губы.

– Ну, ваша пятерка, полагаю, в норме, коль скоро ты говоришь со мной. Младшее поколение привыкает к новому месту и никого тут пока не прикончило. Хотя местонахождение пятой девочки все еще неизвестно, а значит, в любой момент мы рискуем потерять их всех. Досадно. Но сейчас меня больше волнует другое.

Понедельник промолчал, но лицом изобразил вежливое внимание.

– Кирилл Прайд, как тебе уже известно, вчера самочинно побывал в вашем городке. Очередная выходка избалованного пацана, глупая ревность к своему близнецу – тут все понятно. Однако после своего демарша здесь он так и не объявился…

Платон спустил ноги с кровати, не обращая внимания на кольнувшую боль в ране.

– Кирилл не вернулся? Он же должен был уехать сразу после того, как подставил Маго, хотя бы затем, чтобы не попасться вместо него. Ведь девочку он всерьез покалечил.

– Рад прочувствованной реакции, хоть и догадываюсь, что не судьба Кирилла тебя волнует, – оскалил великолепные зубы Прайд. – Да, все так, но, похоже, вмешались обстоятельства. Вот я и подумываю, не настигло ли мальчишку возмездие прямо в проклятом городишке? Поиски длились всю ночь, а возможности мои, как ты понимаешь, велики. Но мы пока не обнаружили его ни среди живых, ни среди мертвых, ни среди тех, кто сейчас на излечении после контакта с юными первенцами. Это нехорошо. Мне сейчас хватает проблем, чтобы волноваться еще и о нем.

Воронцов изумленно нахмурился: этот человек говорил о сыне, сгинувшем в городе, где погибло множество народа, словно о небольшой финансовой проблеме или поломке любимой машины. Но, может, он привык скрывать чувства за ерническим тоном?

– Платон, скажи, в каком часу вчера вы начали поиски вашего друга Маго? – блуждая взглядом по комнате, задал вопрос Виктор Антонович.

– Девочки примерно в полдень узнали от учителей, что его разыскивает полиция, – моментально ответил Платон. – Они тут же с братом одной из них отправились по его предположительному маршруту, через парк и лес. Но до конца не дошли.

– Почему?

– Кое-что их отвлекло. Они услышали вой в лесу.

– И сразу поняли, что рядом находятся другие первенцы?

– Да, именно.

– Но тогда сбежавшие детки только приближались к городу со стороны Института, не так ли?

– Да. Тогда они как раз входили в наиболее обитаемую и приспособленную для прогулок часть лесопарка. Ваш сын с девочкой прошли там гораздо раньше, так что напасть на него в лесу первенцы не могли.

Мужчина, кажется, успокоился, даже посмотрел через плечо в сторону двери, словно за ней его ждали куда более важные вещи, но все же сказал:

– Тебе, разумеется, известно, что вчера мой сын, – он слегка поморщился на этих словах, – решил подменить своего близнеца с целью подставить его. Обычно, когда Кирилл что-то замышляет, он свободно и без всяких сомнений вовлекает в свои планы других людей – обслуживающий персонал, ребят из Лиги. При этом выбирает тех, которые не могут отказать ему и не бегут, что прискорбно, с докладом ко мне. Проще говоря, тех, кого он каким-то образом держит в кулаке, – уж что-что, а искусство шантажа мальчишка блестяще освоил едва ли не с колыбели. Но, как правило, самое большее через час я все равно узнаю́ о его планах и решаю, вмешаться или нет. Этот раз оказался исключением, время было упущено. Да, собственно, я был уверен, что он вот-вот объявится, и собирался с ним разобраться всерьез: насчет Магомета он был предупрежден.

Платон молча слушал и уже просчитывал мысленно все варианты того, куда мог подеваться младший Прайд. Ни бессонная ночь, ни боль в ноге, ни тревога за ребят не помешали четкой работе ума: через минуту у Платона уже была версия, по какой причине Кир Прайд мог застрять в городе. Но сообщать ее он не спешил.

– Водитель до поздней ночи ждал мальчишку в условленном месте, а потом явился ко мне с повинной. Впрочем, я организовал поиски еще раньше. Пока ваша пятерка искала юных первенцев – великолепная работа, кстати, – мои ребята прочесывали городок в поисках этого идиота. Безрезультатно. Это наводит на мысль, что его уже нет в живых.

Ни один мускул не дрогнул при этих ужасных словах на лице Виктора Прайда.

– Поляна, на которой ваш сын по предварительному сговору ударил школьницу и заставил ее спрыгнуть в шурф, находится совсем рядом с городом, минут семь по прямой. Случись что с Киром на этом отрезке пути, его бы давно уже нашли, там хватало людей, полиции, – возразил Платон. – Ну разве что он услышал вой в лесу и сам побежал на него.

Прайд, вскинув голову, от души расхохотался:

– Ну уж это из области фантастики. Кирилл, скажем так, смелостью не блещет. Иногда мне это даже кажется забавным: как будто чудесным образом вся смелость досталась его близнецу. Хотя, разумеется, природа тут совсем ни при чем, в случае с Магометом свое дело сделали облучение и генная модификация плода.