Я не нашёл, что сказать, просто обнял Юльку и расцеловал.

– Обед, – сказал я.

Юля организовала посуду, я распаковал еду. Всё делали слаженно, каждый своё. «Принцип Форда» – так мы назвали любую нашу деятельность, когда что-то делали вместе. Иными словами, разделение труда. Параллельные процессы. Логика простая – быстрее сделаем, больше времени на друг друга и/или на себя. Плюс, как в одном фильме героиня на вопрос о секрете их счастливых отношений ответила: «Не знаю, мы всё делаем вместе».

– Приятного аппетита, Юлия Юрьевна.

– Спасибо, Роман Николаевич, – сказала она. – И Вам приятного аппетита.

– Категорично выражаю благодарность за столь добрые пожелания.

Юля жевала, я ловил периодически её осторожные, но, в то же время, наполненные обожанием взгляды.

Я знал, что она меня любит. Время это показало. Равно как и я её. Однако, сегодня что-то произошло. Квантовый скачок? Сработал триггер? Большое Ха-Зэ, в общем. Тем не менее, глупо отрицать, что случилось нечто из ряда вон.

Размышляя, я не заметил, как Юля молча смотрела на меня.

– Потрясающе! – сказала она. – Никогда бы не подумала, что увижу тебя.

– Радость моя, ты повторяешь это полдня. Приятно, конечно. Однако, ты разбудила моё любопытство. Что значит: «это ты»?

Юля улыбнулась, на секунду задумалась, затем озорно посмотрела на меня и начала жевать ролл. Глаза её смеялись. Включила дразнилку. Что поделать, пришлось демонстративно смиренно ждать ответа. Юля явно наслаждалась. Наконец, доела роллы и выдала:

– Без по ня ти я.

Я заржал. Насмеявшись, похлопал в ладони:

– Браво!

– Правда, я не могу объяснить. Словно ты стал цельным. Ну, или ты как будто персонаж фильма в ультра 4К качестве попал в экранку. Ты стал выделяться. Не только среди людей, а и на фоне домов, улиц. Самое близкое по ощущениям.

Я взял её за руки, притянул к себе, посмотрел в глаза, спросил:

– Красота в глазах смотрящего?

– Может быть, – ответила Юля и чмокнула меня в щёку, – давай проверим.

– Как?

– Сегодня ты встречаешься с друзьями. Китайский новый год у вас. Узнаем, что они скажут.

– Точно! Ты ж моя умничка!

– Что? Только умная? – надулась Юлька, перебравшись ко мне на колени.

– И красивая. Красивущая. Красивейшая. Кстати, ты там в ванной афродизиаки не припрятала, случайно?

– Что? Аа, чувствую, чувствую. Нет, зачем мне они, если я сама собой тебя афродизиачу?

– О, да.

Мы посмотрели друг другу в глаза, замерли в объятиях, затаив дыхание. Мгновение спустя наши губы встретились, языки переплелись, одежда полетела во все стороны.

Через два часа буйства плоти Юля пошлёпала в душ, я ещё немного повалялся, пошёл туда же, как только любимая вышла. Я подмылся, умылся, голову решил помыть после встречи с друзьями, посмотрел на себя в зеркало, вроде бы тот же, что и был.

Юля крикнула:

– Я на встречу, работа зовёт. До вечера.

– У филармонии за двадцать минут до, – крикнул я в ответ.

Выходя из ванной комнаты расслышал звук приехавшего лифта, стук каблуков, закрытие дверей. Пора к друганам. Быстро надел джинсы, футболку, пиджак, ноги нырнули в ботинки, годящиеся как для строгого костюма, так и для свободного стиля вплоть до шорт.

Через полчаса я вошёл в кафе. Девушки за барной стойкой, как обычно, с радостью поприветствовали вошедшего, в данном случае, меня. Надо отдать должное управляющей, персонал подобран и обучен на должном уровне. Я поздоровался, пробежался глазами по помещению, нашёл друзей, которые смотрели на меня.

Оба встали, когда я подошёл.

– Синьнянь куайлэ, бро! – поздравил брат, шатен ростом чуть выше меня, спортивного телосложения.

– Синьнянь куайлэ! – ответил я. – С Новым годом!

– Роман Николаевич, – поздоровался друг, светлорусый высокий тип с хорошим скелетом. Раз в пятилетку, когда заходила речь о генетике, спорте и здоровом образе жизни вообще, я говорил, что, если бы он подкачался, выглядел бы весьма внушительно, был бы «машиной».

– Антон Александрович, – поприветствовал я.

– Вот! Нормальная причёска! – сказал брат.

– Обычная, – ответил я. – Сегодня был у парикмахера.

– Где стригся? – спросил брат.

– Да там же.

– Да ладно?

– Ну да.

– Николаич, прича отменная, – сказал Антон. – Твоя.

Я насторожился, но виду решил не подавать. Попытался отшутиться:

– Моя голова, следовательно, причёска тоже.

– Николаич, ты меня понял, – ухмыльнулся Антон. – Все девки теперь твои. Оглянись.

– Мне все не нужны, – сказал я. – У меня Юля есть.

– Я знаю, – сказал друг, похлопав рукой мне по плечу. – Ты меня понял.

– Там новый парикмахер? – спросил брат.

– Нет, тот же.

Брат недоверчиво посмотрел на меня. Я развёл руками, украдкой посмотрев по сторонам. Поймал взгляды посетителей. Может, показалось?

– Зелёный чай и пицца? – спросил я.

– Уже заказали, – ответил брат. – Антон договорился, что, как только ты придёшь, заказ принесут.

Не успел договорить, как появилась девушка и поставила поднос на стол. Затем посмотрела на меня, улыбнулась и сказала:

– Приятного всем аппетита.

Мы поблагодарили, она вернулась за барную стойку. Друг сказал:

– Видишь, она тебя хочет.

Брат закатил глаза:

– Антоныч, вот у тебя всегда всё ниже пояса.

– Ты сам видел. Сказала «всем», а смотрела только на Николаича.

Тут было бессмысленно спорить. Факт был фактом.

Брат разлил чай по чашкам, я разрезал пиццу. Мы подняли бокалы.

– Ну, будем!

Отпили по глотку за Новый год, который был лишь поводом для встречи. Однажды, несколько лет назад, условились раз в месяц собираться. Чтобы было интереснее, в каждом месяце нашли праздники: дни рождения, новые года, государственные знаменательные даты. Три праздника пришлось придумать, тем веселее. Фантик для встречи.

– Ща приду, – сказал брат и пошёл на зов природы.

Как только отошёл на достаточное расстояние, Антон сказал:

– Левелап.

Я снова попытался как-то сгладить реакцию на причёску:

– Кстати, да. Вчера выжал сотку.

– Николаич, давай без дураков. Ты другой. Но это ты.

Я внутри поёжился. Дело начало принимать иной оборот. Второй человек за день говорит одно.

– Поясни, – попросил я.

– Когда ты вошёл, мы сразу поняли, что это ты. Понятно, что друзья, много лет друг друга знаем. Чувствуем. Тем не менее, не только мы обернулись. Я успел посмотреть на других. Они увидели, что и я. Настоящего тебя. В смысле, мы все тут в масках, личностях липовых. Тут бац, входишь ты. Настоящий, без этого всего. Это привлекает внимание. Ты выделяешься. Теперь.

– Ты сказал ровно то же, что и Юля сегодня, – признался я. – Почти слово в слово.

Друг подался вперёд.

– Вот видишь, – сказал он. – Напомни, что ты там практиковал.

– Ничего. В зал хожу только. К лету надо показатели выровнять, а то после новогодних каникул упали сильно.

Антон посмотрел на меня изучающе.

– Нет, – через минуту вынес он вердикт. – Дело не в зале.

– Конечно, не в зале. В причёске.

– Пургу не неси, – посерьёзнел Антон. – В нашу сторону посматривают. Точнее, на тебя. Повторю, ты выделяешься. Как в фильме «Плезантвиль».

Аналогия была понятна, но не ясна. По сюжету, главные герои попали в чёрно-белый сериал. Логично, сами стали такими. Затем, по мере прокачки, как бы сейчас сказали, мягких навыков, становились цветными. Естественно, тем самым, в городе начался переполох. Впечатление Юли было ближе к реальности, но оба передали одно.

На горизонте показался брат. Я с долей облегчения сказал:

– Слушай, давай в другой день поболтаем про левелапы.

– Замётано.

Брат уселся, слопал кусок пиццы, не дожевав, выдал извечное:

– Надо тренироваться.

Словосочетание превратилось в некую констатацию факта за многие лета повторений. Мы писали в блокнотах, говорили на и после каждой тренировки. Выросшие на идеалах прочитанных легенд, уровней мастерства героев китайских фильмов. С годами возмужали, поумнели, помудрели, поняли, что как в кино не дерутся, легенды преувеличены в разы, значительная часть вовсе придумана. Тем не менее, должен быть ориентир. Не просто «быстрее, выше, сильнее». Гунфу, оно же кун(г)фу, мастерство, основанное на опыте, набитых шишках, семи в десятой степени ручьях пота. Будь то гунфу повара, слесаря или бойца. Все мы знаем примеры. Наверняка, среди контактов в телефоне найдётся Евгений Устандверей, Карина Ногти, Сергей Движок, Алёна Торт. Для записавших их номера они – мастера.