И еще один вопрос не давал покоя и мучил тем, что ответа на него получить было невозможно уже никогда. Вопрос стучал молоточками в висках и доставлял почти физическую боль. Знал ли отец о проекте? С одной стороны, не мог не знать. С другой, Марк не мог представить, чтобы его отец участвовал в этом. Еще одна мысль вонзилась иглой в мозг – может быть, смерть отца не была случайной? От собственного бессилия Марку хотелось кричать и крушить все вокруг. Впервые в жизни ему захотелось напиться так, чтобы забыть абсолютно все. Он с трудом, продолжая механически управлять машиной, добрался до своего небольшого особняка почти в центре Лондона. Войдя в дом, он попросил мажордома, открывшего дверь, принести ему в спальню бутылку виски. Жан, служивший у него более 10 лет и хорошо знавший привычки хозяина, с трудом скрыл свое удивление. Подавая на винном подносе виски, лед и бокалы, он лишь спросил Марка, как он себя чувствует, и не будет ли еще каких-то распоряжений. Марк машинально поблагодарил, попросил его не беспокоить, сел у окна и тупо глядя на по-прежнему бурлящий жизнью город за живой изгородью его ухоженного сада, начал пить бокал за бокалом, не чувствуя вкуса и никак не пьянея.

В Москву, наконец, пришла настоящая весна. Ласковое солнце, воздух, напоенный ароматом первой зелени, легкий теплый ветерок, весело щебечущие птицы – все это радовало москвичей после долгой зимы. Ева вышла из офиса банка, в котором работала. Она почти физически ощутила, как солнечные лучи нежно ласкают кожу, погода была просто чудесной! Муж в командировке, дочка – на тренировке в сопровождении любимой бабушки. Вечер абсолютно свободен. Ева решила прогуляться по весеннему городу. Перешла шумный проспект и наметила себе маршрут по старым московским улочкам и любимым ей небольшим городским скверам.

Многие представляют себе Москву огромным шумным мегаполисом с сумасшедшим ритмом жизни и сумасшедшим количеством людей и машин. В принципе, так оно и есть. Но, в центре города сохранилось немножко старой Москвы. С узкими и не шумными улицами, старинными особняками, уютными сквериками. Можно зайти в усадьбу Толстого и погулять по саду. Можно посидеть в парке на Патриарших прудах, возможно на том самом месте, где Булгаковский Воланд беседовал с московскими писателями. Можно по Нескучному саду побродить.

Ева любила именно такую Москву. Прогулки её успокаивали. Она возглавляла в банке отдел взыскания задолженности. Люди всё больше брали кредиты и всё больше эти кредиты не выплачивали. Какие только истории не приходилось выслушивать – о потере работы, о проблемах в семье, о тяжелых болезнях, о мошенниках, перечень можно продолжать долго. Некоторым Ева реально сочувствовала, но помочь могла лишь в редких случаях, предусмотренных законом. В основном же, долги взыскивались по действующим процедурам. Последнее время она стала задумываться о поиске новой работы. Здесь она проработала уже более 5 лет и чувствовала, что устала, наступил период выгорания. Хотелось заняться чем-то созидательным, избавиться от негатива, которого на её работе становилось все больше. Ева пока не находилась в активном поиске работы, но резюме на хент хантере все же разместила. Сходила на пару собеседований. То, что предлагали, не заинтересовало, и она решила, что надо искать самой.

Но, сейчас Ева не думала о работе, а просто наслаждалась весной. Весна отражалась даже на лицах людей – редкие прохожие улыбались и поднимали головы, чтобы полюбоваться необыкновенно красивым небом, чистым и прозрачно голубым. Ева тоже невольно улыбалась. Она не спеша прошла по маленькому парку. На лавочке у выхода сидела женщина. Когда Ева приблизилась, женщина вдруг судорожно вздохнула и стала медленно падать на бок. «Боже, только не это» – пронеслось в голове. Ева оглянулась в надежде увидеть кого-то, кто мог бы помочь, но аллея была пуста. Ева не была ни черствой, ни равнодушной, но именно сегодня ей так хотелось просто беззаботно прогуляться. Она тут же внутренне устыдилась своих мыслей и поспешила к женщине. Та уже лежала, скрючившись, на лавке и, казалось, не дышала. Ева не знала, что делать. Схватив незнакомку за плечи, попыталась посадить. Сквозь одежду прощупывались все кости – женщина была необычайно худа. «Что с вами? Вы меня слышите? Вы можете говорить?» – Ева немного встряхнула её и с облегчением увидела, что губы у женщины шевелятся. «Сейчас я вызову скорую» – Ева открыла сумочку, чтобы достать телефон. Тут она увидела, что к ним быстро идёт, почти бежит молодой парень. Он мгновенно оценил ситуацию, взглянув на неестественно бледную с закрытыми глазами женщину на скамейке. «Я звоню в службу спасения» – у него в руке уже был телефон. Ева отдала должное скорости его реакции – сама она даже не успела найти аппарат в сумочке. А ещё ругают современную молодежь. Вон, какой молодой, стильно одетый, а мгновенно прибежал на помощь совсем незнакомым людям. Ева украдкой, несмотря на ситуацию, рассматривала молодого человека. Он обладал необыкновенно открытой и располагающей внешностью. При этом – модная прическа и татуировки на накаченных руках. Парень, между тем, посмотрел на номер дома через дорогу и назвал в трубку адрес. Потом повернулся к Еве:

– Вы ее знаете?

Ева отрицательно покачала головой:

– Нет, я просто проходила мимо.

Женщина теперь просто безжизненно сидела, закрыв глаза. Парень взял её руку, пощупал пульс и кивнул Еве: «Пульс есть, и достаточно ровный». Он стал настойчиво спрашивать незнакомку:

– Что у Вас случилось? Что-нибудь болит? Что с Вами?

Та, вдруг, не открывая глаз, еле пошевелила губами:

– Пить… Я не ела 3 дня…

Голос был похож на шелест. Молодой человек обомлел: «Боже! В наше время!». Он повернулся к Еве: «Что же с ней могло случиться?»

– Давайте пока отведем её вон в то кафе через дорогу. Я как раз назвал по телефону номер этого дома.

Они взяли женщину под руки с двух сторон. Та бессильно повисла, но ногами все же кое – как перебирала. Они с трудом добрались до кафе. Полностью занятая несчастной, Ева не заметила, как её новый знакомый повернул дверной замок и перевернул табличку на двери – на той появилась надпись: «Закрыто».

Заведение было маленьким, всего на несколько столиков. Приглушенный свет контрастировал с солнечным вечером за окнами. В зале никого не было, только за барной стойкой в глубина стояла девушка. Парень махнул ей рукой:

– Дайте побыстрее воды!

Вместе с Евой они усадили странную незнакомку за ближайший столик. Барменша с невозмутимым видом принесла бутылку воды и стакан. Молодой человек быстро налил стакан и поднес к губам женщины, пытаясь помочь ей пить. Но, та, неожиданно, сама схватила бокал и начала пить так жадно, как может пить человек, реально испытывавший сильнейшую жажду. Потом она подняла глаза на стоявших вокруг неё и тихо жалобно попросила:

– Можно мне немного поесть?

Все трое застыли в оцепенении. У Евы не укладывалось в голове – умирающий с голоду человек в центре Москвы! Незнакомка была достаточно миловидной, если бы не ненормальная худоба, даже привлекательной. Да и одета она была не как нищенка, обычное платье, пиджак, туфли совсем не поношенные. Правда, никакой сумочки при ней не было. Все это Ева охватила одним быстрым взглядом. И этот молящий голос – шелест, просящий еды. Первым из ступора вышел парень:

– Принесите же ей что-нибудь быстрее! Я заплачу.

Барменша метнулась куда-то вглубь кафе и на удивление быстро принесла поднос с несколькими тарелками. Женщина потупила взгляд и стала торопливо есть хлеб. Парень повернулся к Еве и девушке:

– Не будем её смущать.

Он жестом пригласил отойти к барной стойке. Вместе с Евой они уселись на высокие стулья, а девушка заняла свое место за стойкой.

Молодой человек, между тем, дружески улыбнулся Еве:

– Давайте, наконец познакомимся. Мы с вами вместе человека спасли, а сами не знакомы даже. Меня Александр зовут.