– Уверен? – засомневался я. – Не коротнёт?

Герасим презрительно фыркнул и повторил:

– Бей!

Я на глубоком вдохе потянул в себя удерживаемую от рассеивания энергию, чтобы резким напряжением сконцентрировать её и отправить в Герасима, который уже сотворил стандартный экран и прикрылся им от меня.

Мигнуло и растеклось в воздухе северное сияние, экран потерял стабильность, но выплеск остановил.

– Увеличивай концентрацию! – объявил Герасим. – И быстрее бей! Резче!

Я обратился к внутреннему потенциалу и выплеснул сверхсилу вовне, рассчитывая на сей раз не только разрушить щит, но и сбить оппонента с ног.

Пустое! При ударе об экран мой выброс расплескался, и пусть защитная конструкция тоже развалилась, вызванный атакой эффект не удовлетворил ни меня, ни Герасима.

– С концентрацией порядок, попробуй увеличить скорость.

Я попробовал. Раз, другой и третий – всё без толку.

– Не работает! – развёл руками Герасим. – Что-то ты не докрутил.

– Точно! – прищёлкнул я пальцами. – Не докрутил! Готов?

– Давай!

На сей я закрутил остатки потенциала волчком, как-то неожиданно легко поймал состояние идеального равновесия, но даже так выплеснул сверхсилу ничуть не быстрее обычного, просто успел её чуток подкрутить и придать выбросу некую упорядоченность – если прежде будто водой плескал, то сейчас сверлом ввинтил.

Хлопнуло! Сверкнуло! Во все стороны разлетелись искры, а Герасима откинуло на шаг назад, волосы его встали дыбом, сильно запахло озоном.

– Ого! – поразился мой наставник. – Лихо!

– Ты в порядке? – забеспокоился я.

– Хорошо, что заземление предельно усилил, а то бы ещё не так тряхнуло! Годный приём, отрабатывай дальше.

– Не, – мотнул я головой. – Потенциал на нуле.

– И в чём проблема? Тренироваться и с обычной сверхсилой можно. Противофаза только в бою понадобится.

– Ну, возможно…

– Именно так! – отрезал Герасим. – Что у тебя с разделением потенциала, кстати?

– Сам же видел – просвещаюсь!

Мы вернулись в медчасть и проверили Глеба, который после двухнедельного перерыва продержался в резонансе куда меньше обычного, потом взялись натаскивать Унтера, Ивана и Алика, но пока что ограничились лишь чисто теоретической подготовкой, не став форсировать учебный процесс. Пусть сначала от активного излучения Эпицентра отойдут, завтра я попытаюсь им гармонию источника-девять передать, а Герасим сверхэнергией воздействовать станет.

Как запланировали, так и вышло. Ещё и по лесам бегать не пришлось, нам даже незаметного проникновения в тылы противника не поручили – то ли не к кому было проникать, то ли случилась какая-то накладка у инструкторов. Вместо этого занялсь отработкой нового стандарта подготовки бойцов особого дивизиона: ставили техники маскировки внутреннего потенциала и противодействия поисковым воздействиям, гашения звуков и сокрытия теплового излучения, а ещё – обнаружения всего этого собственными силами, без привлечения профильных специалистов.

Из всех моих подопечных худо-бедно смог применить на практике полученные знания лишь Глеб Клич, остальным до такого было ещё расти и расти. Сам я на первом занятии немного даже заскучал, но вот дальше наставникам нашлось чем удивить и меня, и даже Герасима. Начали мы с ночного зрения и тепловидения, а закончили улучшением слуха. И не той примитивной конструкцией, которую я освоил и которая усиливала решительно все звуки подряд, а сложной структурой с фильтрами, предназначенными для вычленения признаков близкого присутствия человека: шагов, дыхания, разговоров. Вот тут-то у меня голова кругом и пошла. Ни черта не понял.

Впрочем, для Унтера, Ивана и Алика занятия впустую тоже не прошли. Гражданской наружности дяденька в дурно подогнанном комбинезоне не только предельно доступно объяснил им принцип магнетизма, но и помог задействовать его на практике. Кто-то оказался более способным учеником, кому-то пришлось чуть ли не на пальцах объяснять, но к концу дня решительно все бойцы умели притягивать к себе разнообразную железную мелочёвку, преимущественно болты и гайки.

– Ну баловство же! – фыркнул упревший Унтер. – Как есть – баловство!

Инструктор только усмехнулся.

– В следующий раз сапёрному делу учиться начнёте. Будете наличие металла в земле определять.

Нам с Герасимом этим заниматься не пришлось, нас пытались отыскать в лесу с помощью поисковых техник обучавшиеся в центре студенты и присланные на повышение квалификации сотрудники аналитического дивизиона. Потом ещё и Глеба к игре в прятки привлекли. Вымотались за день ужасно.

До коек доползли уже ближе к одиннадцати, только повалились на них и сразу отрубились, даже богатырский храп Ивана против обыкновения никому заснуть не помешал. Что помешало, так это внезапная побудка. На часах – без четверти полночь. И часа не спали, а уже снова нужно куда-то бежать!

– Ну сколько можно-то?! – впервые на моей памяти проявил Герасим недовольство учебным процессом. – Поди, погонят тепловидение отрабатывать!

– Угу, – кивнул я и зевнул. – Похоже на то.

Лично у меня с отслеживанием теплового излучения никаких проблем не возникло вовсе – не иначе каким-то образом сказались способности к ясновидению. А вот с ночным зрением дела обстояли далеко не лучшим образом, поскольку для усиления светового потока приходилось задействовать полноценные конструкции, и эту технику мне было ещё осваивать и осваивать.

Мы наскоро умылись и собрались, а на выходе из казармы столкнулись с капитаном контрольно-ревизионного дивизиона, который возглавлял особый отдел учебного центра.

– Вскрыть после взлёта, – протянул он мне опечатанный пакет.

«Какого ещё взлёта?!», – едва не спросил я, но вовремя прикусил язык, козырнул и повёл группу к взлётно-посадочной полосе.

Там уже стоял готовый к вылету аэроплан, бойцы аэродромной обслуги как раз грузили в него выкрашенный зелёной краской патронный ящик с маркировкой «6,5х50», а ещё один поменьше и два короба с ручными гранатами лежали на земле.

– Это чего ещё? – не сдержал удивления Алик.

Унтер хлопнул его ладонью меж лопаток, направляя к лесенке, остальные тоже мешкать не стали. Один за другим мы забрались внутрь, а только я закрыл люк, загудели пропеллеры и аэроплан, слегка подпрыгивая на неровностях, начал разбег по взлётной полосе.

– Так это чего – не учебный вылет? – перекрывая шум двигателей, крикнул мне Глеб Клич.

Я с ответом торопиться не стал, вместо этого, стоило только колёсам оторваться от земли, взломал сургучную печать и распаковал приказ.

Так и есть – боевое задание.

Как говорится, научный факт! Получите, распишитесь!

Аэроплан взял курс на Зимск. Нет, в полученном мной приказе никакие топонимы не упоминались, его текстовка вообще оказалась донельзя лаконичной, это сориентировался по звёздам Унтер.

– На юг летим, – сообщил он после недолгого наблюдения в иллюминатор. – Стал быть, снова в Зимск.

– У этой пташки дальность полёта о-го-го какая! – не согласился с ним Балаган. – Можем и в Белом Камне десантироваться!

– И что нам там делать? – насмешливо фыркнул Иван Кол. – К жене твоей на блины свозят, думаешь?

– А что нам делать в Зимске? – резонно отметил Алик. – Два дня как оттуда!

– Господин старшина! – перешёл вдруг невесть с чего на официальный тон Глеб Клич. – А что в приказе сказано, если не секрет? А то гадаем на кофейной гуще!

– А ничего там не сказано, но думаю, всё же летим в Зимск, – сообщил я подчинённому. – Вы летите. Мы с Сутолокой раньше сойдём.

– Как так? – простодушно обомлел Ваня Кол.

– Десантируемся – как! – усмехнулся я. – Андрей Мартынович, командование на тебе. На аэродроме вас встретит кто-то из контрольно-ревизионного дивизиона, дальнейшие инструкции получите на месте. Задача ясна?

– Предельно.

– И вот – держи… – Я достал своё служебное удостоверение и протянул его Унтеру, после обратился к Герасиму: – Тоже давай.