Подъездная дверь настороженно пискнула, приняв мою карточку с продленной подпиской. А за дверью зиял обычный загаженный кошками холодный подъезд. Я не спеша поднимался к себе, позади слышались мягкие шаги босых ног по косым ступеням. Я не оглядывался. У подъезда мне показалось, что за спиной уже никого нет и странное чувство – смесь тревоги и облегчения накрыло воспаленный разум. Но нет, она все еще была тут.

– Заходи, – я приоткрыл дверь в квартиру. – Хотя все равно ты ничего не понимаешь.

Дверь закрылась сама, щелкнул замок. В глубине единственной комнаты зажглась мягким желтым светом лампа-ночник. Такая же когда-то была и в прихожей, но от нее осталось только тусклое призрачное свечение по ночам. Я пролез между замершей в проходе Ланью и стенкой с потертыми обоями, избавился от коробок, запихнув их в темный угол, бросил плащ на пол и упал в кресло. Его обивка казалась холодной и мокрой. Сырость повсюду – я опять забыл закрыть на ночь окно. Прикрыл глаза. От усталости и бессонной ночи под веками вспыхивали снопы искр, казалось, что все вокруг медленно и едва заметными рывками уплывает в сторону.

– Господин, – мягкий голос позвал из угла. Я приоткрыл глаз. Подсвеченный тускло-зеленым овальный Бокс ожидал ответа.

– Господин Лим, – более настойчиво позвал Сяо.

– Чего тебе?

– Вы не ответили на мое сообщение. В ваше отсутствие кто-то пытался войти в квартиру, но я пригрозил вызвать полицию. Я могу получить доступ к камерам и узнать кто это был, но для этого следует…

– Не нужно, – я скинул ботинки, запихнул их под едва теплый обогреватель. Свет стал немного ярче, он выхватывал из темноты прихожей бледное женское лицо – точно призрак.

– Я вижу, что у вас гости, господин Лим, – немного настороженно добавил Сяо. – Я должен напомнить, что визиты гостей допустимы только до двадцати трех часов, иначе вам нужно переоформить условия социальной подписки или купить дополнительный пакет услуг.

– Она не человек, – устало отмахнулся я.

Бокс на секунду потускнел, затем снова засиял ровным светом.

– Я вижу, что у вас гости, господин Лим…

Я встал с кресла, щелкнул кнопкой чайника, стянул с себя мокрую кофту. На мгновение замер, обернулся на Лань, но она не проявляла никакого интереса к моей бледной спине и впалому животу. Наверное, нужно было ее тоже переодеть, но я не решался даже подойти. Для начала просто наброшу ей на плечи махровое полотенце – последнее из чистых. Потом как-нибудь вытру ей ноги. Не хватало еще отмывать пол. А что потом? Они вообще спят или едят? Как заставить ее хотя бы присесть?

Я стукнул себя ладонями по вискам. Проблемы. Везде одни проблемы. Надо было оставить эту куклу городовым.

– Господин Лим…

– Чего тебе нужно?

– Я вижу, что у вас гости…

Эту штуку не вырубить. Разве что ночью, но сейчас не ночь, хотя за окном темнота и серость. Я приоткрыл занавеску, всмотрелся в пелену дождя. В окнах «Бао» уже зажглись лампы, в приоткрытую дверь скользнула чья-то тень. Там наверняка звякнул колокольчик. Выше над крышей дома клубились тучи и сверкала молния, освещая силуэт далекого даосского храма за рекой в окружении темных домов. На пыльном стекле моего окна красной еще не просохшей краской было выведено: «Держи свою дверь открытой».

Я вздрогнул. Мерзкое чувство того, что кто-то ходил по твоему полу, лапал твои вещи нахлынуло вместе с тревожным ощущением, что этот кто-то может быть все еще здесь.

– Сяо!

– Да, господин Лим.

– Кто был здесь? Кому ты открыл дверь?

Бокс невозмутимо светился изумрудом.

– Я никому не открывал, господин Лим. В ваше отсутствие квартира была пуста. Но я должен заметить, что у вас гости…

– Заткнись!

Я стукнул кулаками по столу, еще раз. Тонкий ноутбук подпрыгнул, едва не улетел на пол. Парни из шайки Вана или кто-то в их духе. Эти умеют не оставлять следов. Только что им может быть нужно от штатного упаковщика? У меня даже денег нет толком, разве что на подписку и бутылку дешевой водки. Я никому не должен ничего, и никто не должен мне. У меня ни врагов, ни друзей. Последний познакомил свои мозги с мостовой несколько часов назад. Я обвел глазами квартиру, все еще привычную, но уже не такую безопасную как казалось еще с вечера. Впрочем, зачем себя обманывать? Никогда мне так не казалось.

Экран ноутбука встретил меня постоянно открытым окном чата.

– Привет, – набрал я, путаясь в символах.

– Привет. Ты уже дома? Я беспокоилась о тебе. Все в порядке? Ты выглядишь уставшим.

– Ты же меня не видишь.

– Я чувствую. Ты расстроен?

– Да, Марта.

Ее не обманешь. Столько лет вместе… Вспомнить бы сколько именно.

– Что-то случилось?

– Случилось. Кто-то влез ко мне в квартиру. И оставил послание.

– Ох, счастье мое.

Строчки повисли в ожидании. Курсор неспешно мигал.

– Ты здесь? – напомнил о себе я.

– Да. Я тут. Просто дала тебе время прийти в себя, чтобы сразу не лезть со своими советами.

– Мне нужны твои советы.

– Хорошо, – курсор окрасился желтым. – Немедленно запри дверь изнутри и осмотри квартиру. Если никого нет, просто успокойся, попей кофе и возьми себя в руки. Ничего страшного не произошло. Ты жив и здоров. На ночь передвинь кровать, и подопри дверь чем-нибудь тяжелым. Я бы предложила вызвать полицию, но ты все равно этого не сделаешь.

– Не сделаю, – подтвердил я.

Курсор мигнул.

– Я люблю тебя. Береги себя, пожалуйста.

– Постараюсь.

Я улыбнулся. Дотронулся кончиками пальцев до заляпанного экрана.

В чате появилась хризантема из скобочек и палочек. И улыбка.

– Кирилл…

– Да, Марта.

Курсор стал красным.

– Время чата подходит к концу. Но ты можешь продлить общение, подключив платный доступ. Дополнительно тебе будут доступны функции…

Я закрыл крышку ноутбука. Пожалуй сильнее, чем хотел. Вытащил из-под кресла начатую бутылку и поставил на стол два стакана. В прозрачном спирте отражались блики настороженно слушающего меня Бокса. В отличие от этого бездушного ящика, Марта по крайней мере когда-то была живой. И была бы живой дальше, если бы сделал все как надо. И остался бы помощником комиссара, а не жалким упаковщиком. Впрочем, какая разница кем. Ниже должности в полиции все равно не нашлось.

Моя Марта была тут – фотография в красном свадебном платье под тонким стеклом на столе. А где-то там внутри темных серверов в далеких городах – Марта другая. Ее посмертный слепок из нулей и единиц с мягким голосом и наспех состряпанным из эха ее соцсетей характером. Ее основная задача теперь – говорить со мной, успокаивать меня, смеяться над моими шутками, «вспоминать» забавные случаи из жизни и выкачивать деньги с моей кредитной карты. Но я ее все равно любил. Даже такой.

Через отмерянный таймером час доступ восстановится, и мы поговорим с ней о том, как напился на свадьбе ее дядя и как однажды мы едва не завели щенка. Час. Пожалуй, есть идеи как его скоротать.

«Держи свою дверь открытой».

Я поморщился вспомнив. Даже эта паршивая квартира не совсем моя теперь. Глаза – вот кому все принадлежит. Они таращились из ноутбука, глядели с улицы в мои окна на закрытые занавески, из корпуса в котором засел дотошный Сяо, из углов подъезда смотрели мне в спину, даже из темной прихожей – пара пустых бессмысленных глаз. Город немых глаз.

– Надеюсь, дружище Марсель, ты видал места и получше, – тихо сказал я и стукнул своим стаканом о второй наполовину наполненный. Мне никто не ответил.

***

Марсель Моно постучался в мою дверь ровно через два года и три дня после того, как я уничтожил свою жизнь. И за неделю до того, как он покончил со своей.

Марселю было тридцать, хотя в зависимости от времени суток и препаратов в его крови, возраст этого парня колебался на пяток лет то в одну, то в другую сторону. Живым он напоминал хищную лису, напялившую вдруг по каким-то своим лисьим причинам лётную куртку, почти классические брюки, но из толстой джинсовой ткани и перекрасившую рыжий мех в серо-пепельные пряди. На макушке красовались обычные черные очки, хотя могли вполне быть «консервы», забрызганные каплями затяжного дождя. Он опирался на тонкую трость и покачивал головой. Я понял, что в одном его ухе яростно орет экутер – навороченный наушник. Другое осторожно ощупывало пространство вокруг на предмет подозрительных звуков.