– Шторм, ты не спрашивал меня о том, что я услышала из дневника Джордана, – тяжело вздохнув, я решила начать разговор.

– Я тебя ни о чём не спрашивал, – тактично проговорил он.

Да, за эти дни я многое передумала, но, наверное, пора поведать Шторму обо всём, что скрывала в закоулках своей раненой души.

– Спасибо тебе большое за то, что ты позволил моим ранам немного затянуться, не бередя их. Шрамы от потерянных крыльев начали заживать. Наверное, иногда нужно позволить себе не думать ни о чём, чтобы очистить разум от накопившегося мусора. Сейчас я готова обо всём рассказать тебе. Только пообещай, что без моего разрешения никогда не навредишь Джордану.

– Заинтриговала, – хмыкнул фамильяр. – Обещаю.

Поведав дракону об истории его создания, требовании Алиандра и услышанных отрывках из обгоревшего дневника, мне стало немного легче, ведь тяжело одной на своих плечах носить угнетающий груз.

Какое-то время мы просто молча смотрели вдаль на уплывающие облака осеннего неба, ловили взглядом охоту ловкой чайки и вдыхали запах соли и йода. Шторм первым нарушил тишину:

– Если он будет угрожать тебе, ты сама знаешь, ему не выжить, – многозначительным тоном предупредил меня фамильяр.

– Знаю. Шторм, как думаешь, стоит ли говорить Дориану, что он мой брат? – наконец-то у меня получилось собрать свои мысли и начать здраво рассуждать в сложившейся ситуации.

– А Эдриан? Он тоже твой брат, – напомнил дракон.

– Нет, Эдриан плевать хотел на то, что будет со мной, ему нужно лишь, чтобы Халлс его поддерживал, – с обидой проговорила я, – к тому же, неизвестно, где он сейчас. Может быть, готовит ответную атаку.

– Тебе не интересно, что сейчас происходит в Париссандре и как живут твои родители?

– Халлс бежал, Сара дальше преподаёт в Академии, студенты учатся, родители… приёмные родители, занимаются государственными делами, Джей спасает мир от преступников. А Джордан… Он, вероятно, ищет другие способы править миром. Жажда власти в нём неискоренима. Такова его суть. Не помня себя и своего прошлого, он готов идти ради этого по головам. И по сердцам…

– Я ведь чувствую, ты всё равно любишь его…

– Да, люблю, – с тяжёлым вздохом призналась я, – но это второстепенно. Несмотря на обман родителей, их я тоже люблю. Стала понятна причина многих вещей: холодность Миранды, нежная забота Питера. Я ему родная племянница, дочь его родной сестры Клары. Сестры… Моя мама. Родная мама, – повторила я, пробуя на вкус это осознание, – я с детства только слышала о том, что у папы была сестра, но никаких подробностей жизни и смерти они мне не рассказывали. Шторм, как получилось так, что она была любовницей короля?

– Тебе на этот вопрос сможет ответить только Питер, ну или Миранда Штерн.

Восемнадцать лет назад, когда королева ещё была жива, её муж завёл любовницу. Мне интересно, Дарелл любил мою маму или воспользовался ею? Что я – плод любви или ненависти? Мне хочется рассказать Дориану о нашем родстве, но боюсь, что он воспримет меня как угрозу своему правлению. Да и кто захочет знать, что у его отца есть незаконнорождённая дочь.

– Шторм! – вскрикнула я, заставив дракона поморщиться. – Джордан писал о том, что видел историю моего рождения из видения. Понимаешь? Видения! Алиандр тоже показал мне историю прибытия Падшего Ангела в наш мир в видении. А кто показал видение Джордану? Каллистрата? Но зачем? С какой целью? Она хочет, чтобы он правил Париссандром? – я пыталась сформировать свои предположения в какую-нибудь логичную теорию, задавая все эти вопросы вслух.

Душу царапнуло неприятное чувство. Ревность к богине? Встряхнула головой, прогоняя эту чушь. Нет, дело в чём-то другом. В том, что обычному человеку понять не под силу. Забавно, мы топчемся на этой земле, пытаемся из себя что-то представлять, а кто-то властный, своей незримой рукой передвигает наши фигуры, словно по шахматной доске. Они считают, что создали нас и имеют на это право? Размышляя о двух Создателях, всё больше прихожу к поразительным выводам: Алиандр дал мне дракона для того, чтобы уничтожить Джордана. Выходит, он стремится защитить наш мир. А Каллистрата? Богиня, которой я молилась всю свою жизнь, чего она пытается добиться? Какие преследует цели?

– Рейнхара, ты сейчас потеряешь мысль, которую хотела сказать, – Шторм выдернул меня из внутренних рассуждений своим замечанием.

– Да, верно. Скажи, можем ли мы попробовать попасть в закрытый Царкс, минуя Старксис?

– С какой целью? – этот вопрос прозвучал от внезапно появившегося гостя.

Я резко обернулась на звук, Шторм приподнялся на лапах. Перед нами стоит мужчина, которого я видела один раз в жизни, но запомнила очень хорошо. Его ни с кем не перепутаешь. Высокий, в светлых просторных рубахе и брюках, босыми ногами идёт в нашу сторону. Его длинные смоляные волосы собраны в низкий хвост, чёрные раскосые глаза с интересом смотрят на нас.

– Царал, что Вы здесь делаете? – спросила я его удивленно. Неожиданное совпадение.

– Выгуливал своего шаркара и увидел вас. Твой дракон великолепен, Рейнхара, – с восхищением проговорил Кратор Малф.

– Благодарю, Царал, – вежливо ответила я, наблюдая за тем, как он внимательно осматривает Шторма, словно экспонат на выставке.

– Так что тебе нужно в моём государстве? – полюбопытствовал Царал.

– Простите. Мне жутко стыдно… – смутилась я и начала переживать о том, сколько он мог услышать из моего рассказа.

Для себя решила, что нужно общаться со Штормом дальше только телепатически, лишние уши могут быть даже в таких пустынных местах.

– Нет-нет, не извиняйся! Я тебе уже говорил, что двери моей страны открыты для тебя и твоего дракона. Более того, я прошу стать гостьей в моём доме.

– Царал… – запнулась я, вновь удивившись.

Оглядывая босого мужчину в свободных светлых одеждах, мысленно советовалась с драконом и с самой собой.

– Я разрешаю тебе обращаться ко мне по имени – просто Кратор. Договорились, Рейнхара? – с такой улыбкой обычно на ярмарках ушлые торговцы разные безделушки втридорога продают.

– Хорошо, Кратор, – тем не менее, согласилась, неуверенно произнося его имя. – Меня интересует лишь один вопрос, который я хочу задать Ульге. Я спрошу, и мы покинем Царкс.

– Старый медведь вряд ли поможет тебе – дух покинул его, – нахмурив брови, с грустью проговорил правитель Царкса.

Мне стало не по себе от осознания чужой смерти, но такова наша жизнь. По сравнению с парисами, оборотни и так живут намного дольше. А Джордан был близок с ведуном, должно быть он переживает из-за этого. Стоп! Я одёрнула себя. Какая мне разница, что он чувствует?!

– В Царксе есть и другие ведуны, – Кратор продолжал настойчиво уговаривать меня, – и не только они. Я сам смогу многому обучить тебя. Ваша связь с драконом может стать ещё более полезной, чём ты думаешь, – Царал вонзил в меня выжидательный взгляд чёрных раскосых глаз.

– Что Вы имеете в виду? – С недавних времён я перестала любить загадки.

– Соглашайся, – оборотень проигнорировал мой вопрос, – я гарантирую твою безопасность.

Поразмыслив, что мне нечего терять, кроме себя и Шторма, а потерять нас не так уж и легко, я решилась рискнуть.

Рейнхара

Взобравшись по мощным чешуйчатым крыльям на дракона, я села в седло и закрепила себя ремнями. Образ Царала лёгкой дымкой плавно подёрнулся в пространстве и спустя миг землю вминали уже две пары огромных лап. В первую нашу встречу, вид шаркара шокировал меня своими размерами. Сейчас же, когда Шторм вырос и я привыкла к нему, восьмиглавый дракон уже не кажется монстром. Они примерно одного размера со Штормом. Затрудняюсь даже судить, кто из них больше.

Полёты на драконе дарят невероятные ощущения. Я полюбила небеса, их лёгкость и свободу. Запредельная сила ветра выбивает из головы все мысли, это помогает мне отдохнуть от своей боли хотя бы на время. Прорезая облака, мы летели за шаркаром. Вначале был просто спокойный воздушный заплыв, но Царалу, вероятно, это показалось очень скучным. Я не сразу поняла, что его дракон играет. Шаркар сделал резкий поворот в нашу сторону, словно вот-вот врежется в нас. Интуитивно почувствовала, как Шторм напрягся, но в последний момент шаркар отклонился, перевернулся и снова полетел впереди.