Перед внутренним взором промелькнули кадры из «Матрицы» с бегущими символами, и я затрясла головой. Все эти абстракции никак не хотели в ней укладываться. Всегда недолюбливала математику, а современная теоретическая физика и вовсе не для средних умов вроде моего. Поэтому незачем лезть в подобные дебри и лучше для себя принять первое, самое простое объяснение.

Я наклонилась над ведром, чтобы выполоскать и выжать тряпку и протереть дверь прежде, чем приступать к уборке внутри аптеки.

– Не следует множить сущности сверх необходимого, – наставительно сказала я себе, чтобы окончательно отвлечься от мыслей об устройстве мироздания.

В следующий миг на мою ягодицу легла мужская рука, и знакомый голос произнес:

– В приюте изучают философию? Как интересно!

Я ругнулась, разворачиваясь, и от всей души засветила нахалу тряпкой. Мужчина отступил на шаг, даже вроде бы не торопясь, а мокрая ткань вспыхнула в моих руках. Взвизгнув, я отшвырнула ее, отскакивая назад.

Алек… Ксандер ухмыльнулся, рассматривая меня. Взгляд его остановился на моих ногах, открытых выше колена, потемнел, приобретя такое знакомое выражение, и мое сердце привычно заколотилось в предвкушении.

Я отступила еще на шаг. Нет. Это просто воспоминания о другом человеке, которого я любила. Просто привычка. Просто…

– И никаких обмороков, – с ленивой ехидцей протянул он. – Все интереснее и интереснее. И силы для тяжелой работы откуда-то нашлись. Или вы ждали не меня, а это, – он указал взглядом на ведро, – такая прелюдия? Ракурс был аппетитным, ничего не скажешь.

– Еще одно слово в том же духе, и я надену это ведро вам на голову, – процедила я, отчаянно борясь с желанием немедленно осуществить угрозу.

– Что ж, попытайтесь. Это будет даже забавно.

Он вдруг притянул меня к себе, я пошатнулась, уперлась в его грудь, чтобы не упасть. Ксандер приподнял мой подбородок, лицо его оказалось так близко, что дыхание коснулось теплом кожи. Я вдохнула аромат сандала с терпкими нотками мускуса и кожи. Именно этот запах наконец заставил меня поверить, не умом – понять-то я давно все поняла, – а поверить, почувствовать, что передо мной совсем незнакомый человек. Сашка не пользовался парфюмом.

Я замерла, растерянно глядя ему в глаза. Он провел подушечкой большого пальца по моей скуле, по коже пробежали мурашки. Я неровно вздохнула.

– Кто оставил вам это? – В его голосе промелькнули хриплые нотки. В следующий миг глаза сузились от злости, лицо стало жестким. – Чью постель вы предпочли честному супружескому ложу?

Этот вопрос привел меня в чувство.

– Да пошел ты! – Я изо всех сил толкнула его. Кажется, слишком сильно, потому что Ксандер пошатнулся.

Я отскочила, подхватила ведро – злость придала столько сил, что я даже не заметила его тяжести, – и выплеснула мужу в лицо.

Его словно бы окутала мутная сфера, а потом вода стекла на пол, забрызгав мои ноги. Ругнувшись, я снова отпрыгнула. Ксандер издевательски расхохотался.

– А я-то надеялся, что вы томно лишитесь чувств в моих объятьях! Решили сменить тактику, поняв, что предыдущая провалилась?

– Дались вам эти обмороки!

Я вздохнула. Медленно выдохнула. Надо успокоиться. Я же всегда умела держать себя в руках, а тут сорвалась, будто базарная баба, стыд-то какой!

– Мне? Это же вы свалились якобы без сознания пять раз за неполные сутки!

Интересно… Неужели у моей предшественницы вегетатика1 никуда не годилась? Я-то никогда в обморок не падала, максимум голова закружилась, когда в первый раз оказалась в операционной. Вышла, продышалась у стеночки и обратно. И это новое тело я ощущала вполне здоровым, ничуть не слабее моего собственного. Даже, может, и сильнее – дома бы, переделав такую прорву работы, я давно свалилась бы без задних ног, а тут ощущала себя вполне бодрой. Или это злость придала сил?

– Причем из этих пяти только в храме обморок был настоящим!

Или Ксандер прав и Алисия в самом деле симулировала обмороки? Могло ли это быть чем-то вроде выученной реакции – прикинуться бесчувственной, чтобы отстали? Так некоторые животные, почуяв хищника, падают замертво. А то, может, кто и похлопочет над бедняжкой? Хотя вряд ли особо хлопотали в приюте-то…

И каково было девочке, привыкшей к достатку, если не к роскоши, оказаться в сиротском приюте? Из которого ее забрали не домой, а снова к чужим людям?

Нет, даже если она и была симулянткой, не могу я ее осуждать. А уж Ксандеру и вовсе стоит придержать язык. Целитель, тоже мне. Последний-то обморок точно был настоящим, не появись я, овдовел бы, как и хотел. Зачем только женился?

Впрочем, этот вопрос подождет. Сейчас меня куда сильнее волновал другой – кстати, и будет повод перевести разговор с моих – не моих обмороков – не обмороков.

– Как вы сюда попали?!

– Я спросил первым. С кем вы провели эту ночь?

Вот же придурок ревнивый!

– А вам не все равно?! Вам же на меня наплевать!

Лицо его стало каменно-спокойным. Лужа воды между нами вдруг вскипела, зашипев, пошла паром. Я вскрикнула от неожиданности.

– Я. Задал. Вопрос.

Контраст между ледяным лицом и паром, все еще поднимавшимся от воды, напугал меня. Но следом за страхом пришла злость – Ксандер и без магии на голову выше и раза в полтора тяжелее меня, захочет – костей не оставит, так к чему эта демонстрация превосходства?

– С мышами в стогу сена! Довольны?!

– Нет.

– Другого ответа у меня нет. Как вы сюда попали?

Он усмехнулся той пренебрежительной усмешкой, к которой я уже успела привыкнуть. То ли в самом деле успокоился, поверив, что жена не успела наставить ему рога, то ли взял себя в руки.

– Даже не знаю, чего в вашем вопросе больше – глупости или наглости. Естественно, фамильный особняк Монро – первое место, где я стал вас искать. Не в приют же вам было возвращаться.

– Что-то вы не торопились с поисками, – в тон ему ответила я.

– Ваша правда. Надеялся, что у вас все-таки есть хоть капля ума и вернетесь сами. Зря надеялся.

– Есть, да не про вашу честь, – буркнула я и вспомнила еще кое-что. – Охранные заклинания зачарованы на кровь. Как вы прошли сквозь них?

Глава 7

– Я – ваш муж, – сказал Ксандер так, словно это все объясняло.

– Но не кровный родственник.

Айгор топтался на пороге и в дом шагнул с опаской даже после того, как я его пригласила. Причем перед тем пиликнул «дверной звонок». А этот ввалился… как к себе домой!

Ксандер покачал головой.

– Не портите впечатление о вашем уме окончательно. Брак заключен, все нужные обеты произнесены в храме, и господь принял их.

Где бы мне разузнать, что здесь за господь, до того, как ляпну богохульство?

– Так что теперь охранные заклинания пропускают меня как члена семьи и после консумации брака примут меня как кровного родственника.

Нет, ну кровного – он загнул, все-таки речь идет о другой биологической жидкости. Или дело в, гм, кровопролитии?

Ох, да какая мне разница! Если ритуал в храме меняет заклинания, созданные много лет назад, так, что они начинают считать совершенно чужого человека своим, о разводе можно и не мечтать. И значит… Значит, шиш тебе, муженек, а не первая брачная ночь! Еще не хватало отдать тебе мой дом.

Странно, но при этой мысли я ощутила нечто вроде сожаления. Интересно, каков он…

О чем я думаю вообще?! Лучше бы задумалась, можно ли как-то перенастроить охранные заклинания, чтобы этого конкретного типа магия не пропускала? Хотя что думать, сама я едва ли это сумею, а помочь некому. Айгора я больше в дом не пущу, разве что в сопровождении маменьки.

Что-то слишком много вокруг мужчин, которых стоило бы гнать с порога грязными тряпками. Не к добру это.

Кстати о тряпках… Хорошо, что завешенное тканью зеркало не одно, не придется долго искать замену той, что сжег Ксандер.

– Что ж, спасибо за объяснения. – Я подхватила с пола пустое ведро. – А теперь, когда мы обменялись заверениями в дружбе и сотрудничестве, позвольте мне вернуться к работе. Уборки непочатый край.