– Да, господин, понял.

– Ну, и отлично. Остальные: группа Уны, люди Бивня и отряд Рясха. Выстраиваемся в боевой порядок и начинаем движение по дороге в сторону Эдембурга. Уна – передовая разведка, Бивень следом за разведчиками на дистанции в двести метров. Рясх твои люди идут за северянами на дистанции в сто метров. При подходе к городу. Уна занимает главную резиденцию, где должен быть племянник барона, Бивень проходит город насквозь и захватывает порт, твой отряд, Рясх, разделяется и обхватывает город в клещи с севера и юга. Там, судя по карте, поля, так, что справитесь теми силами, что есть. Я иду с группой Бивня, а в городе присоединюсь к разведчикам. Действуем быстро и четко. Всех кто оказывает сопротивление уничтожать, если сдаются в плен, то связываем и оставляем на месте, а идущие в конце колонны обозники, собирают всех пленных вместе. Без лишней надобности людей не убивать. Все кто будет без моего приказа мародерничать и насиловать местных баб, будет казнен! – строго предупредил я. – Нам на этом острове еще жить, поэтому местных не гнобить и кошмарить! Всем ясно? – строго спросил я.

В ответ раздался разноголосый гомон, утвердительных кивков. Лица у всех были серьезные, даже северяне, хоть они и были самыми воинственными и опытными в плане захвата чужих территорий и те, прониклись серьезностью и опасностью поставленной перед ними задачи.

– Проверить своих людей, через полчаса выступаем, – завершил я совещание.

Осмотрел еще раз свое снаряжение. Попрыгал на месте, проверяя, чтобы ничего не мешало, не гремело и не отвалилось в самый не подходящий момент. Вроде все нормально.

Мне подали мою лошадь – статного, черного, как смоль жеребца-трехлетку, которого я назвал – Уголек. Конь был спокойный и хорошо обученный, а перед самым переходом в этот мир, мы всех лошадок еще и натренировали не бояться оружейной стрельбы и взрывов. В прежние времена, еще в старом мире Земли, я брал несколько уроков верховой езды, и даже одно время регулярно ездил с семьей по субботам кататься на лошадях по биосферному заповеднику. И, честно говоря, думал, что я опытный наездник. Но, только сейчас, я понял, как заблуждался.

Забрался в седло. Поерзал, устраиваясь поудобнее. Верховая езда – это вам не хухры-мухры. Кататься на лошади и ездить верхом, это, как говорят в Одессе, две большие разницы.

Кататься на лошади умеют все, прямо с рождения. Потому что, когда человек катается на лошади, это значит, что он сидит в седле, а кто-то другой эту лошадь ведет вперед. Кататься – это только сидеть в седле, или в экипаже, санях, и ничего больше при этом не делать. То есть не участвовать в управлении лошадью, только любоваться красотами и наслаждаться процессом. Сидение – это то, что вы делаете на диване, но на лошади вы используете гораздо больше мышц, умение балансировать и свой мозг. Это не просто сидение. Это деятельность, которая включает в себя множество навыков и знаний.

Всадник должен понимать, как думают лошади, и что первоочередной задачей нашей лошади является не наша безопасность и комфорт, а их собственные. Как животные-жертвы, не хищники, лошади не запрограммированы на самоотверженность. Всадник должен понимать, как заставить свою лошадь доверять ему, всегда быть последовательным и хорошим лидером. Если вы позволите, лошади думать за себя и доверять ей, чтобы принимать свои собственные решения, вы просите лошадь стать лидером в ваших отношениях, а это может привести к проблемам. Быть лидером – это работа наездника. Есть много рассказов о лошадях, которые спасли всадника в опасных ситуациях. Однако, ситуаций, когда лошадь испугалась громких звуков или обычного куста, немало, и именно человек должен понимать всю ответственность ситуации, когда он сидит верхом. Именно человек должен оценивать правильно все риски, расставлять приоритеты.

В жизни лошади есть три мотивирующих потребности: еда, продолжение рода и безопасность. В то время как некоторые из лошадок могут быть добровольными работниками, никогда ни одна лошадь никогда не прыгала через бревно, не уходила в длительный горный поход, не проводила тест на выездку и не загоняла крупный рогатый скот собственной прихоти. Предоставленные сами себе лошади любят жевать траву, чувствовать себя в безопасности со своими приятелями и размножаться. И хотя хорошо обученная лошадь может многое сделать для гонщика, маловероятно, что они когда-либо будут делать любое из того, что им ранее предлагал делать их хозяин. Многим людям это может, не нравится, но лошади не любят кататься. Все что они делают, они делают это ради человека, из любви к своему хозяину.

Означает ли это, что мы не должны ездить на них? Компромисс именно в том, что лошади дают нам ездить и управлять собой, и за это мы заботимся о том, как они питаются, живут и в каких условиях содержатся. Каждому нужна работа, и не всем нравится эта работа. И поскольку у наших лошадей нет выбора, мы должны обеспечить условия, при которых они делали бы эту работу в максимальном комфорте. А для этого необходимо научиться хорошо ездить и заботиться о таких вещах, как седло и правильное питание. Лошадь – это только в кино: сел и поехал, а в реальной жизни, за ней надо ухаживать и обслуживать.

Как только от Уны поступил доклад, что они прошли двести метров, я дал отмашку, и отряд Бивня выдвинулся вперед по дороге, ведущей к Эдембургу.

Амазонки двигались на спинах големов, там были устроены специальные конструкции, в которых легкие и хрупкие девушки, довольно комфортно разместились. Управление големами я доверял только амазонкам и никому больше. Это была их привилегия, как моей личной гвардии. Каждая из девушек-воительниц принесла мне клятву на крови, которая гарантировала сто процентную преданность, а в случае нарушения клятвы, предательницу ждала смерть, от наложенной, на каждую из них магической печати. Эта же печать позволяла мне чувствовать и отслеживать местонахождение преторианок на приличном расстоянии.

Бойцы Бивня, часть людей Рясха и я, перемещались верхом на лошадях, остальные сидели в повозках. Всего на захват Эдембурга я определил полторы сотни бойцов и двенадцать големов. Думаю этого хватит. Да, в столице, должно быть не меньше восьми тысяч жителей, но вооруженных из них и готовых оказать сопротивление будет примерно столько же сколько и нас. На нашей стороне лучшая подготовка, фактор внезапности и огневая мощь автоматического оружия.

В нашем арсенале автоматы, ручные и единые пулеметы Калашникова, ручные гранаты, карабины Симонова и снайперские винтовки Драгунова. А еще магическая мощь и разрушительная сила файерболов, которыми я могу швыряться на приличные расстояния.

Ну, вот и началась основная фаза операции по захвату острова ступня. Если все пройдет успешно, то к вечеру я стану владыкой всего архипелага и заделаюсь бароном. Хотя, пока рано загадывать.

По дороге в сторону Эдембурга мы продвинулись всего на пару километров, когда от передового дозора пришло мысленное сообщение.

– Господин, к нам навстречу движется Барс, с группой местных аборигенов, всего двенадцать человек. За ними скрытно следует группа разведчиков, в количестве трех воинов, – раздался в моей голове доклад Уны. – На мысленные запросы Барс не отвечает. Какие будут приказания?

– Всех задержать, – лаконично ответил я, и тут же уточнил, – живыми! Особенно, это касается Барса и преследователей.

– Будет исполнено.

Уна обладала уникальным слухом и редким даром – чернокожая амазонка могла чувствовать живых существ, особенно людей, не видя и не слыша их, на приличном расстоянии. Вот и сейчас, старшая воительница, скорее всего, учуяла приближающихся людей загодя, и устроила на них засаду.

Барс был заслан на остров два дня назад, он должен был разведать подступы к Эдембургу и найти лучшее место для перехода. Так же Барс должен был нас ждать возле портала в момент перехода. «Якорь» для портала в этом мире Барс установил, и мы все переправились успешно, но сам при этом нас не встречал. На мысленную связь он пока тоже не выходил. Это, конечно, напрягало, но не критично. Так как, из-за того, что Барс мне присягал на крови, то я чувствовал, что он находится где-то в радиусе действия магического клейма и что с ним все в порядке. Ну, а то, что он на мысленную связь не выходит, это тоже объяснимо. Оборотень, мог, элементарно потерять медальон связи. Насколько старший брат – Гнат был человек обязательный, обстоятельный и ответственный, настолько же его младший брат – Барс, был баламут и редкий растяпа.