Фрис сделал паузу и тихо, так, чтобы слышал только я один, продолжил:

— Именно поэтому кайбер-кристаллы Гри такие особенные. Малыш… он ведь тоже осознал себя, в самом конце. Пусть и не так, как я, но твоя Сила, Джове, помогла ему увидеть мир по-другому. Также, как помогла мне.

Против воли предательские слезы навернулись на глаза, и мне пришлось приложить немалые усилия, чтобы удержать их вместе с рвущимся из груди судорожным вдохом. Пуду. Кажется, этот груз вины не отпустит меня уже никогда. Потому что, чтобы я не говорил окружающим, в глубине души я не смирился с сделанным выбором и корил себя за содеянное.

За предательство того, кто пожертвовал собой ради исполнения моих желаний. Как же хреново…

«Джове! — сознание всполошил предостерегающий крин Пятого. — Твоя защита слабеет!»

«А, харш!»

Спохватившись, я торопливо перехватил ускользающие поводья от сетей, окутавших спящую сущность Поглотителя. Хищник в глубине подсознания недовольно заворочался, но все же погрузился обратно в беспокойный навязанный сон.

«Следи за собой, ситх тебя дери! — выругался Пятый, и я почти наяву увидел, как он утирает холодную испарину со лба. — Эта тварь только и ждет шанса, чтобы вырваться. И твои душевные метания никак не помогают».

«Прости, — искренне повинился я. — Просто…»

«Просто все, что в тебе до сих пор сдерживал якорь Машины, вышло наружу. Вторая всегда была эмоциональной, и ты очень похож на нее. Порой даже чересчур».

«Это такой толстый намек перестать лить бабские слезы?»

«И сжать яйца в кулак, — без малейшего намека на издевку подтвердил Пятый. — Пойми наконец, Разящий Свет: от тебя сейчас зависят не только наши жизни, но и напрямую миллионов других существ! Если Могру добьется своего, последствия будут катастрофическими. Ты должен сохранять разум чистым, чтобы одолеть его».

— Внимание экипажу! — внезапный окрик Митины вывел меня из самокопаний. — Входим в зону турбулентности, может немного потрясти.

— А куда делись компенсаторы…, — начал говорить я и едва не прикусил язык, когда звездолет ощутимо так тряхнуло. Понял, молчу. Митине виднее, как там ее толстячок небеса бороздит.

— Джове! — рявкнула навигатор, бледная от напряжения и носом прилипшая к стенной панели с извивающимися кривыми графиков и стройными рядами смеющихся символьных параметров интера. Ее последняя команда пилоту оказалась неудачной, вызвав каскадную встряску по каркасу корабля, когда сопящий от напряжения пилот-салластанец выкручивал штурвал по крутой траектории на снижение. — Куда именно нужно!?

— Пустошь справа по курсу. Видишь? Там, — я оперся на подголовник кресла второго пилота и через обзорное окно указал на песчаное пятнышко у окраины джунглей, проглядывающее в потоках взвихряющегося воздуха на границах атмосферного фронта. — Заходи со стороны солнца и зависни над джунглями. Оттуда мы доберемся своим ходом.

— Вам делать больше нечего что-ли? На кой хрен вам в эту харшову дыру лезть, если можно прямо до места долететь?

Мы с Фрисом молча переглянулись, благодаря науке Пряхи ощущая то, что для менее чувствительной Митины оставалось скрытым.

— Так надо.

— Ну и хер с вами! Сдохните — жаловаться не приходите. Терпеть не могу призраков.

Фрис хмыкнул, а я медленно вздохнул, беря под контроль вертящиеся на языке остроты. Это Митина. И перевоспитывать ее бесполезно.

— А мне что прикажешь потом делать? — буркнула чуть успокоившаяся клановый навигатор, все еще недовольная, что ее планы на тотальный расслабон с бухлом и девочками нарушили сразу по прилету в Изиз. — Кантиной с пазааком тут не пахнет.

При этом к раздражению Митины примешалась изрядная доля эмоций, испытываемая еще со времени нашей встречи в столице. Мы с Фрисом так и не смогли объяснить, как умудрились добраться до города раньше нее, если остались в лагере мандалорцев после отлета «Бегемота». И что стало с нашей внешностью, слишком изменившейся за такой короткий период разлуки.

А вопросы не могли не возникнуть. Для любого, кто был знаком с нами лично, будто не десяток часов прошел с момента нашего расставания, а полновесный год по стандартной временной шкале. За который я вытянулся, хотя, казалось, куда еще больше, и окончательно потерял последние юношеские черты, став внушающим уважение молодым мужчиной. Волосы стали еще светлее, потеряв детский пшеничный оттенок и став почти белыми. Не седыми, а именно белее, отражая произошедшие с организмом изменения, покрепленные глубокой связью со Светлой стороной.

В свою очередь Фрис столь виртуозно овладел своим квардом, что теперь его было почти не отличить от реального разумного из плоти и крови. Не считая небольшого фонового сияния неона вокруг фигуры, он выглядел… настоящим. Во всех аспектах своей жизни, а не только духовном, делающим его частью Единой Силы.

Но если первое еще можно было списать на апгрейд, то не заметить второго Митина со своей гиперпаранойей не могла. А уж когда Анью на мостике увидела… Скажем так: я ожидал грома и молний, но тилина ограничилась нервным глазным тиком. Поначалу. После чего слегка отошла и с ходу ультимативно заявила, что ноги этой «крашеной самки харша!» не будет на борту ее корабля.

Каких трудов нам с Фрисом стоило ее успокоить — отдельная песня. Трагичная, полная обид, угроз, взаимных упреков и поэтических матерных конструкций, коими не побрезговали бы и самые отмороженные головорезы в криминальных синдикатах хаттов. При этом я, как глава клана Атран, проявил чудеса дипломатии, одной рукой удерживая рвущуюся в бой тилину, а второй придерживая за талию пышущую святой местью эвин, так и норовящую схватиться за световой меч. И смех, и слезы. Особенно в свете предстоящих разборок с остальными дамами клана, носящими под сердцами моих детей.

В общем, с грехом пополам, шаткий мир был установлен, но Митина все же добилась, чтобы Анья покинула мостик. На что мне, скрепя сердце, пришлось пойти, внутренне содрогнувшись под пламенным взглядом возлюбленной, которым она наградила меня перед спуском на нижние палубы.

«Ох, чую, ждет меня на Альдераане веселая жизнь, — внутренне пожаловался я Пятому, вновь вспомнив тот момент и ежась от колючих мурашек, бегущих по спине. — Может, ну его? Пусть ушастик делает свое дело. Бахнет и ладно. Зато всем будет не до меня…».

«А вот за наивность основе Ивана спасибо скажи, — мой духовный собеседник по обыкновению рубил правду-матку. — Помнится, он тоже любил тешить себя призрачными надеждами. И нас заодно».

«Зануда».

«Обращайся».

Корабль накренился, болтаясь в мощных воздушных потоках и медленно снижаясь, стараясь не привлекать лишнего внимания. Насколько это было возможно внешне, благо в Силе стараниями Аньи нас практически не ощущалось. Ее опыт барсен’тора позволял творить и не такие вещи, что пришлось весьма кстати в виду предстоящей встречи с Могру. Чем неожиданней будет для него наше появление, тем больше вероятность, что Нак Зиил с джедаями и остальными пленниками будут спасены..

— Фьюф, — пилот-салластанец подвел «Бегемот» к растительной кроне джунглей, вызвав нездоровое шевеление цепких ветви хищных лиан, потянувшихся к небу. Выполненный маневр скрыл его от посторонних глаз со стороны бывшей трассы свупов, и я надеялся, что остаток пути по земле пройдет также гладко. По расчетам Фриса времени, прежде чем наши «прошлые» версии встретят Могру и провалятся в хроноколодец Звездной Сети, осталось совсем немного.

Пилот откинулся на кресло, утирая ладонями мокрые от пота крыловидные капли поверх рта.

— В унгрус я драл такие посадки, босс! В другой раз найдите способ самоубиться попроще.

— Отличная работа, Ринго, — расщедрилась Митина на похвалу, повторяя движение салластанца и буквально утонув в мягком ложе второго пилотского кресла. — Одной проставой не отделаешься, Джове. «Бегемоту» потребуется полный фарш на ближайшей верфи. За счет фирмы!

— Будет, — Фрис утвердительно кивнул под моим взглядом. — Молодцы, заслужили. Теперь наш черед.