– Я не нужна тебе. Не нужна. – всхлипывает подруга. – Я хочу уйти. Мне нужно побыть одной.

Встает и пытается уйти.

– Подожди! Я не отпущу тебя в таком виде, давай поговорим! – что-то мне подсказывает, что я не должен ее отпускать. Пусть душа рвется сейчас за другим человеком, но Ксюшка для меня очень дорога. Больше чем подруга и даже больше, чем сестра. По-своему, я люблю ее. Мы с ней вместе много лет, и только она понимает меня как никто другой. Я не могу видеть, как ей больно. Я ей нужен сейчас, пусть мое сердце и не трепещет, когда я ее целую.

– Отпусти. – она отталкивает меня и хватается за ручку двери.

– Ксюш! Прошу тебя! Давай поговорим!

– Наговорились уже. Не звони мне больше и не приходи. Я больше не хочу тебя видеть!

Она выбегает за дверь, а я несусь за ней как угорелый.

– Ксюш! Да подожди ты, я провожу! – но моя подруга больше не хочет слушать. Просто берет и уходит, бросая меня на съедение моим жутким мыслям.

Мне удается догнать ее только на улице, останавливаю и прижимаю к себе.

– Ксюшенька, умоляю, не отталкивай меня. Мы же говорили, если я кого-то другого встречу, мы будем друзьями. Сама говорила ведь, что примешь это!

– Мирон, я все ждала, когда ты одумаешься и увидишь, что я рядом, и я готова ради тебя на все. Ждала, когда ты полюбишь меня, но ты такой эгоист, что никогда этого не увидишь и не оценишь! И сегодня я поняла, что я для тебя обуза. Ты со мной из жалости, а я не хочу так!

– Что ты такое несешь? При чем тут жалость? Ты моя лучшая и единственная подруга!

– Подруга… – усмехается Ксюшка и впивается в меня своими угольными глазами, прожигая насквозь. – А ты мой друг, который меня просто использует… Нет, хватит. Мы больше не друзья. Найди себе других друзей и трахай их!

Каждое ее слово втыкается ледяной иглой под кожу, причиняя дикую боль. Мне хочется что-то возразить, но под напором этих глаз, невозможно сказать что-либо. Как в тумане протягиваю руку и вытираю слезы с ее щеки.

– Прости меня, Ксюш. Прости… Это я виноват… Не надо было доводить до такого…

– Да! Ты виноват! И я ненавижу тебя! Ненавижу! – она снова начинает рыдать.

– Ксюш, успокойся, прошу. Давай вернемся в квартиру и поговорим.

– Ты даже не представляешь, как это больно разочаровываться в любви. Ты уничтожил меня. Уничтожил мою душу. Я не хочу жить! Ты понимаешь, что я чувствую каждый день, когда надеюсь, что мы когда-нибудь сможем быть вместе, но понимая, что это всего лишь призрачная надежда? Ты просто моральный урод! Я жила ради тебя! Дышала тобой! Вали на все стороны, я больше не хочу тебя знать! Ты никогда не изменишься, никогда не полюбишь меня! Ты можешь только использовать!

Каждое слово ударяет молотом по задворкам сознания, высушивая вьющийся в голове клубок мыслей. Я прекрасно понимаю, что она права. Полностью права. Я ничтожество, недостойное ее любви. И да, я ее использую. Ее красивое тело, ее нежность, ее готовность на все ради меня.

Я пользуюсь ею, а взамен даю только надежду. Это я виноват, что она все это время ждала меня. Я отталкивал ее и снова притягивал, играл как кошка с мышкой.

Ксюшка не заслуживает такого скотского отношения к себе. Моя нежная и ласковая подруга, которая стала для меня тоже всем. У меня нет родителей, нет родных и близких, и эта девушка единственный человек, которому я могу доверять как самому себе.

Наши отношения стали слишком близкими, и я не могу позволить ей порвать их сейчас. Такого развития события я и не предполагал. Надеялся, идиот, что Ксюшка перебесится и примет как данное, если я найду кого-то. А вообще, я почему-то был уверен, что она найдет своего мужчину раньше меня.

И вот сейчас мы стоим на грани крушения нашей дружбы, и только по моей вине. Но может быть, другого пути и не предусмотрено? Может быть, так и должно быть? Пусть нам обоим больно, и пусть колючий страх окутывает все тело. Один раз разорвать эти порочные узы и может быть, мы еще можем спасти нашу дружбу. Просто в ней больше не будет секса.

– Мирон… Отпусти… Мне нужно домой. Я хочу побыть одна, правда.

– Обещаешь, что успокоишься?

– Угу… – кивает она и вырывается из объятий. Мне этот жест кажется странным, она никогда раньше не пыталась так отчаянно вырваться. Даже когда сильно злилась, стоило только ее обнять, она сразу плавилась как сыр в микроволновке.

– Я зайду к тебе вечером, посмотрим фильм, который так и не успели посмотреть.

– Хорошо. – улыбается она уголками губ и смотрит в сторону. – Я пойду?

– Тогда, до вечера? – что-то мне не нравится ее обреченный взгляд. Предчувствие говорит о том, что нельзя ее отпускать, но я тоже хочу побыть один. Нет, я уже не планирую бежать к Насте. Может быть потом, но не сейчас. Мне правда надо прийти в себя после истерики Ксюшки.

– Провожать не надо! – девушка вытягивает руку вперед, когда я пытаюсь следовать за ней.

– Хорошо, как скажешь…

Поднявшись в квартиру, я хожу из угла в угол. Что-то не так. Определенно все пошло не так. До сегодняшнего дня в моей жизни все было так предсказуемо, а сейчас… Из меня словно выкачали воздух.

Набираю Ксюшку, но она не отвечает. Злится. Все еще едет домой, может быть, просто не слышит или забыла отключить беззвучный режим.

Час, два, три… Ксюшка не отвечает. Проходит еще несколько часов… На часах уже семь. Я планировал зайти к ней в десять и может быть, остаться у нее, чтобы успокоить девушку окончательно. Но что-то душа не на месте.

Хватаю куртку и вызываю такси. Еду к Ксюшке, продолжая набирать ее. Она не берет и не отвечает на смс.

Девушка он так усердно игнорирует мои звонки весь день? Подхожу к ее двери и звоню. Внутри тишина, но свет в окне горит, значит она дома.

Я понимаю, Ксюшка злится и разочарована, чувствует себя ненужной. Ее душа сейчас искалечена, и она ощущает себя загнанной в угол, но ведь я пытаюсь хоть как-то помочь ей! Почему она продолжает игнорить?

Вздыхаю и достаю связку ключей. Никогда не пользовался этим ключом и вообще был против, что Ксюшка дала мне его. Это был коварный подарок с ее стороны, намек, что она хочет жить со мной. Я взял ключ, потому что она очень настаивала, но впервые понял, что он реально может пригодится.

Ксюшку я нашел в туалете на полу без сознания. Вокруг бардак. Валяется ее любимый бокал, который я подарил ей на день рождение, и пустые упаковки таблеток. У меня внутри все похолодело.

Подбегаю к ней и трясу, она теплая, значит живая, просто в отключке. Вызываю скорую и трясущимися руками пытаюсь привести ее в сознание. Помню, что нужно как можно скорее промыть желудок.

Хватаю бокал, наливаю воды и начинаю вливать в нее. Она приходит в себя и начинает захлебываться, затем тащу ее к ванной и держу так, чтобы ей было удобно. Ксюшку начинает выворачивать. Она стонет от боли и дергается всем телом.

– Давай, моя хорошая, нужно как следует промыть желудок! – дрожащим голосом шепчу я. Слезы застилают глаза, от страха я покрылся противным холодным потом. В висках стучит так, что я сам на грани обморока.

Наливаю воды и насильно заставляю ее выпить. Слабые попытки отвернуться, но я чуть ли не силком вливаю, а затем снова склоняю ее над ванной.

– Зачем ты это сделала, идиотка?! – плачу и сжимаю ее, меня уже трясет. Только сейчас понимаю, что из-за меня она могла погибнуть. А я все это время даже не думал, что она тут валяется на полу и прощается с жизнью.

– Я люблю тебя… – слабо улыбается она бледными губами, и не открывая глаз, повисает на мне, словно отключившись.

Мне кажется, что скорую я ждал целую вечность. Больше мне не удалось заставить Ксюшку попить. И в себя она не приходит. Я трясу ее и кричу, но все бесполезно. А что если она умрет? Сколько она выпила лекарств? И как давно? Из нее не так много вышло, а это значит, все уже впиталось и сейчас отравляет ее организм, пока эти медики где-то там прохлаждаются. Курят? Пьют кофе? Мрази! Ненавижу их! Ненавижу себя! И всю эту гребанную жизнь! Всех ненавижу!