Пауза и едва слышное:
– Второй браслет.
Чуть было не сказала «Так давай тащи его», только вот если бы все было так просто, Эрих давно уже все сделал. Но он молчит, тело каменеет снова, правда уже не в плане как камень, а напряжено настолько, что эмоции через край, как бы сильно он их не подавлял.
И я поняла, в чем загвоздка:
– Второй браслет равно второй архонт?
От моего вопроса Эрих лишь крепче обнял, значит, я была права.
Ну а дальше я стремительно размышляла на тему Ирдэрана Нельсвера и мамашки Эриха. Это ведь как-то очень странно, что вчера мадам себе спа процедуры устраивала, и явно не для сына – ночью она ворвалась в наш кабинет, не особо заботясь о внешнем виде, даже патлы до пола длинной особо не были расчесаны. Значит, сорвалась с места, не думая о своем внешнем виде, то есть… она для кого-то другого готовилась.
И нападение – разом и на меня и на Эриха. Но если Эриха явно пытались убить, не зря Блондя от него в ахере, то, что касается меня… Нельсвер был весьма осторожен, старательно оберегая меня от любых травм. Но так ли уж старательно он меня оберегал? Ирдэран преступник Галактического масштаба, он даже Удава обставлял не раз, и это при том, что в Удаве уже давно живут две личности, легендарный агент был явным олицетворением поговорки «Одна голова хорошо, а две лучше», и судя по словам Эриха так там еще и третья имеет все шансы на формирование полноценной личности, и будет у нас Удав трехголовым.
Короче я все это вот к чему – для Ирдэрана норма прятать один план в шелуху другого, а третий в скорлупу второго и так далее. Так что вполне можно предположить, что повреждения на моем правом запястье не просто не случайно, но и вызваны искусственно. Вопроса о том, как Нельсвер это провернул и если честно я даже не ставила. Не особо задумывалась и о том, каким макаром маман Эриха сообщила бастарду своего покойного мужа о подобных «возможностях».
Меня волновало кардинально иное – что делать сейчас?!
Варианта второго браслета для меня не было.
И дело не в том, что я даже близко не могла себе представить, что смогу обнять кого-то кроме Эриха, я знала, что не смогу. Блондя сильнее меня в этом плане, ее растоптали, но она смогла выжить и выстоять, и я восхищаюсь ее силой, но точно знаю, что сама не выдержу, для меня честь не просто слово и я просто тупо сломаюсь.
Однако основная проблема была и в ином – я уже знала, какие преимущества дает этот неснимаемый эмалированно-золотой браслет Эриху, но Дагрэю я доверяла, а он доверял мне. Путь интеллектуальных схваток, побегов и похищений обычно ни к чему хорошему не приводит, но не для нас. Мы каким-то неимоверным образом стали друг для друга чем-то настолько ценным и важным, что потеря этого чувства единения, была равносильна смерти, причем смерти мучительной.
– Никакого второго браслета, – тихо сказала я.
Эрих промолчал.
Но затем, хрипло произнес:
– Мать сказала, что другого пути нет.
Я вспомнила нашу вчерашнюю ночь, точнее почти утро, рассвет же уже начинался. То безумие от которого кипела кровь у нас обоих, воющая о вторжении система и удары в нашу дверь. Эрих тогда сказал, что вернется быстро, но… так и не вернулся.
– Она сказала тебе это вчера? – да, я умная девочка.
Эрих судорожно выдохнул и сдавленно произнес:
– Я не поверил. Но с каждым ее словом ситуация становилась все более… логичной. Мелани, природа формирует те правила, которые максимально подходят для выживания. Я знал о том, что усилитель сходу становится жизненной ценностью для каждого архонта, но я не задумывался о причинах. А причина в том, что в ином случае…
Он умолк, но я терпеливо ждала, игнорируя все нарастающую боль, а мою боль Эрих чувствовал, так что ему пришлось продолжить.
– Суть в том, что силы одного архонта усилителю недостаточно. Поэтому тебе так плохо. Поэтому ты теряешь столько сил. И в этом причина истощения. И да – если ты меня возненавидишь, я пойму.
Так значит… Ну, здорово, зашибись просто.
– Эрих, – я села ровнее и потребовала, – посмотри на меня.
Посмотрел. Мой зашибенно красивый, несмотря на свой все так же напрашивающийся нос, потрясающе сильный мужик. Если бы я была художником, я бы, наверное, изрисовала сотни альбомов, пытаясь отобразить хоть частично то, что я видела, глядя на Эриха. А я видела многое – чудовищный груз ответственности, упорные попытки пойти наперекор своей судьбе, и готовность на все ради меня. Абсолютно на все.
И вот тут такая хрень – я ради него тоже была готова вообще абсолютно на все.
– Снимай свой браслет, – безапелляционно потребовала я.
– Мелани! – в нем закипала ярость, пусть и бессильная, а еще страх – и вовсе не за себя, он за меня боялся до безумия.
– Снимай. Свой. Браслет! – повторила требование. – Второго не будет, Эрих. Если ты этого еще не понял, значит ты хреновый архонт и не в состоянии ни просчитать мои действия, ни прочитать мои мысли. Снимай браслет!
Мрачный взгляд глаза в глаза.
Мое подсунутое ему под нос запястье.
Его тяжелое, почти надрывное дыхание, но он пытается скрыть свое отчаяние и почти не дышит.
– Быстрее, – тороплю, чувствуя, что уже на грани потери сознания.
Длинные аристократически тонкие пальцы касаются невидимых мне точек на абсолютно гладкой и казалось бы целостной эмали, тихий щелчок, и браслет, к которому я уже даже как-то привыкнуть успела, оказывается, остается в ладони Эриха.
И меня накрывает ввергающее в какой-то кошмар состояние боли и дезориентации. Дыхание вышибает из груди словно ударом, вокруг вспыхивает огонь, раздаются крики… Но я смотрю на Эриха и понимаю, что нет ни огня, ни криков, ко всему прочему – я помню и это пламя, и эти голоса, все это уже было в моей жизни, и мы тогда потеряли половину отряда. Значит галлюцинации. Учитывая, что я ощущаю жар от огня, галюны мне достались основательные и уже началось разрушение сознания.
– Бббраслет ннна ппправую ру… – договорить не выходит.
Мне кажется, я просто подыхаю сейчас.
Но Эрих понимает все мгновенно – захват руки, щелчок. И боль в руке медленно отпускает. Сначала рывком, словно в запястье вцепился клыками огромный пес, после пульсируя оставшимися от укуса ранами.
А я дышу. Просто дышу. Старательно дышу, тяжело и надсадно, обессилено прижавшись лбом к плечу Эриха и стараясь справиться со своими демонами. Мне повезло – я знала что это, я знала, как с этим бороться, я прошла весь курс психотерапии и… научилась с этим жить. В этом была огромная разница между спецслужбами и простыми наемниками – мы восстанавливали психику и получали полноценное лечение, а те, кто находился на нелегальном положении, просто сходили с ума, медленно, но верно. Потому что ни одно убийство и ни одна смерть близкого человека не проходят бесследно. Никогда.
– Глянь, что с рукой, – тихо попросила.
Эрих говорит не сразу, и я в какой-то момент понимаю, что он весь взмок, капли холодного пота текут по груди и плечам.
– Отек спал, – произносит почти безэмоционально. – Сейчас возьму тебя за руку, скажешь что чувствуешь.
И его пальцы, скользнув вниз по запястью, осторожно переплетаются с моими. Почему-то этот жест для меня значит неимоверно много.
– Я чувствую… тебя, – прошептала с улыбкой.
Судорожный вздох и судорожное объятие. А затем тихие слова Эриха:
– Что это было?
– Ты про галлюцинации? – я медленно гладила его ладонь большим пальцем правой руки и была рада, что рука осталась со мной. Реально клевое ощущение. – Так просто, момент из прошлого.
– Херовое прошлое, – высказал он свое мнение.
– Прошлое как прошлое, – я пожала плечами, с облегчением ощущая, как боль уходит.
– Намекаешь, что стоит подумать о настоящем? – Эрих понял сходу. – Что ж, давай подумаем. Ты не могла знать, что смена местоположения браслета даст результат, и потому, в своем предположении ты базировалась на недоверии к словам моей матери. Я прав?
– Эрих, – обняла его двумя руками, устраивая голову на его плече, – знаешь, за что я тебя больше всего люблю?
