– А если не откажу? Покажешь небо в алмазах?
То и вовсе стало в разы хуже. Господи, что она, вообще, несёт? Какое небо? Какие алмазы? Бежать надо! Бежать и спасать сердце! Но женское любопытство, обида и тяга к справедливости удерживали на месте. Голова трещала от невысказанных вопросов и неозвученных чувств.
Почему ты не пришёл тогда, Богдан? Почему сейчас обнимаешь так, словно имеешь право? Неужели из-за случайного столкновения в баре с девушкой в коротком платье ты уже готов её не отпускать, а Машу, будучи в курсе её влюблённости, можешь с лёгкостью продинамить? Что это за помыслы такие? Чем руководствуешься? Неужели только желанием и похотью? Неужели тебе важна лишь физика?
Он вдруг всё-таки сместился вправо, мазнув губами по щеке и остановившись на её губах. Горячо выдохнул и прижался теснее, смазывая помаду, дразня и выворачивая Машину реальность наизнанку. От этого нехитрого заигрывания током прошибло обоих так, словно они пренебрегли правилам, известным ещё с детства, о том, что нельзя совать пальцы в розетку. Мужская хватка заметно усилилась, а глаза напротив отчётливо потемнели, выдавая его желание с головой. Баженова же каким-то чудом сдержала стон, но прогнулась в спине уже по своей воле вжимаясь грудью в его тело.
Со стороны они, наверное, выглядели как перебравшая алкоголя и решившая устроить любовное шоу на виду у всех окружающих парочка, но ни её, ни Зорина этот смущающий факт не волновал. Его волновали её губы, а Машу его действия и давление ширинки на живот.
– Я покажу тебе что хочешь, в чём хочешь и как хочешь, только доверься и согласись, – почти не разнимая губ, тоном змея-искусителя пробасил он.
А её и искушать-то можно было не стараться. Баженова уже была готова вопреки здравому смыслу на многое, если не на всё. Машинально приоткрыла рот, приглашая. Медленно провела ладонями по бугристым мышцам рук, наслаждаясь ощущениями, которые дарили ей эти прикосновения. Наверное, случись сейчас потоп, землетрясение и появление инопланетян, то она не заметила бы. Потому что мало того, что теряла себя в его объятиях, так ещё и понимала, что невероятно по нему скучала за эти пять с небольшим месяцев, которые они не виделись. По его обаятельной улыбке, проникновенным взглядам, голосу. Хотелось помимо причин его пропажи узнать и о том, как его дела, как проходят дни, как и с кем провёл Новый год, потому что с шестнадцати лет все праздники, кроме этого года, он отмечал у них дома, если был не занят на работе. Хотелось слушать, смотреть, дышать с ним в такт. Хотелось того, что Богдан сейчас предлагал не ей, а роковой красотке Мусе, которую случайно встретил в баре.
Эта мысль, пусть и не совсем, но отрезвила, напомнив о главном и вопросах, продолжавших кружиться в голове неспокойной стайкой маленьких птиц. Зорин же, не подозревая какой бедлам вызвал у неё внутри одним своим появлением, хотел уже было углубить поцелуй, но она в последний момент отстранилась, запрокинув голову назад.
– Ты всем красивым девушкам, с которыми сталкиваешься в клубах, это предлагаешь? – поинтересовалась как бы между делом, заглядывая ему в глаза. – Или это я такая особенная?
Мужчина облизнув губы, на которых осталась её помада, сощурил горящие глаза и, жадно оглядев Машино лицо, отрицательно покачал головой.
– Ты первая, Мусенька. Говорю, стоило тебя увидеть, как всё замерло вокруг. Ещё ни капли алкоголя не выпил, а на ногах из-за тебя еле стою, – произнёс твёрдо. – Возможно всё это звучит очень странно и высокопарно, но это чистая правда. Ни от кого в жизни так не торкало, как от тебя в эту самую секунду, и я не дурак, чтобы, почувствовав такое, позволить тебе пройти мимо.
Каждое слово её одновременно и окрыляло, и огорчало, усиливая обиду.
Значит никто до "Мусеньки" не торкал, да? И их прежнее общение, когда она была собой, для него просто пустой звук? Он же её матерью своих будущих детей в последнюю встречу называл! Говорил, что уже на исходе, что больше не хочет её отпускать, что… Ой, мамочки, как же неприятно! Как же больно! Как же…
Маша отвернулась, пряча глаза и эмоции в них. Однажды Богдан уже воспользовался её слабостью. Да так, что она до сих пор в себя прийти не могла. Повторять подобное ещё раз у неё, мягко говоря, желания не было. Но и спускать эту ситуацию ему с рук Баженова не собиралась. Хватит с неё! Хватить быть слабовольной овечкой, смотрящей на него всю жизнь влюблёнными глазами! Этой ночью она покажет ему то, что никакие Роковые Муси в мини ей настоящей в подмётки не годятся! Отомстит за все свои страдания, переживания и уязвлённую гордость, а потом поставит на нём точку! Чёрную, круглую и жирную! Чтобы на всю жизнь запомнил! Любить после этого, конечно, вряд ли станет меньше, но хотя бы перестанет надеяться и ждать пока Богдан Зорин соизволит отнестись к ней серьёзно, а не как к одной из своих бесчисленной череды подружек.
По счастливому стечению обстоятельств отвернулась она не просто в сторону, а в сторону бара, возле которого толпилась куча народа.
– Хочешь выпить, Муся? – понял по-своему её жест мужчина. – Никуда не уходи, сейчас всё будет.
Не дождавшись ни её согласия, ни отказа, он уверенно направился к барной стойке, продолжая держать её за руку. Благо навстречу им попалась группа подвыпивших девчонок, которые, увидев его, облепили со всех сторон и, пьяно хихикая, принялись склонять к групповому танцу, из-за чего Зорину пришлось Марию отпустить, чтобы отцепить от себя ловкие девичьи ручки.
– Эй, здоровяк, тебя-то мы и искали! Ты не можешь нам отказать, слышишь? Ты просто обязан с нами потанцевать! – голосила самая бойкая. – Пойдём, красавчик! Не пожалеешь!
Воспользовавшись тем, что Богдан переключился на них, Маша ловко затерялась среди толпы, намереваясь таким образом заставить его испытать хотя бы часть того разочарования, которое она испытывала, когда он не пришёл на свидание, и испытывала сейчас. Это, конечно, ему как слону дробина, но ей была необходима передышка, чтобы успокоить сердце, проветрить голову и решить, что делать дальше.
В крайне смешанных чувствах Баженова направилась к своей любимой и понимающей в отношениях между женщинами и мужчинами гораздо больше, чем она, Катюшке, сидящей в компании ещё одного друга Машиных братьев, а также своего сложного и сурового майора Соловьёва. Подруга, узнав о том, что с ней произошло, со всей душой включилась в её проблемы.
– … И что ты ответила на его предложение? – поинтересовалась Трофимова, переживая за неё как за себя.
– Ничего, – со вздохом призналась она.
– Совсем?
– Он отвернулся, чтобы заказать нам выпить, и я сбежала.
– Ты что, Мусь, надо было соглашаться и ехать с ним, чтобы потом заставить его объясниться за своё поведение! – Катя воинственно сверкнула глазами и упёрла руки в боки. – Или хотя бы снова его завести и продинамить в самый важный момент, чтобы прежде знал как сначала приглашать девушек на свидание, а затем на них не приходить!
Маша нервно хохотнула. О такой подруге, как Трофимова, можно было только мечтать и завидовать. Мало того, что красивая до умопомрачения, так ещё и умная, преданная, отзывчивая, весёлая, безбашенная… Перечислять можно было до бесконечности. Катя со своей непробиваемой уверенностью, раскрепощённостью, любовью к себе и жизни приносила окружающим её людям буйство красок, ослепительные улыбки и неумолимый позитив. Их дружба, начавшаяся ещё в детском саде и продолжающаяся до сих пор, давно перешла в разряд сестринских отношений, благодаря которым девушка смогла побороть множество своих комплексов и сомнений. Особенно в подростковом возрасте – в период прыщей, нескладного тела и неаккуратных комментариев сверстников, застревающих в сознании на долгие годы. Катюшка, будучи всегда самой яркой, самой красивой и харизматичной в любой компании, такими загонами никогда не страдала, любя себя со всеми достоинствами и недостатками. Противоположный пол сворачивал шеи на её копну кудрявых пшеничных волос, сверкающие умные зелёные глаза, кукольное личико и безупречное тело и сами укладывался в штабеля в надежде получить хотя бы толику её внимания. Пылкий темперамент, сильный характер и чёткое понимание того, что она хочет от жизни, а если точнее, то самое лучшее, сразу отсеивали тех, кто был ей не ровня, из-за чего рождались мерзкие слухи и сплетни от самых обидчивых, не имеющие ничего общего с реальностью. Подругу, правда, это не особо волновало и она продолжала жить на полную катушку, получая кайф от каждой секунды. Маша же была её полной противоположностью почти во всём, начиная с внешности и заканчивая общением с этим самым противоположным полом. Баженова не считала себя совсем страхолюдиной, но и оценивала свою внешность трезво. Она была очень даже симпатичной, милой, привлекательной и не более того. Её, впрочем, это полностью устраивало, так как на роль отъявленной красавицы девушка никогда не метила. Хлопотно это да и гиперопека папы с братьями не прошли даром.
