Еще один человек серьезно сказал:
– Если так будет продолжаться, быть беде.
Его слова задели третьего сына семьи Ся до глубины души, и он жалобно протянул:
– Никакой беде не под силу меня удивить. Я всего лишь следую правилам и сделал все, что мог…
Линь Юхун не испытывала к третьему сыну семьи Ся ни капли жалости. Она вспомнила, как вчера вечером Ся Бицюань вел себя у дверей ее дома, и в ней тут же поднялась волна отвращения. Она не хотела больше ни минуты здесь находиться, поэтому поспешила уйти. Сделав несколько шагов, она вдруг увидела мать детей семьи Ся. Старушка сидела под двумя деревьями, ветви которых усыпали цветы османтуса, и беспечно болтала. Неужели она снова сбежала из психиатрической больницы?
Бабушка говорила сама с собой пронзительным ломким голосом:
– Ой-ой-ой! Моя болезнь проявляется, когда я испугана. Я жуткая трусиха, и каждый раз, когда пугаюсь, болезнь захватывает меня.
Застыв от удивления, Линь Юхун не могла оторвать взгляда от старушки. Впервые в своей жизни она видела человека, который во всеуслышание заявлял о том, что он душевнобольной. Она не понимала, что происходит, и не могла поверить в то, что говорит пожилая женщина. Старушка продолжала диалог с самой собой:
– Мой третий сын, Ся Бицюань, служит в муниципальном управлении. В нем так много жизненной силы, которая тратится впустую, потому что того требует работа. Муниципальное управление – это Хуан Шижэнь, а мелкие торговцы и лоточники – это поседевшая Си Эр26.
Пожилая женщина говорила четко и связно, поэтому совершенно не походила на душевнобольную. Линь Юхун не могла осуждать ни госпожу Ся, ни ее родственников, ни старого секретаря комитета жителей улицы Гуйсян, что в последний момент все-таки появилась и вызволила ее из передряги. Линь Юхун не могла понять, какими людьми были все участники случившейся истории. Ей почему-то казалось, что их мышление и отношение к миру кардинально отличались от ее свойственного.
Неужели между ними и правда лежала громадная пропасть?
Линь Юхун боялась семьи Ся. Внезапно ей захотелось сбежать отсюда. Несмотря на возраст, госпожа Ся могла похвастаться острым зрением. Она уже давно увидела Линь Юхун и потому позвала ее:
– Председатель Цзян! Председатель Цзян!
Линь Юхун притворилась, что не услышала, но кто-то из людей неподалеку сказал ей:
– Вас зовет госпожа Ся.
Линь Юхун ответила:
– Она обозналась. Я не председатель Цзян.
Человек рассмеялся:
– Она никогда никого не узнает.
Старушка заметила, что Линь Юхун не горит желанием подойти ближе, и решила не настаивать. Она широко улыбнулась ей и продолжила говорить сама с собой:
– Вы не подумайте ничего плохого. Я очень не люблю пугаться до такой степени, что болезнь дает о себе знать. Мой третий сын каждый день противостоит мелким торговцам и лоточникам. Они его ненавидят, ругают, иногда бьют, оскорбляют, проклинают, угрожают. Больше всего на свете они хотят пырнуть его ножом. Но третий сын семьи Ся ничего не боится! Чего не скажешь обо мне, его трусливой матери, что каждый раз пугается так, что сходит с ума. Ха-ха-ха!
Все засмеялись вместе со старушкой. Госпожа Ся, услышав смех других людей, воодушевилась и продолжила свой монолог:
– Вот вы удивляетесь, как можно готовить еду на масле из сточных труб? Такую еду нельзя есть взрослым, и уж тем более нельзя кормить ею детей. Однако эти гады, что захватили улицу закусочных, каждый божий день используют масло из сточных труб. Их штрафуют, а они все равно продолжают травить людей. Они обнаглели настолько, что мой третий сын был вынужден с ними разобраться. Он решает проблемы так, как умеет. За это его лишили премии. Лоточники и мелкие торговцы только и хотят отомстить моему сыну.
Линь Юхун смотрела на госпожу Ся и не могла понять, действительно ли та была душевнобольной, или, быть может, у нее расстройство на нервной почве, или, что тоже возможно, она просто притворялась сумасшедшей? Она не могла не вспомнить девушку из комитета жителей улицы Гуйсян, которая делала вид, что с головой погружена в книгу. Если та была маленькой чертовкой, бабушка была старой ведьмой. Линь Юхун не ожидала, что весь микрорайон и одна улица в частности окажутся местом сборища сумасбродных людей. Вот уж точно – в тихом омуте черти водятся. Не стоит об этом забывать!
Она мысленно высмеивала всех, с кем успела познакомиться за два дня, когда позади нее раздался странный шум. Линь Юхун обернулась и увидела, как представители муниципального управления тащат куда-то арестованного продавца хвороста, а тот что есть сил упирается.
Лоточник закричал:
– Имейте в виду, я никуда с вами не пойду! Я скорее умру!
Кто-то решил дать совет:
– Отведите его в комитет жителей улицы Гуйсян. Там ему вправят мозги! У них, кстати, есть специальная комната для усмирения слишком буйных жителей и даже настоящий профессионал!
Все опять залились смехом.
В конечном итоге лоточник был вынужден сдаться. Он сказал:
– Ладно, ведите меня в комитет. Посмотрим, кто кого.
Кто-то из зевак удивился:
– Какие вы странные! Конфликт между лоточником и представителями муниципального управления не в компетенции комитета жителей улицы Гуйсян. Необходимо обратиться в комитет микрорайона или же в городской совет.
Лоточник взревел:
– Можно, да толку нет! Комитет микрорайона оказался ничем не лучше комитета жителей улицы Гуйсян! Мы так и не нашли кадрового работника, способного решить нашу ситуацию!
Люди принялись друг друга перекрикивать. Кто-то кричал, что нужно пойти в комитет жителей улицы Гуйсян, кто-то возражал против этого и говорил, что в последнее время там творится что-то неладное – председателя Цзян не видно, старый же секретарь шастает не пойми где…
Наконец воцарилась тишина. Люди прекратили ругаться. Никто не понимал, как следует поступить.
В этот момент госпожа Ся поднялась, указала пальцем на Линь Юхун и сказала:
– Как вы могли ее не узнать? Она – председатель Цзян. Вы искали именно ее. Она поможет вам урегулировать ситуацию.
Линь Юхун была в бешенстве. Она совершенно забыла о том, что старушка душевнобольная. Вернее, она сомневалась в этом и думала, что у старушки с головой все в порядке.
Вот старая карга! Она делала все для того, чтобы сеять хаос и злить людей. Линь Юхун холодно сказала:
– Госпожа Ся, вчера вы устроили прекрасное шоу. Сегодня хотите повторить свой успех?
Старушка громко рассмеялась и ответила:
– Ой, председатель Цзян, откуда у вас такая точная информация? Все верно! Откуда вы узнали, что я изучаю актерское мастерство?
Линь Юхун подумала, что старушка где-то упала и ударилась головой. Она незамедлительно ответила:
– О, я высоко оцениваю ваш актерский талант. Отличные спектакли устраиваете!
Старушка затряслась, медленно подошла к Линь Юхун, нащупала в сумочке какой-то документ, вытащила, осторожно открыла и протянула Линь Юхун:
– Председатель Цзян, вот мой студенческий билет.
Линь Юхун не хотела смотреть, но краем глаза увидела, что на документе и правда было написано «Институт искусств Наньчжоу». Госпожа Ся продолжила настойчиво ее убеждать:
– В том году я была настоящей звездой института искусств!
Все засмеялись:
– Да вы и сейчас настоящая звезда!
Старушка честно признала:
– Увы, сейчас я стара, как цветы на следующий день после Праздника хризантем, но в те годы я блистала на сцене. Кроме того, я прекрасно владею музыкальными инструментами! Можно сказать, я была мастером на все руки!
Линь Юхун хмыкнула и съязвила:
– О, не сомневайтесь, ничего не изменилось.
Сказав это, она ускорила шаг и пошла вперед. Она услышала, как кто-то позади сказал:
– Бабушка, она не председатель Цзян. Да, она попалась на вашу уловку вчера, но сегодня вы ее не обдурите.
Старушка хихикнула и сказала:
