Так они пробыли примерно полчаса, после чего молчание прорвала Искра:

— Спасибо тебе.

— За что?

— За всё.

Помолчав немного, она добавила:

— Ты необычайно хороший человек. Тёплый, открытый, с которым всегда приятно бывает провести время, но это, к сожалению, не всегда бывает взаимно. Не всегда получается обратить внимание на человека, не всегда есть возможность уделить минутку внимания.

Он слушал её, внимая каждому слову, а сам не проронил ни единого.

«Не плоха она, добрая душа, да наивная слишком.»

— Ты прав. — снова из неоткуда возник Рамзес.

— Когда-нибудь, я перестану пугаться твоим появлениям, но, явно, не сегодня.

Шёпотом произнёс тот и взгляд пал на подругу, которая, увлечённая монологом, не замечала вокруг ничего.

— Что сказать тебе хочу, береги её. Не обязательно как девушку, по которой так часто тоскует сердце, ей хватит просто заботы обычного товарища, даже не друга. Прислушайся к моему совету, пожалуйста.

Момент. И вновь он стоял один среди этого огромнейшего, и, необъятного для человека, мира. Отдалённо слух улавливал звуки от падания капель дождя и монолог девушки.

— …иногда хочется оставить всё и просто исчезнуть из жизней твоих знакомых. Просто поменять имя, страну, внешний вид и начать жизнь с чистого листа.

Вернувшись в реальность из своих мыслей, он услышал её томные размышления.

— Понимаю тебя.

Сами по себе вырвались эти два слова, которые значили многое.

— Ты уникальный человек. Надеюсь, что у тебя всё получится и ты станешь успешным исполнителем, песни которого будут звучать не только из каждого проигрывателя, но и утюга.

— Спасибо.

Губы, произнеся это, растянулись в приятную, солнечную улыбку.

— Это я должна тебя благодарить.

Она поднялась на ноги, отряхнула сухую траву, прицепившуюся к платью, и нерешительно обняла товарища. Он осторожно положил свою руку ей на плечо. Так они простояли некоторое время, после чего решили вернуться в город.

— Знаешь, я не хочу тебе давать каких-либо наставлений, учений и чего-то в этом роде, но хочу сказать тебе то, что тебе наше общество никогда не скажет и обязательно осудит тех, кто подпускает к себе такие мысли, а тем более делится ими с другими. Это твоя жизнь. Твоя судьба. Твоё решение. Всё что происходит здесь, ты можешь изменить и сделать так, чтобы нравилось тебе. Радовать родителей нужно. Я бы сказал необходимо. Обязательно нужно относиться к ним с уважением и благодарностью, ведь, если бы не они, тебя на свете не было бы. Та жизнь, которую ты хранишь в себе должна продолжить свою цепочку развития в этом суровом, злом, но в то же время ярком и насыщенном мире. Мы сами творцы своей судьбы, своей истории. Поэтому бери перо уже сегодня, доставай из шкафчика чернила и бумагу и начинай писать новую главу, а то и часть своей книги под названием «Жизнь». Новое произведение не напишешь, а старое вполне можешь подкорректировать так, как нужно тебе и писать продолжения к уже написанным главам.

Немного помолчав, он добавил:

— Оставайся собой и будь счастлива.

18 глава

Прошло несколько дней после последней встречи Искры и Лёши. О девушке не было ни слуху, ни духу.

— Слушай, поддерживать ты умеешь.

Наконец объявился хранитель.

— А умения эффектно появляться тебе не занимать.

— Не смешно. Искра пропала.

— Не удивлён.

— Это всё?

— В плане?

— Это вся твоя реакция?

— А как я должен был отреагировать на это заявление?

Повисло неловкое молчание, которое никто из них не решался прервать.

— Ладно, ты прав.

— В чём?

— Подумай сам.

— Я говорю много всего, а что именно является истинной по мнению окружающих для меня есть, была и будет нереальной загадкой. Мыслей читать я не умею, магией не обладаю, поэтому, лучше всего если сам всё расскажешь.

— Вспомни вашу с ней последнюю беседу и твоё выступление по поводу смысла жизни и прочей дребедени.

— Ты про это?

— Ну наверное.

Лёша улыбнулся. В глубине души, он знал что активистка их объединения и класса уйдёт из этих узких и невероятно тесных кругов и вырвется на долгожданную свободу, которой ей так не хватало все эти мучительные годы. Он перечитал текст песни, и, вычеркнув один из куплетов, принялся за написание нового.

Вечер. За окном капает дождь и сумрачную мглу разгоняет пламя старой запыленой керосиновой лампы.

— Слушай, а про эти голоса в голове. Т-ты из тоже слышишь?

Лика тревожно глянула на собеседника в ожидании ответа. После того случая и больницы её словно подменили.

— Да. И не только.

— В смысле?

Как только Лёша хотел произнести «Я их вижу и могу разговаривать с ними», как вдруг горло его сковала необъяснимая боль и непроизвольно он выдавил:

— Н-не важно.

Потихоньку боль стала утихать, дышать стало легче и голос вернулся в свою прежнюю тональность.

— Всё хорошо?

Спросила та прерываясь на непрошенные запинки.

— Да. Не хочешь пройтись, а то четырёх стен мне уже хватило.

— Да, давай.

Улица встретила их безразлично. Прохладный ветер подрумянил их лица и разогнал сонную пелену, окутавшую их в комнате. Сразу мысли упорядочились и слегка освежились. Сумрачная темнота нависла над ними и лишь слабое сияние луны пыталось побороться с нею. Обнажённые осенью ветви деревьев одиноко чернели на тёмном фоне небосвода, затянутого облаками.

— Ты скучал по мне?

Трепещущий голос девушки прервал молчание.

— Своего рода да.

Та лишь самодовольно хмыкнула и на лице, хоть того и не было видно, мелькнула усмешка.

— Я тоже по тебе скучала. Скучала по нашим беседам. По песням, гитаре. Даже не верится, что из-за случайного порыва глупости я могла этого всего лишиться. Я бы предала себя, мечты и тебя. Ужас какой.

— Осуждать тебя не стану. Сам по «зову сердца» чуть ли на облаках не оказался, но неведомая сила спасла меня, буквально протянула руку, подарив надежду на жизнь и новое, светлое будущее, в котором все мечты мои исполнятся.

Они всё так же медленно шли, аккуратно перебирая почву под ногами, внимательно прощупывая каждый участок земли, куда должна была стать их стопа. Под ними шуршала сухая опавшая листва, которую никто не убрал и даже не собирался. В дали слышался вой волков и уханье совы.

Они дошли до реки, которая серебрилась под лунным сиянием, приветливо встречая своих новых гостей.

— Лёш, скажи, а как ты вообще понял что хочешь музыкой заниматься?

— Та просто. Сердце сказало, я и пришёл.

— А меня родители заставляли на пианино играть. Ненавидела этот шкаф с клавишами, но слушать меня никто не хотел.

— Ситуации разные, а пришли к одному и тому же. Поразительно.

Они ещё долго простояли, глядя в ночную темру, а потом разошлись.

Утро началось с надоедливого звонка от ненавистного будильника. Лениво потянувшись, что бы отключить его, Лёша рухнул на прогретую подушку.

— Когда-нибудь я проснусь с осознанием, что жизнь не так уж ужасна и мне не нужно идти ни свет ни заря на учёбу, которую гнал я в шею.

— Искра пропала. Не знаешь чего?

Ненавистная одноклассница подошла к нему. С этим вопросом она надокучила кому только было возможно.

— Знаю.

— Правда?

— Да. Но не расскажу тебе.

— Почему?

— Алёна, любопытной Варваре на базаре нос оторвали. Слышала такое? Не лезь не в своё дело.

— Странный ты какой-то.

— Думай как хочешь, если есть чем.

Пустой взгляд, холодное отношение к окружающим. Что-то в нём поменялось. Изменило человека целиком и полностью.

— Ну, здравствуй, добрая душа и покровитель всех творцов искусства.

— Я бы сказал, человек, дающий пинок для людей, имеющих право заниматься любимым делом без боязни показаться глупыми.

Он улыбнулся, глядя на своего покровителя, наблюдающего за ним с очень серьёзным видом.

— Чёрт. Та что с тобой творится?