- Кать. А можно без выставки и публичности? – заискивающе спросил Свар.

Та на пару секунду задумалась, потом выдала вердикт.

- Не хочешь публичности? Не надо. Придумаем тебе псевдоним и твои картины будут висеть в Галерее под вымышленным именем. Устроит?

- Да, - обрадовался мужчина.

- Вот и ладно. Так что с сегодняшнего дня ты - вольный художник. Только об одном прошу – не забывай есть и спать.

Все вокруг искренне засмеялись, вновь вгоняя в смущение Свара.

- - -

И со следущего утра Древний выпал из общей жизни, всё свободное время проводя то в лесу, то на берегу Ладоги, любуясь природой и рисуя действительность, но на бумаге выходило совсем иное - самый обычный камень в воде на его рисунке выглядел ожившим доисторическим существом, а немного искривлённая сосна в лесу превращалась в сказочный персонаж и… многое-многое другое.

Он стал рисовать, пытаясь наверстать упущенные годы, напрочь уходя от реальности, наслаждаясь самим процессом, а не тем, что выходило из-под его талантливой руки. И как-то раз, встав ещё в сумерках, зайдя в сосновый лес, потянувшись и глубоко вздохнув, понял, что за все годы обеих жизней наконец-то безгранично счастлив, занимаясь именно тем, к чему его всегда тянуло.

Неизвестный мир. Седьмой день.

Проснувшись, когда ещё солнце не поднялось над деревьями, Антон с сетрой, сбегав к озеру и наплававшись до одури, желая впрок запастить здоровьем, бегом отправились назад на поляну. Там, помедитировав, завалились на траву, бездумным взором глядя в небо. Говорить о чём-то совсем не хотелось, вот только медальоны из сна не давали покоя, ведь то им не приснилось– они наяву висели на груди у каждого. После пробуждения, осознав их физическую реальность, немного поразглядывав и сравнив между собой, поняли, что хотя колличество символов и было одинаково на обоих медальонах, но те разительно отличались своим содержанием, да и направление спиралей, на которые были «нанизаны» руны, пронзённые основной нитью, было прямо противоположно. Так же случайно выявили и другое свойство - если соединить медальоны тыльной стороной – они начинали отталкивать друг друга, словно были разными полюсами одного магнита.

Чуть успокоившись от первоначального возбужденияя, попытались разобрать смысл рун, насколько позволяли знания, но и тут возникли разногласия в деталях, хотя общий смысл стал более понятен – у Антона был медальон с основными рунами справедливости и равновесия, а у сестры – жизни и созидания. К тому же, как двойняшки разглядели, на медальонах имелось и вообще множество других, еле видимых, более мелких рун, которые было не разобрать. Решив, что займутся более детальным изучением подарков уже дома, в спокойной атмосфере, имея под рукой написанный на бумаге «алфавит» неизвестного языка из снов, просто стали ждать появления Дмитрия Михайловича.

Шло время, а старец всё не появлялялся. И только двойняшки решили вновь вернуться на маленький пляж, сделав уже в ту сторону несколько шагов, как за спинами раздался знакомый голос.

- Доброго дня Вам, молодёжь. Соскучились?

Антон переглянулся с сестрой и заулыблись.

Их реакцияю старик понял как надо.

- Ну да, - улыбнулся пожилой человек. – Сказали бы, что соскучиличь – по факту б обманули. Не сказали бы – посчитали, что меня этим можно было обидеть. Ладно, мои хорошие. Всё понимаю и не буду уточнять. Вижу, что юноша оправился и чувствует себя хорошо. Это прекрасно. Да и ты, девочка, постройнела, хоть и до этого была красоткой хоть куда. Что, готовы к возвращению? Да, кстати, не забыли сделать что я просил? Имею в виду спальные мешки и бутылки? Негоже здесь оставлять чуждые миру предметы.

- Дедушка. А от спальников вообще ничего не осталось.

Антон в в кратце рассказал, во что превратились спальники и об исчезнувшем камне.

Дмитрий Михайлович, не поверив, сам обошёл указанное место, где ранее находился камень, а потом, махнув рукой, сунул пустые бутылки за спину под верёвку на поясе, коей была перевязана рубаха и, поманив к себе ребят, сев в центре поляны. И только тогда заметил на груди двойняшек медальоны. Приглядевшись, нахмурился.

- Не спрашиваю, где Вы взяли эти знаки, но прошу – не надо из этого мира выносить, что Вам не принадлежит. Лучше положите туда, где их нашли.

Арина улыбнулась и, стараясь не задеть чем-либо старика, негромко пояснила.

- Мы их не нашли, честно говорю. Нам они были подарены.

- КЕМ???

- С первой же ночи, когда мы спали, к нам приходила женщина, обучая нас своему языку и знакам-рунам. Мы пели и общались с ней как с равной, хотя нет... Не с равной, а как ученики со своей учительницей – вежливо, мягко, со взаимным уважением. И вот сегодня ночью она лично повесила каждому из нас на грудь по этому медальону. А утром мы поняли, что это вообще не сны были, а явь. Я, если честно, даже не знаю как его правильно и назвать. Вроде и кулон, и медальон. Может оберег или знак отличия… Вообщем, не знаю. Понимаю лишь одно – этот подарок вполне можно принять за статусную отметку.

- Арина. – Дмитрий Михайлович слушал девушку, открыв рот от удивления, бледнее и краснея каждые пару секунд. – Ты сама-то понимаешь, что мне только что сказала?

- Вполне, дедушка. Я ни единым словом не обманула.

- Вы хотите сказать, что Вас обучала сама… Нет, не буду называть вслух ЕЁ имя. Не достоин я этого. Хорошо. Тогда, если говорите правду, я обязан это проверить. Не против? Сидите спокойно и не дёргайтесь, не укушу.

Антон с сестрой замотали головами, улыбаясь, смотря на растерянного деда.

Дмитрий Михайлович протянул руку, что бы коснуться медальона на груди Арины. Когда до его пальца оставалось совсем чуть-чуть, из медальона выскочила крохотная молния-разряд, больно ужалив палец деда.

Тот, словно ребёнок, ойкнул и засунул палец в рот, а другой рукой сразу же потянулся к груди Антона и… вновь разряд и уже второй палец оказался во рту.

- Больно-то как… - проворчал-простонал старик. – Нет, что бы пожалеть старца, так долбит что было сил…

- Знаете, это Вас специально дёрнуло, - улыбнулся Антон. – В момент, когда Вы получили разряд, я почувствовал, что во мне была наша учительница, которая смотрела моими глазами и улыбалась, глядя на Вас, обиженного, с двумя пальцами во рту.

Три человека, посмотрев друг на друга, улыбнулись.

Дмитрий Михайлович, глядя на свои обожжённые пальцы, тяжело вздохнул.

- Да. Вы только что подтвердили, что являетесь истиными владельцами знаков. Только поймите, ну ни в коем случае Вам нельзя показывать ЭТИ знаки другим людям. Хотя… Есть вариант, но сработает ли он? Давайте попробуем. Закройте глаза и представьте, что эти медальоны у Вас не на груди, а В груди. Под кожей. Пожелайте всей душой, что бы они растворились в Вашем теле. Попробуйте. Без этого, боюсь, за Вами начнётся всеобщая охота.

Девушке удалось убрать знак почти сразу, а вот у Антона долго не получалось, да и когда ему всё-таки удалось «спрятал», на груди остался красный ожог – изображение, до малейших деталей скопированное со знака.

Проведя по груди, парень поморщился – было очень больно, словно и в самом деле на коже был ожог.

Арина, видя состояние брата, потянулась к нему, внезапно осознав, что за всю неделю они ни разу между собой мысленно не общались, лишь изредко, когда медитировали, объединяли свои внутренние силы. Девушка пояснила как можно легко и безболезнено убрать знак, внезапно ощутив, что медальон не просто «спрятался», а чуть ли не растворился в теле – какие-то руны со знака остались на месте, рядом с сердцем, а другие… другие отправились в путешествие по телу, останавливая свой бег там, где им было предназначено находиться – в руках, ногах, голове. Когда Арина посмотрела на своё тело, ей показалось, что она сама стала одним большим медальоном – настолько гармонично все знаки расположились в ней, как и до этого были на маленьком кусочке неизвестного металла. Да и цепочка не исчезла без следа – она обвила позвоночник – от самой головы до копчика, непонятно как удлинившись в несколько раз.