Арина, взяв руку брата и приложив к своей груди, закрыла глаза и улыбнулась.

- Тош, ты стал говорить как наш дедушка, строя предложения немного иначе, как ранее говорили, в старину. И это, знаешь, мне приятно слышать, словно мы вернулись на много-много лет назад… Что же касается этой девицы, удивительно, что ты не понял до сих пор, что образ, увиденный тобой, и был той самой «ниточкой», которую она смогла протянуть к тебе. Поверь, это не любовь с первого взгляда, а эгоизм чистой воды. Ей что-то надо даже не от тебя, а от нас обоих, поэтому и мечется в панике. Мне вот интересно совсем другое. Ты ведь ощутил её эмоции уже здесь, только что, так? Значит ли это, что этот мир способен пропускть эмоции лишь с «той» стороны? Отсюда, как мы выяснили, блокада, это и здорово. Я давным-давно мечтала хоть пару дней провести вместе вдали от родственников и друзей. Мне хорошо только с тобой, братик.

- И мне, милая. Хотя… По поводу односторонней блокады. Ты заметила, что наша малышня и здесь нас не оставила без своего внимания? Вот же любопытные засранцы. Они, если заметила, тщательно за нами подглядывают, порой довольно бесцеремонно пытаясь влезть в наши головы. При встрече всё им выскожу.

- Тош. Они ещё маленькие, да и не понимают что к чему.

- Прекрасно всё понимают. Только, уверен, до конца не осознают свои силы и не понимают, что мы можем их ментально наказать за подобное любопытство.

- Давай просто поговорим с ним и попытаемся прийти к соглашению. Наказать всегда успеем, но сначала надо объснить, что последствия вторжения в чужую голову без разрешения могут стать для них ОЧЕНЬ болезненным.

- Согласен, роднуля, сначала поговорим. А сейчас давай спать. Если честно, день был длинным и более чем насыщенным. Стрельба, ранение, больница, следователи, потом двухчасовая поездка, Белый со своей придурью, старец и вот… совершенно иной мир, чистый и девственный.

- Давай спать, только сделай глоток из любой бутылочки, что оставил дедушка. Утром глоток из одной, вечером из другой, запомнил?... У меня же в голове постоянно крутятся слова Олега. Что с ним случилось? Это или с психикой что-то или он начал зацикливаться на своём больном – как пролежал в небытии столько лет. Ведь это и в самом деле страшно осознать какой кусок у тебя жизни выпал…

- Малыш. Давай завтра спокойно разберём всё в деталях, а сейчас спать…

- Тош. Прости, но последний вопрос - как себя чувствуешь?

- Не буду врать, скажу честно. Есть ещё небольшие покалывания внутри, но это, как понимаю, идёт нормализация функций организма после травмы. Если же ты имела в виду моё ментальное состояние, то приблизительно пару часов назад полностью отрезал себя от твоей подпитки. И, знаешь, чувствую себя вполне сностно. Более того, ощущаю, что внутренние каналы начинают восстанавливаться. Хоть и не так быстро, как хотелось бы, тем не менее. Надеюсь, что через два-три дня буду в полном порядке, да, пожалуй, благодаря этому сказочному лесу может стану чуть сильнее ментально.

- Я тоже ощутила в себе улчшения. Вроде как объём силы увеличился. Спасибо тебе, лес, за помощь и дружбу.

- - -

Эти слова были произнесены с такой искренностью, с такой любовью, что, внезапно зашумев в вершинах деревьев листвой, словно был порыв ветра, на лежащих вновь упали две сосновых шишки, хотя двойняшки и расположились довольно далеко от деревьев.

- Хулиганы они и дразнилки, - улыбнулся, засыпая Антон. – Но красивые и добрые.

- Просто они отвечают искренне на наше отношение. Как мы к ним, так и они к нам. В этом мире всё взаимно…

- Спи, философ…

Неизвестный мир. Пять дней спустя.

- Вылезай из воды, горе моё, а то в лягушонка превратишься, - Антон шутливо позвал сестру, которая уже больше часа крутилась в воде, то ныряя надолго, то вертелась как юла, а то просто в бешеном темпе переплывая небольшое озерцо от берега до берега несколько раз подряд.

- Ой… Не хочется вылезать, - с тоской протянула девушка. - Я за эти дни отдохнула так, словно мы с тобой были в отпуске пару месяцев. Кстати, что скажешь о моей фигуре?

Арина вылезла на берег и голышом прошлась вдоль воды, подражая манекенщицам на подиуме.

- Скажу одно, - улыбнулся Антон. – Не была б ты моей сестрой, прямо сейчас предложил бы руку и сердце. Красива как богиня, слов нет. Фигурка, грудь, бёдра – всё на высшем уровне. О лице и не говорю. Вот и приходит в голову мысль – как жаль, что ты моя родная сестра, а не её подружка…

Девушка, внезапно наклонившись, выпрямилась и в тот же момент в брата полетели три сосновых шишки.

Парень прямо из воздуха вынул руками две из них, а вот третья исчезла на лету без следа.

- Так нечестно, - обиделась Арина. - Мы же договорились ещё вчера, что сегодня не будем пользоваться своими способностями. И так три дня с утра до вечера занимались до изнеможения.

Антон улыбнулся, с любовью глядя на сестру.

- Так и ты тоже мошенничаешь – кинула не две, а три шишки. У меня ведь две руки.

- А ноги на что? – хитро взглянула девушка и в тот же момент кинула в брата ещё две шишки, который тот, опрокинувшись на спину, с трудом сумел отбить уже ногами.

Арина, подняв кверху свой красивый носик, в негодовании отвернулась к озеру.

- С тобой неинтересно… Ладно, проехали…Так всё же, что скажешь по поводу моей внешности?

- Рин. Я уже тебе в любви признался, а ты всё за своё. Хорошо. Если хочешь, давай серьёзно. Немного похудела именно там, где и надо было – в бёдрах, в талии. Ноги стали более стройными. Загорела, словно месяц валялась где-нибудь на Мальдивах, причём загар равномерный по всему телу. Волосы немного выгорели, но так даже лучше – более оттеняют цвет твоего лица. Что ещё… Если в целом - стала выглядеть более гармонично для своего строения.

Пока парень говорил, Арина подошла ближе и, одев рубаху, которая на ней выглядела платьем, улыбнулась, чмокнув брата в нос.

- Спасибо. Я сама себя рассматривала сегодня, так что все мои предположения ты лишь подтвердил. Жаль, что завтра придётся покинуть это сказочное место, но нас ждут. Кто, ты и сам знаешь…

Все дни, что двойняшки провели вдали от своей Земли, Антон периодически «слышал» незнакомую девушку. Не постоянно, временами, но к этому так и не смог привыкнуть. Сначала почувствовал её недоумение, потом испуг. И почти сразу в её эмоциях ощутил злость и ярость, а со вчерашнего вечера получал эмоции, наполненные лишь безысходной тоской, словно с исчезновением Антона у незнакомки пропала всякая надежда на дальнейшую жизнь. Парень не хотел делиться с сестрой своими заботами, но та сама вчера потребовала пустить её в сознание и, убедившись, что всё сказанное не придумки брата, нехотя согласилась - надо сделать шаг навстречу и, если это будет в их силах, помочь.

- - -

Все прошедшие дни двойняшки в первой половине дня медитировали, расширяя сознание как по одиночке, так и слившись в одно целое, а во второй половине занимались развитием способов защиты, запуская «Щиты» и «Поиск», ну а ближе к вечеру устраивали спарринги, выкладываясь полностью, совершенно не щадя друг друга. Спать ложились с большим колличеством синяков, но на утро их тела были чисты, а организмы свежи, словно накануне не ложились полуживыми на траву «своей» полянки.

Спальники, данные дедом, пришли в полную непригодность уже к вечеру третьего дня, превратившись в комки какого-то противного склизкого вещества. Их Антон отнёс подальше от леса и положил на большой плоский камень, что бы ничего не попало на траву. А вот сегодня утром на камне парень не обнаружил вообще ничего, лишь пятно тёмного цвета, словно всё, что там лежало, сгорело без следа…

И, что было ещё более странным - с первой ночи им стала сниться женщина, которая пела две песни – одну радостную, а вторую даже не грустную, скорее, печальную. Лица певицы было не разглядеть, как ребята ни старались. Их взор постоянно соскальзывал, останавливаясь либо на светящихся руках, либо на сверкающем нагрудном знаке, который висел на груди женщины на тончайшей цепочке красного цвета. После первой ночи, переговорив между собой и удивившись, что видели один и тот же сон, двойняшки чуть ли не рассорились в своих предположениях. Но чуть позже, купаясь, девушка предположила, что их, таким образом, учат возможности как проникнуть в этот мир, так и уйти отсюда. И были те две мелодии, что снились им, немного похожи на ту, что пели вместе с дедом, когда перенеслись сюда.