— У нас новенький? — шепчу я Таське.

— Похоже, — тихо бормочет подруга, и мы без капли смущения рассматриваем его.

Новый ученик тоже не нуждается в уверенности. Он с высоко поднятой головой рассматривает всех учеников. Даже учительница и то смущается перед нами. А он, похоже, слишком самоуверенный. Или ему все равно, где учиться и с кем. Его волосы немного спадают на одну сторону головы. Он поправляет их рукой, а после смотрит в мою сторону. Его глаза просто изучают, каждого сидящего в этом классе ученика.

— Познакомьтесь, — произносит Зоя Максимовна. — Это Руслан Журавлев — ваш новый одноклассник… Можешь присесть за свободную парту…, — указывает она на самую первую. Мы с Таськой сидим на второй, только другого ряда. Пока он проходит, и садится на свое место, я замечаю на его запястье часы и рядом какие-то иероглифы. Я лишь могу сидеть и гадать настоящая они или нет.

Новеньких в классе у нас давно не было. Последний раз, наверное, в пятом классе, когда Ленька перевелся к нам. А при группировании десятых классов я всех знала, так что новеньких совсем нет.

— …значит, насчет завтра никаких вопросов нет? — добавляет новая классная руководительница, и Антонов на первой парте поднимает руку. — Да?

— Когда дискотека будет? — спрашивает Витька, и весь класс зарывается хохотом. Не успели еще начать учиться, а он уже дискотеку хочет. И что в нем Таська нашла?!

— Рано еще об этом думать. Обычно перед каникулами она, — объясняет Зоя Максимовна, немного краснея.

Мне становится даже ее немного жалко. По-видимому, она хорошая. И ей крайне не повезло, что она выбрала наш класс. Мы не блещем знаниями, кроме Игната Пантелеева. Он еще тот ботаник. И я знаю это, как никто — мы сидим за партой вместе два года. Даже не удивительно, что он остался в 10 классе. Может мне стоило после экзаменов поступить в художественный колледж? Рисовала бы картины на заказ или стала великой художницей, чьи картины висят в картинных галереях.

Как представлю, что снова учиться и ходить на уроки. Волосы дыбом встают. Серьезно, кто придумал эту учебу? Я бы лишь ходила суда ради Таськи.

— По домам? — спрашивает Таська, когда весь класс разошелся. Даже непривычно, что в этот день я совершенно не знаю куда идти. Всегда у меня грандиозные планы.

— Мне нужно спросить у Макара…, — я достаю телефон и набираю вызов, — … не доступен.

— Попробуй еще раз.

Я жду несколько секунд, и девушка на другом конце отвечает, что абонент временно недоступен. Как обычно. Когда он нужен, никогда не возьмет телефон. Теперь сидит, наверное, в кабинете чаи гоняет. А я ищи его по всей школе.

— Все равно, — я сбрасываю вызов. — Давай поищем его.

Мы подходим к лестнице и поднимаемся в кабинет информатики. Несколько раз дергаю за ручку, но кабинет закрыт. Может же быть такое, что он ушел домой? Да нет, вряд ли.

— Может в учительской? — предполагает Таська.

— Может, — пожимаю плечами. Других версий все равно больше нет. — А у тебя какие планы?

— Мама испекла торт, папа обещал пораньше прийти с работы… Может, к нам присоединишься? — предлагает подруга. — С Матвеем точно не будет скучно.

— Матвей снова у вас?

— Да. Он будет рад тебя видеть.

— Знаю, — смеюсь я. Матвей родственник Таськи. Насколько я помню троюродный брат. Он учится в колледже, и по началу жил в общежитии. Но его испугали тараканы, и он сбежал оттуда на четвертый месяц. Хотя делаю ставки, что тараканы тут совсем не причем. Его семья живет не здесь, поэтому приходилось ютиться в общежитии.

— Ну вот. Давай. Весело будет.

— Первое, — загибаю свой указательный палец. — Нужно спросить у Макара, — начинаю загибать второй палец. — А во вторых, мне все равно, что скажет Макар, я приду.

— Ну вот! Супер! Тогда я предупрежу маму.

Таська подходит к окну и звонит своей маме, а я иду прямиком в учительскую.

— Я тебя обыскалась! — захожу я в учительскую, первым заметивши Макара.

Я хожу, ищу его по всей школе, а он тут стоит вокруг подаренных цветов. Которых кстати очень много. Нет, пустая трата денег — завтра же они завянут. И чего Макар домой не идет? Руками он держит свою сумку, облокотившись на стол.

— Мне ничего не приходило, — Макар достает свой телефон из кармана и, по-видимому, видит несколько пропущенных от меня.

— Я устала и хочу есть! Линейка была ужасно скучная, — я кидаю свой рюкзак на стол и облокачиваюсь сама на него, садясь одной ногой. — Лучше бы пропустили ее! Тебе…

— Эля! — обрывает меня Макар, поднимая на меня глаза с телефона.

— Что? — не понимаю я. — Так тебе сделали выговор за опоздание?

— Эля, слезь! — брат кивает чуть дальше меня. Оборачиваюсь назад и замечаю в другом конце учительской троих преподавателей, включая нашу новую классную руководительницу.

Это провал! Они специально замолчали, когда я вошла. Я же их даже не видела.

— Здравствуйте, — не так уже уверенно здороваюсь с ними. Отхожу от стола и тянусь убрать свой рюкзак.

Чего Макар раньше о них не сказал? Теперь что они обо мне подумают? Интересно они знают, что я его сестра? Преподаватели поздоровались со мной, и я повернула голову на брата.

— Ты идешь домой? — на несколько тонов тише спросила я, практически шепотом.

— Да, подожди меня на улице, — я кивнула и вышла из учительской.

— Это позор! — проговорила я Таське, закрыв дверь и облокотившись на нее. Она отлипла от своего телефона и подняла на меня глаза.

— Что случилось?

— Я практически села на стол и теперь они знают, что я его сестра.

— Что ты сделала? — заулыбалась Таська, — села на стол?

Я отошла от двери. Еще не хватало, чтобы они услышали наш разговор. Тогда моя репутация будет испорчена. В пух и прах! Хотя куда хуже!

***

По дороге домой Макар рассказывал о том, как его встретил коллектив на новой работе. А потом я, войдя в учительскую, испортила о нем мнение. Хотя он утрирует. Я ничего собственно то и не сказала. Линейка и правда была так себе. Прочитали стихи, спели, и директор прочел длинную и пламенную речь про новый учебный год. Можно было бы и поинтереснее что-нибудь придумать. Хотя еще был танец, что танцевала девушка, чьё имя называть нельзя.

— Не пойдешь со своей подругой гулять? — дома спрашивал у меня Макар.

— А ты?

Тут главное внезапность. А то вдруг он решит остаться дома и меня с ним заставит. И накрылись наши с Таськой посиделки. Помню в прошлом году, как Макар первый раз в жизни привел свою девушку к нам домой. Мама с папой накрыли огромный стол, и весь вечер обсуждали будущие планы молодых. Но видимо что-то не срослось с той…. И как ее звали? Видимо уже не важно. Так что если он пойдет встречаться с друзьями, есть вероятность что с какой-нибудь девушкой. Хотя с кем ему гулять? Он же помимо работы всегда сидит дома.

— Вечером с одногруппниками встречусь, — как по накатанной отвечал брат.

— А я с Таськой.

Арка в доме Таськи выглядит довольно не однотонно. Стены кишат граффити, которые так и хочется стоять разглядывать. Я быстро читаю надпись «Наталка, я тебя люблю», а после захожу в чистый Питерский двор.

Я жую недавно купленную жвачку «LOVE IS». Открываю бумажку, и мне выпадает «Любовь — это когда чувствуешь себя свободным, как птица». Символично, думаю я, проходя несколько секунд назад мимо творчества многих людей.

Я стараюсь не думать о девушке чье имя называть нельзя. Всей сильной изгоняю от себя мысли о ней. Запихиваю фантик в карман и открываю подъездную дверь. Почему-то я тут же обращаю внимание на скучную зеленую стену, и вспоминаю утреннего «Билла» на нашей лестничной клетке. Тепло улыбаюсь и поднимаюсь на второй этаж. Мне не приходится долго звонить в дверь, потому что Таська сразу открывает мне дверь.

— Ты не опоздала, — проговаривает подруга, и я замечаю на ней вязаное зеленое платье.

— Да. Я старалась.

Я разуваюсь и прохожу в гостиную комнату, где собралась вся семья Таськи: родители и Матвей. Конечно, можно было бы провести первое сентября в кругу моей семьи. Так же как и семья Таськи за общим столом. Но родители работают, Макар со своими друзьями гуляет. И получается я одна. Хотя только в прошлом году первое сентября я праздновала в кругу своей лучшей подруги и это была совсем не Таська.