Его жена устроилась лучше. Прошла курсы бухгалтеров, должность в финансовом отделе иностранной компании стала просто везением. Варфоломей, тогда просто Виктор, привык к роли главы семейства и сильно страдал оттого, что живёт на деньги супруги. Да и она не упускала случая попрекнуть. Чаще взглядом, а иногда и словом. Их взрослая дочь поступила в МГУ, теперь снимают квартиру с друзьями на Академической.

После этого холода в его семейных отношениях превратились в заморозки, а вскоре и в настоящий лёд. После развода супруга получила половину денег за квартиру и перебралась со своим дружком, в сталинку на Котельнической.

На выходе из метро, в подземном переходе, под зорким глазом охранника из «крыши» скучают «бабульки» с едой, цветами, сигаретами и палёной водкой. Покупателей у них мало, несколько месяцев назад обычный «Универсам»  теперь стал называться «Перекрёсток», образец изобилия. Варфоломей обошёл полки с тележкой – пельмени, мортаделла с оливками, салат оливье. Постоял в винный, длинная очередь в дверь снаружи. Втиснулся в машину с пакетом, воткнул заднюю, виртуозно вывел свой старенький «Опель» на Литовский бульвар и через десять минут уже дома.

На кухне устроился на угловом диванчике, отвинтил пробку. Виски он купил в гастрономе на улице Горького, переименованной обратно в Тверскую. На экране маленького «Шилялис» перетирали за жизнь депутаты, Бил Клинтон собирался в Москву, белорусы жаловались на цены за электричество.

После ужина всегда немного работал. Развернул рулончик факса с данными на владельцев автомобилей и погрузился в его изучении, делая пометки карандашом. Это называлось «Пробить базу» и приносило неплохой доход.

Стемнело, выпил третью рюмку, уже в гостиной перед сном досматривал серию «Восставшего из Ада». Задремал сидя в кресле, серия оказалась скучной. Разбудил телефон, серая коробочка определителя номера, купленного на Тушинских развалах ничего не показывала. «С мобильного» – догадался он.

– Да… Слушаю… Мёртвый?… Откуда выпал?… Не понял, но буду скоро… Скоро… через Севастопольский ночью пятнадцать минут… жди на месте.

Накинул кожанку на спортивный костюм, но уже у дверей передумал. Переоделся в чёрную рубашку, кожаный плащ. Подмышку газовый револьвер, который не просто пшикает, а компактно выбрасывает 12 грамм хлорпикрина на двадцать метров.

Выглянул в окно – на термометре прибитом к раме плюс один. Погода слякотная в этом году, натянул высокие ботинки.

Его запорошённый опель сразу напротив подъезда. Смахнул щёткой с лобового, сковырнул лёд. Проворчал, выбираясь из тесно стоящих автомобилей:

– Только недавно четыре машины на весь дом, теперь всё вокруг уставили!

* * * *

По ночным пустынным перекрёсткам, проскакивая светофоры, мчался серебристый «Опель-Рекорд» 1986 года выпуска. В конце улицы Балчуг, от сияющего окнами отеля повернул влево. Наверху пустынный мост, свет тусклых фонарей. Его машина переехала через бордюр и остановилась в темноте под аркой, где днём стихийная парковка. Снег заметал тротуары, таял чёрной жижей под колёсами на дороге .

От стены отделилась тень. Игорь, едва заметным движением пальцев показал – «выходи». Небольшая, синяя будка, Варфоломей заглянул в окно, посветил фонариком. По углам мётлы, лопаты и другие приспособления для дворников. За этой будочкой, почти в полной темноте, на снегу человек без признаков жизни, который только несколько часов назад говорил с Варфоломеем.

– Я оттащил, он наполовину на дороге лежал.

Оттого что человека тащили за шиворот, пальто налезло на голову. Варфоломей отодвинул воротник и фалду. Перед ним открылось лицо их сегодняшнего клиента.

– Леонид… как там его?

– Назвался Макаровым.

Ответил Игорь.

– Ну, рассказывай.

– Я оставил свою семёрку вон там у лестницы. Мы с ним поднялись на мост, подождали, пока подъедет машина.

– Какая?

– Мицубиси, «поджарый».

– У входа в отель, это она?

Выглянули из-за будочки, машина стояла прямо на тротуаре, недалеко от подъезда.

– Ага. Они ещё там, в ресторане, наверное, или куда там, не знаю.

– И что дальше?

– Вышла пара, он в чёрном, дама в белой шубке. Леонид в мой бинокль посмотрел, да, говорит, они. Я его оставил на мосту, такси ловить, сам спустился, из-под моста наблюдать. Мой жигуль прямо у выезда, наготове.

– Может они ночевать в отеле собрались?

– Тогда бы на стоянку заехали.

– Логично.

Игорь и Варфоломей прошлись вдоль полосы на жиже из снега. Варфоломей замёл ногой кровь. Игорь продолжал:

– Смотрю, за «Мицубиси» место освободилось, уже было пошёл за ним машину ставить, чтоб сразу как выйдут, за ними.

– А где сейчас твой жигуль?

– Да я не успел никуда, только подумал, а тут выстрел вверху, на мосту. Человек этот перегнулся, да как-то неестественно, спиной, перевалился и упал, вот сюда. Я перетащил…

– Правильно, у стены его нескоро найдут. По ночам здесь бездомные, до утра никто не дёрнется.

Они взгромоздили мертвеца на лежавший рядом ящик, облокотили спиной к стенке, натянули шапку на глаза, подняли воротник. Игорь сходил за угол на стоянку, сунул сторожу парковки пятитысячную – «За всю ночь, утром заберу». Сели в «Опель», подождали, пока другая машина отъедет на Софийскую и встали позади от синего «Паджеро». Прошло время, Игорь толкнул задремавшего Варфоломея.

– Вышли!

Из дверей показалась пара, человек в чёрной куртке и чёрной шапке, рядом дама в высоких сапогах, белая шубка оказалась не совсем белой, слегка пятнистой. Варфоломей приготовился следовать за машиной, завёл мотор. Судя по жестам Чёрная куртка и Белая шубка говорили на повышенных тонах. Наконец, человек в чёрном сел в авто, но дама в шубке так и осталась стоять на тротуаре.

– Игорь быстро за руль, я выйду.

Он выскочил, «Мицубиси» рванул с места, за ним Игорь на «Опеле».

Варфоломей поправил на себе пальто, вспоминая имя названное Леонидом, неторопливой походкой зашагал в сторону дамы в шубке. Настиг, когда швейцар уже распахивал дверь.

– Лариса!

Перед ним стояла сильно повзрослевшая снегурочка со взглядом опытной красавицы. Каштановые волосы, припорошённые снежинками, расходились непокорным веером поверх белого мехового капюшона.

– Мы знакомы?

Красавица оглядела его с ног до головы.

– Нет, простите мы незнакомы, но я знаю вас по службе. Мы работаем для вашей безопасности.

Показал удостоверение, выданное ему в МВД, вставленное в тёмно-коричневую обложку. Обложка не по форме, такие напечатают в типографии за три бутылки водки. Тиснёные буквы «МВД» и золотой орёл выглядели солидно, презрительная мина исчезла с её лица.

– Что-нибудь случилось?

– Я не займу у вас много времени. Нам надо распознать одного человека, возможно вы его знаете. Это совсем рядом.

Она пожала плечами.

– Хм, идёмте.

Они отошли от ярко освещённого подъезда отеля, пересекли дорогу. Падающий снег укрывал мусор и дорожную жижу. В тени моста полулежал человек в хорошем пальто и дорогих туфлях.

– Что? Он пьяный?

Изумилась Лариса. Варфоломей не ответил, отвернул у лежащего воротник пальто, приподнял шапку от лица. Обнажился полуоткрытый рот и ничего не видящие глаза. Дама отпрянула.

– Он не живой!

– Да, он не живой, вы видели его когда-нибудь? Он вам знаком?

– Нет, нет, нет!

Затараторила она.

«Не похоже что девушка испугалась» – отметил про себя Варфоломей. Закрыл лицо трупа, надвинув шапку.

– Извините, доставил вам неприятный момент. К сожалению, это моя обязанность.

– Не каждый любит смотреть мертвецов под мостом.

Сказала она спокойным голосом. Варфоломей, взяв её под локоть, помог перешагнуть через лужу у дороги. Перед тем как войти, в двери отеля Лариса оглянулась.

– Почему вы решили, что я его знаю?

– Это он говорил, что знает вас.

– Вы меня с кем-то спутали.