Выбор меню, контакты. Резерв — спящая линия. Прямой сигнал. Активировать. С запросом на видео.

Полминуты. Минута. Наконец, подтверждение, с видео. Я также видео активировал и уставился на точку, где камера съёма.

— Добрый день, сеньор Адальберто.

Сеньор Торрес был мрачнее тучи — слабо сказано.

— Это твоя идея, убивать детей и женщин, — вместо приветствия констатировал он. — Я знаю, твоя, эти недоумки не могли такого придумать — не их уровень фантазии.

— Никак нет! — вытянулся я. — Эту традицию ввёл Антонио Веласкес, когда террористы убили его старшего сына. С тех пор Веласкесы, и имперские, и наши, провели более двух сотен вендетт. И в усечённом виде данную привилегию выторговали наши при основании государства, для своего воинского подразделения — корпуса телохранителей.

— Исторически ты подкован, — скрипнул зубами собеседник. — Но сейчас эту «привилегию» использовать — твоя идея. Сирена та ещё прелесть, но она никогда не решится на такое, особенно в отсутствии Леи. А Фрейя — растение.

— Я бы не был так пессимистичен насчёт её высочества. Она полна скрытых достоинств.

— Угу, но активируют их в ней только те, кто её трахает.

Я задорно улыбнулся, посчитав дальнейший спор ниже своего достоинства.

— Чего хотел? — Усталость в голосе. «Как вы достали. Я проиграл, не рассчитал, не просчитал, так мне, старому дураку, и надо, но вы все за моё унижение скоро заплатите».

— Сделку, — расплылся в улыбке я.

— Смысл? — пожал плечами он. — Если вам нельзя верить? Вы не держите слово и не сдерживаете обещания.

— И какое же слово мы нарушили? — парировал я. — Какое обещание не сдержали?

— Я летел на переговоры, твою мать! — заорал он. — Согласившись на ваши требования! Убедил своих, что они оптимальны, выгодны для нас! Мы вам уступили, пошли на ваши условия, и что в итоге? Юнцы тянули время!

— Сеньор, это называется дипломатия, — спокойно, сохраняя невозмутимость возразил я. — Наука как обещать так, чтобы не делать. Я благодарен сеньору Борхесу, что он не согласился дать мне урок сей науки, а то был бы таким же балбесом, как он которого все обувают. Скажите честно, какое ОБЕЩАНИЕ мы не выполнили?

Пауза. Сеньор запыхтел, но промолчал — к делу ни одного моего слова пришить не мог.

— Я много вам говорил, много обещал сделать в случае заключения договора, — продолжил давить аргументами я. — Но мы разве заключили хоть какое-то соглашение? Кажется, именно для этого вы и прилетели во дворец — оное заключить. И раз ваша миссия не закончилась успехом, какие претензии? Что же касается наших обязательств, то вы в безопасности, мы не Сантосы и не убиваем подло тех, кто доверяет нам свою жизнь. Более того, я сам в городе, чтобы ваши компанейрос не считали себя «кинутыми», а вас — списанным.

— Да, ты прав, сукин сын! У нас не было договоров, чтобы их нарушать! — зло воскликнул он, обещая глазами муки ада. — Даже устных. Но… Так не делается!

— Сунь Цзы не согласен с вами, — покачал я головой. Война — путь обмана. А ещё есть «Обмануть императора, чтобы он пересёк море». Стратагема один. И тут же стратагема семь: «Создать что-то из ничего».

— «Тайно отправиться в поход на Ченцанг». Номер не помню, — мрачно покачал головой сеньор, поняв меня.

— Вот видите, сеньор Торрес, — заулыбался я, — всё придумано до нас. Надо просто книжки читать. А я люблю книжки.

— Ладно, что ты хочешь! — снова запыхтел он, грозно бросив последнюю фразу.

— Двадцать два бойца сеньоры Гарсия, — сверкнул глазами в ответ я. — Если они сдались без боя и у вас нет к ним личных счетов…

— Нет! — отрезал он. — Не обсуждается.

— Почему?

— Вы убиваете женщин и детей.

— Не вижу связи.

Сеньор нахмурился и зашёл с другого конца.

— Тогда потому, что я так хочу.

— А если я предложу то, что вам понравится? — расплылся я в улыбке искусителя.

— Точка рандеву через две минуты! — голос пилота в ухе. От которого я занервничал.

— Что ты можешь предложить такого, что мне может понравиться? — самодовольно ухмыльнулся сеньор.

— Например, жизнь кого-то из ваших близких. Не сейчас, разумеется, в будущем времени. Но — жизнь.

Он рассмеялся. И смеялся искренне.

— А ты весёлый парень. Ну что ж, продолжай, удиви меня полётом фантазии!

— Да всё просто, сеньор Торрес. Как только мы начнём стрелять друг в друга, то бишь как только наши конвертопланы сядут на наши палубы, вы убьёте этих людей. Ибо мы обеспечим вам неприемлемые потери. А если даже и нет, вы их сразу не тронете — убьёте их позже, когда мы будем на вас наступать и зачищать вас, закапывая ваши дома-крепости орбитальной бомбардировкой. А так вы их отпустите — они гарантированно останутся живы… Если их не убьёт на войне, но тут все под богом. Мы же со своей стороны гарантируем жизнь одному аристократу по вашему выбору, и после тотальной зачистки всех ваших семей, всех членов старше тринадцати, этот человек останется жить. И, возможно, наследует то от вашего клана, что останется после дерибана его хищниками.

— Да, ты и правда с фантазией. Но нет. Я не согласен. Ибо мы будем драться во-первых, а во-вторых, вы будете уничтожены. В любом случае.

— Сеньор, а вы играли в казино? — До рандеву минута, а я ничего пока не сделал. Очко сжалось, к горлу подступил панический страх, а потому фантазия и харизма работали с удесятерённой силой.

— Глупый вопрос, — сощурился сеньор.

— Я, вот, недавно играл. И знаете, что удивило? Я играл в первый раз в жизни, первый вечер! И мне выпал флеш-рояль. Тогда, как он зачастую не выпадает опытнейшим профессионалам за всю их трудную жизнь. Но ещё более удивительно, что у соперника было каре, то есть «рука» лишь на чуть-чуть слабее. Скажите, какова была вероятность такого происшествия?

Пауза.

— В жизни всякое случается, сеньор Торрес, — продолжил я. — Давайте не будем ломаться, а просто заключим эту грёбанную сделку! Не на эмоциях — эмоции вредят деловым людям. А как профессионалы своего дела, а я ни в коем случае не опьянён временной победой над вами и считаю вас опаснейшим и тяжелейшим противником, которого до смерти боюсь. Борюсь, но боюсь, опасаюсь, потому и не делаю глупых ошибок.

— Рандеву! — голос пилота. — Следуем дальнейшей программе согласно полёта?

— Стоп-машина! Зависли! — скомандовал вслух я. Сеньор на той стороне визора усмехнулся, поняв меня, и тоже вслух, для своих, отдал приказ:

— Стоп-машина! Ждать!

Ему утвердительно ответили, разобрал только голос.

— А знаешь… — продолжил он, сощурившись и сквозь прищур оценивая меня. — А знаешь… Хуан. Ты очень интересный противник. Теперь понимаю этого пердуна Октавио. Он так и сказал: «Вы пожалеете. Эта сучка — единственная, кто сдерживает это малолетнее чудовище. Устранив её, вы получите такие проблемы, какие и в страшном сне не могли увидеть». А также понимаю его настрой взять тебя зятем.

Это он про Сирену и покушение на неё? И что, такое сказал Феррейра? Что ж, император Октопус вырос в моих глазах.

— Пожалуй, я готов сыграть в эту игру, — сам себе кивнул он. — Но вот твоих бойцов у нас двадцать два. А ты предлагаешь спасти ОДНОГО члена моей семьи.

— А вы что, ставите знак равенства между ОДНИМ аристократом и ОДНИМ простолюдином? — картинно взлетели мои брови. — Сеньор, давайте я опубликую на портале «Цитадели» наш разговор, пусть люди посмеются с вас. Не все, исключительно аристо — им тоже нужно смеяться. Да вас во всех салонах начнут презирать, все коллеги, узнай об этом!

Что смог — сделал. Лишь бы не переиграть. Гранд Торрес не тот человек, которого можно взять на слабо. Но в теории я готов обещать жизнь и безопасность двадцати двум членам их семей, один к одному, просто бравирую.

— А знаешь… — собеседник наморщил нос, сам себе кивнул и принял решение из разряда «я царь, как захотел — так и будет». — А знаешь, я, наверное, не стану с тобой спорить. Ведь всё равно мы победим, и тебя по моему приказу вздёрнут на козырьке главного входа дворца, ага, по твоему же рецепту, без суда и следствия. Одного ты пообещаешь, или больше — без разницы. Но также верно и про аристо. Даже профессионалы такого уровня, как люди Гарсия, не стоят одного члена семьи Сантос. Так то я уступлю, и сравняю стоимость их жизни с одним членом их семьи.