– Начинай уж. – Подбодрил опекун. – Чего тянешь то?

И я начала. Вначале слова давались тяжело, с трудом. Но Николай Максимович умел слушать. Вот и сейчас он просто старался выслушать меня. Каким бы странным не казался мой рассказ, опекун ни разу не перебил.

– И теперь мне надо решить, остаться или отправляться с ними.

– Мария, а ты уверена? – Недоверчиво уточнил дядя Коля. – Все эти сны, фантомы. Как-то не серьёзно. Ты говоришь, они тебя учили? Можешь показать.

Я понимала, что опекуну трудно во всё это поверить. Он старался меня не обидеть, но и принять сразу был не готов. Я встала и щёлкнула выключателем. Немного усилий и вот кухню освещают три небольших шара. Они уютно расположились у люстры. Я посмотрела на Николая Максимовича и продолжила.

Иллюзорный куст розы внезапно вырос по центру стола. На нём распустились нежные цветы. Миг, и куста нет, а со стола вспорхнули бабочки. Яркие разноцветные, они поднялись вверх и закружили по кухне. Одна из них осторожно села на приоткрытую ладонь. Опекун резко сжал кулак и нахмурился. Я улыбнулась и попросила раскрыть ладонь. Там лежала бабочка. Нет, не живая, а из стекла.

– Это тебе. На память.

– Ты уже решила?

– Да. Ты отпустишь?

Опекун осторожно положил подарок на стол и подошёл ко мне.

– Я буду скучать, Машенька. – И так ласково провёл по волосам, что мне захотелось расплакаться.

– И я буду. – Хлюпая носом, ответила я.

– Ну, не плачь. Не надо. Ты должна идти дальше. Помнишь, что я сказал при нашей первой встрече? – Я кивнула, не в силах ответить. – Вот и беги. Беги и не оглядывайся.

– Совсем не оглядываться?

Это звучало по детски, немного наивно. Николай Максимович улыбнулся и прижал меня к себе.

– Нет. Иногда стоит остановиться. Но не сейчас, Маша. Потом ты остановишься и оглянешься. Надеюсь, что увиденное тебя не разочарует.

– Спасибо, папа. – Прошептала я.

В то вечер мы так и промолчали, думая каждый о своём. Я мысленно прощалась с опекуном. О чём думал Николай Максимович, знать мне не хотелось.

Мой положительный ответ обрадовал Эдуарда. Он стал озвучивать план по моему «похищению» с Земли. Я мало, что поняла из сказанного. Но вот дата запланированного «побега» меня не устроила.

– Нет. Надо в другой день. – Твёрдо перебила я. – Мне надо немного времени после дня рождения. Есть дела.

– Хорошо. – Удивлённо ответил парень. – Когда?

– Надо подумать. Да и место подобрать надо. От сюда нельзя. Паника будет. Я этого не хочу.

Вот так я и оказалась в том, последнем для меня, походе. План придумал дядя Коля. Ребята одобрили. Детали уже меня мало касались. Поэтому всё оставшееся время я старалась уделять опекуну.

От вещей постаралась избавиться. Часть раздарила, часть отдала в приюты. Альбомы и папки с рисунками отвезла Николаю Максимовичу. Фотографии постаралась перевести в иллюзии и упрятать в мой бездонный артефакт. Взять с собой что-то я всё равно не смогу. Только самый ценный минимум. А что может быть ценнее воспоминаний? Ничего!

Николай Максимович отправился с группой юных спортсменов в поход. Я присоединилась к ним. Опекун разработал и версию для ребят. Я внимательно покрутила предложенный план и внесла некоторые коррективы. И у нас всё получилось!

В день Х я старалась больше времени провести с единственным человеком, который стал родным за это время. Вечером мы долго сидели у костра. Когда все уже разошлись по палаткам, я осталась. Именно сейчас меня раздирали сомнения и противоречия. С одной стороны меня влекло новое приключение, перспектива увидать и узнать нечто большее, завораживала. Вместе с предвкушением меня одолевала тоска и печаль от предстоящей разлуки. Как я смогу выжить там, не просто вдали от дома, вдали от родной планеты!? Как оставить опекуна одного? Ведь ему не менее тяжело, чем мне.

– Маша. – Тихо позвал дядя Коля. – О чём задумалась?

– О нас. О прошлом. И немного о будущем.

– От прошлого надо оставлять только светлое. Про будущее мы не знаем. Что об этом печалиться? А обо мне не беспокойся.

– Ты останешься опять один. – Грустно сказала я, поплотнее закутываясь в куртку. – Мне этого не хочется.

– На Земле много людей. Я буду скучать по тебе, но я не буду один.

– Ты с Настей разговаривал?

– Да.

Я давно знала, что Настя нравиться моему опекуну. Но он долго не решался признаться себе в этом. А уж что говорить про всё остальное. Но я бы не была собой, если бы не заставила упрямого тренера сделать первый шаг. Оказалось, что и Анастасие дядя Коля давно нравиться. Но гордость, или скромность, уж не знаю, не позволила ей первой проявить интерес. Ну а дальше дело техники! Немного свиданий, прогулки, пара совместных поездок, и всё сложилась.

А месяц назад я стала донимать опекуна с необходимостью узаконить отношения. Николай Максимович рьяно сопротивлялся. Но я пошла ва-банк и купила кольцо. А потом подсунула его тренеру. И теперь мне было интересно, что сказала Настя.

– И? Что ты молчишь? Что она сказала?

– Согласилась. – Опекун смутился и неловко улыбнулся.

– Класс! Поздравляю! Вот теперь точно мне не страшно тебя оставлять! Насте привет! – Я поцеловала опекуна в щёку и сорвалась с места.

На такое поведение у меня было ряд причин. Первая – время. Уже было далеко за полночь. А мне ещё до места добраться надо. Вторая: я не хотела давать себе возможности передумать. Я постаралась сделать всё возможное, что бы Николай Максимович не сильно скучал по мне. А серьезные отношения с женщиной не дадут ему надолго задуматься об этом.

В предвкушении, с колотящимся от страха и ожидания сердцем, я, насколько позволяла темнота, пробиралась в нужном направлении. Вот и заветная полянка. А дальше вы уже знаете. Портальный луч. Секундное чувство нерешительности, и уверенный шаг вперёд. Навстречу новым приключениям!

– Маш, ты как? – Встревоженно спросил меня наставник, когда я буквально вывалилась из белого света портального аппарата.

Я вяло улыбнулась, оседая на возвышение со странным рисунком. Эд подхватил меня на руки и куда-то понёс. А дальше я провалилась во тьму.

Чувствовала я себя отвратительно. Как червяк попавший под трактор. Вытащили, порвали, и обратно закопали. И мне сейчас очень хотелось, что бы меня не трясли, а где-нибудь прикопали. В голове трубило стадо слонов. Они же, видимо, нагадили во рту. А вот рук и ног я не чувствовала. Да и остальное тело ощущалось как желе без костей. «Интересно? – Хихикнуло сознание. – А у желе вообще кости есть?». Божечки! О чём я думаю?!

Очнулась я в белом помещении. Белый потолок, белые стены. Обзор частично закрывал край чего-то странного. О! Он тоже белый! Ура-а-а! Я в раю! Стоп. А суд? И, вообще, я ведь собиралась отправиться на другую планету. Как её? А! Псея! Смешное название. Губы непроизвольно растянулись в улыбке. Так. Если я улыбаюсь, значит голова на месте. А как с остальным? Осторожно пошевелила пальцами рук и ног. На месте, родненькие!

Внезапно что-то тихо зашумело и прозрачная крышка отъехала в бок. Я догадалась, что лежу в капсуле. (Ну не зря же фантастику читала!) Теперь угол обзора увеличился. Я осторожно повернула голову и упёрлась в белую спину.

Спина, как спина. А вот выше! На плечах находилась зелёная безволосая голова. «Наг или тарн» – подумала я, вспоминая биологию. Девушка повернулась и я поняла, что не ошиблась. Передо мной стояла тарния. С нагами у них общим было только зелёная чешуйчатая кожа, да отсутствие волос. А вот отличий много. Тарны имели уши, немного заострённые сверху. Их лицо было схоже с человеческим. Только вот зрачки были не круглыми, а вертикальными.

– Проснулась? – Тарния плавно подошла к капсуле. – Как самочувствие?

– Пока не померла. – Констатировала я

– Шутишь. Это хорошо. Сейчас я помогу тебе выбраться. Потом осмотрю, и отправишься к себе в каюту.

Тарния помогла мне подняться и выползти из капсулы. И только тут я заметила полное отсутствие одежды. Нервно дёрнувшись в крепких руках девушки, я заозиралась в поисках оной.