Шкаф оказался пуст. Рядом с капсулой валялось широкое покрывало. Раньше оно, должно быть, скрывало капсулу от посторонних глаз. Оно и правильно. Капсула у Алексы была роскошная. «Альфа-7» в полной комплектации, даже киберкостюм для погружения в виртуал не нужен. Мечта любого геймера. Если, конечно, у него есть пара золотых приисков, чтобы позволить себе такую игрушку.
Капсула была перетянута красными лентами. На этот раз — с маячками. За стеклом капсулы я разглядел широкое кресло и внутренний пульт управления. Внешний пульт располагался в торце. Аккурат по нему проходила красная лента. В правом верхнем углу пульта тускло горел зеленый огонек, сигнализуя, что капсула подключена к питанию.
Правее располагался логотип «Альфы» с размашистой семеркой и серийный номер: 1–73–12. Обычно у капсул номер семизначный, но такие модельки собирали под заказ и у них счет еще не шел на миллионы в каждой серии. Под логотипом сквозь ленту едва просвечивал символ виртуальной реальности. Странно. Полиция должна была всё отключить.
Либо забыли, что на них совершенно непохоже, либо кто-то влез после них и тогда полиция уже едет сюда! Я дернулся было к двери, но тотчас взял себя в руки. Нет, эти полицейские ленты — хитрая штука. Стоит их оторвать, как они сразу перекручиваются и мнутся, и как их ни расправляй — следы всё равно останутся. Мне как-то по случаю сержант Бахус показывал. Прилепить обратно оторванную ленту в точности как было практически нереально. Нет, никто до меня в эту дверь после полиции не входил.
Окно тоже отпадало. На нем стальная решетка, да и заперто изнутри. За окном виднелся участок улицы. На него из-за угла неспешно вырулила черная «Кассиопея» и остановилась там. Похоже, у меня в любом случае мало времени.
Я метнулся обратно к капсуле и, стараясь не коснуться ленты, запустил диагностику. Все настройки были сброшены до заводских. Так всегда бывает при блокировке. В журнале событий сохранилось время сброса. Оно в точности совпадало со временем, когда система заблокировала Алексу. Я скопировал журнал в память своего шлема. Блокировка также останавливала часы на панели, но после ее снятия они шли дальше. Я сверил время. Часы отставали на восемнадцать минут. Да уж, полиция не торопилась.
На панели загорелся сигнал входящего вызова. Номер начинался с трех пятерок. Стало быть, одноразовый. Такой номер генерировался системой под конкретный звонок и сбрасывался сразу, едва разговор заканчивался. Клавиша «ответить» пряталась где-то под красной лентой, но по умолчанию в капсуле работали и голосовые команды. Они, конечно, подстраивались под голос владельца, но сейчас образец голоса был сброшен вместе с остальными настройками.
— Капсула, принять вызов, — негромко приказал я.
На экране появился текст: «555*: это Алекса».
Я хмыкнул. По экрану снова побежали буквы:
«555*: Герман, я знаю, что ты там. Надо поговорить. Это касается Айрис».
Айрис — так звали Ириску. Ее имя означало «ирис», отсюда и прозвище. До сегодняшнего дня Айрис работала в нашем агентстве диспетчером, и, надо сказать, была лучшим координатором из всех, с кем мне доводилось работать за последние три года. А еще Ириска была чертовски симпатичной девчонкой. Если бы я не был так поглощен погоней за Алексой… Впрочем, погоня еще не окончена.
— Капсула, — сказал я. — Включить режим разговора.
Было бы, конечно, неплохо одновременно попросить сержанта Бахуса отследить вызов, но он ведь первым делом увидит куда пришел звонок, и пока он проорется по поводу моего вторжения — Алекса уже успеет сказать всё, что хотела, и отключиться.
— Что с ней? — спросил я. — У меня мало времени.
Из динамика незамедлительно отозвался знакомый голос Аналитика-Алексы:
— Она пропала!
Ее тон мне сразу не понравился. Есть такой сдержанно-спокойный тон, за которым отчетливо чувствуется рвущаяся с цепи истерика. В реальных сыщиках я успел побегать недолго, но и в виртуале приключались свои драмы. У кого-то мошенники уводили дорогую вещь, а кто-то просил найти в реале «убитого» любимого человека. Последних, кстати, находили крайне редко. Полиция, едва пронюхав про расследование на их территории, начинала ставить палки в колеса. Нарушаем, мол, право на приватность и всё такое. А наш заказчик уже навоображал себе всякого!
— Возможно, она просто не хочет с тобой разговаривать, — сказал я. — Ее только что уволили из-за твоих игр.
Шеф обещал не раздувать дело, так что этим всё и должно было ограничиться, однако работу в нашей отрасли она теперь вряд ли найдет, а зарплаты у нас хорошие. Было с чего расстроиться. К тому же Ириска вообще не любила жаловаться, предпочитая замыкаться в своей раковине наедине со своими проблемами.
— Нет, — тотчас отозвалась Алекса. — Она только успела написать мне, что влипла, и пропала.
— Тогда нужно немедленно заявить в полицию, — ответил я. — У меня есть знакомый сержант…
— Нет, — перебила меня Алекса. — Полиция тут не поможет. Нам придется действовать самим.
Я хмыкнул, и спросил, не связано ли это, часом, с неким хмурым типом, который разъезжает на навороченной «Кассиопее». В первый раз в нашем разговоре между моей фразой и ответом Алексы повисла пауза. Похоже, угадал.
— Знаешь, кто это? — спросил я.
— Догадываюсь, — негромко ответила Алекса. — Компьютерный департамент. Вот уж не думала, что они ко мне заявятся.
— Пока не заявились, — ответил я. — Караулят на углу дома.
Тут мне неожиданно подумалось, что караулят они вовсе не Алексу. Но какого лешего департаменту нужно от меня? Это была правительственная спецслужба, которая занималась серьезными компьютерными преступлениями. Я про них слышал, но раньше не сталкивался. Им кибер-террористов подавай, а у нас так, жулье одно. Даже Алекса с висящим на ней убийством — не их масштаб.
— Надеюсь, ты не впутала Ириску ни во что серьезное? — спросил я.
Снова пауза. Затем Алекса ответила:
— Ну как тебе сказать? У нее был скрипт, который открывал доступ в закрытые зоны.
И я даже догадывался, кто дал ей этот скрипт. Да уж, это серьезнее некуда. Официально считалось, что закрытые зоны в «Войне миров» — всего лишь закладки под будущие расширения игры, однако среди игроков ходили слухи, будто бы в этих зонах — точнее, на их серверах — размещались базы секретных правительственных проектов. Шеф как-то обмолвился, что это не просто слухи, а у него были связи в тех кругах, где знали точно.
— Что ж, это объясняет интерес департамента, — проворчал я.
В том числе, и ко мне. Наверняка рассчитывали, что я выведу их на Алексу. Однако через Ириску выйти на ее сестру было бы проще. Особенно, если, как департамент, не ограничивать себя в методах убеждений. Слухи-то об этих ребятах ползли самые паршивые.
— Мы справимся, — сказала Алекса, прервав ход моих мыслей.
— Тут нет никаких «мы», — ответил я. — Я готов помочь Ириске, но по-прежнему намерен взять тебя… — сообразив, что это прозвучало откровенно двусмысленно, я поспешил уточнить: — В смысле, арестовать за убийство.
Ответ раздался даже раньше, чем я закончил фразу про арест:
— Договорились.
— В смысле, ты готова сдаться полиции? — уточнил я.
— Тебе, — ответила Алекса. — В любом смысле.
Звучало соблазнительно. Или соблазняюще. Не берусь сказать, как правильно. Алекса потом утверждала, будто бы просто честно, но в ее честность я верил слабо. На самом деле, всё происходящее вообще могло быть спектаклем, разыгранным, чтобы выманить у меня дорогую броню. Тем не менее, это также было еще одним шансом вновь подобраться к Алексе. Да и вариант, что она действительно втянула Ириску в серьезные неприятности, я бы тоже не сбрасывал со счетов.
В прошлом году двое хакеров взломали сеть общественного транспорта и стянули базу всех поездок, после чего оба уехали на пожизненное, причем как я слышал, департамент вышел на них как раз через родственников. Причем, как я опять же слышал, люди из департамента с ними, мягко говоря, не церемонились.
