— Горелый же блин, — констатировал я, одновременно раскидывая по планшету указания.

Снайперу я приказал выцеливать медичку, а остальным — сконцентрироваться на псах. Гренадер начал с осколочной гранаты — это 1 урон по цели плюс еще по одному на 6+ всем в отряде, а там девять целей. Девять кубов стремительно провернулись над мутантами, пока осколки разлетались во все стороны. Я впился в них взглядом. Здесь был шанс достать погонщика, поскольку кубы бросались за каждого. Увы, не повезло. Выпали всего две шестерки, да и те по псам.

Поток бластерных разрядов тоже меня не порадовал. Пару ран отхватил здоровый пес с белой полосой поперек морды и столько же прилетело зеленомордому лохматику. Я применил приказ «Целься точнее!» на штурмовике, перебросив неудачные броски. Выпала пятерка и две единицы. У лохматика стало три раны.

— Взять их! — заревел погонщик, и хлестнул псов плетьми.

Каждому досталось по одной ране. Лохматик рухнул на пол. Над ним воспарила пиктограмма с черепом. Остальные ринулись на нас. Погонщик тяжело затопал следом. По правилам в игре доступно только одно действие на ход, но он был частью отряда, а отряд перемещался. Вот так эти сочетания и работали.

Мародеры двинулись следом. Ну да, стрелки они никакие, зато их топоры будут хорошим подспорьем в рукопашной, да и страхолюдина была за ними, как за хитиновой стеной. Об этом я не подумал. Моя медичка картинно вскинула бластер. Разряд на двоечку улетел в темноту и разбился о кирпичную стену. Аналитик за моей спиной старательно барабанила пальчиками по экрану планшета.

Псы, отхватив стимулирующих плетей, на последнем такте поднажали и проскочили через нейтралку в мой сектор. За ними притопал погонщик и начался второй ход.

Прицеливание давало моему снайперу максимальную инициативу. Страхолюдина лишь на миг высунула морду, и тотчас словила в нее разряд. В броске на уворот выпала двойка. Страхолюдина громко взвизгнула, лишившись сразу трех пунктов жизни.

Аналитик раздала всем моим +1 к точности по псам, и пошла рукопашная. Точнее, пока еще вхождение в нее. Чардж, как говорят игроки. Я приказал гренадеру взорвать мину. Тот вопросительно оглянулся на меня. Если удар задевал своих, требовалось подтверждение.

— Действуй! — скомандовал я.

Гренадер взвел мину. На него бросился пес. Гренадер обрушил мину ему на голову. Бабахнул взрыв. Пса разнесло в клочья. Гренадер отлетел назад с тремя ранами. Взрывная волна прокатилась по коридору, но моих ожиданий не оправдала. Единственная, кого она сбила с ног, была мой Аналитик.

Двое псов прыгнули на штурмовика, но он успел всадить в них очередь. Три раны, равномерно распределенные по тварям, у которых уже было три и две раны, уложили их к ногам лысого здоровяка. Хвала Рандому!

Еще две псины накинулись на Македонца. Я велел ему сосредоточиться на псе с белой полосой — у того оставался всего один пункт жизни, но тут кубики оказались не на нашей стороне. Я даже перебросил броски македонца, потратив приказ «Всё переделать!» — с тем же успехом. К счастью, битый пес тоже оказался не на высоте, а вот второй тяпнул Македонца за ногу.

Последние два пса прошмыгнули к специалистам. Хакер умудрилась промахнуться в упор, а вот медичка меня удивила. Встретив пса плечом, она на шестерку влепила ему заряд в брюхо. Пес громко взвизгнул. Здоровенные челюсти клацнули, ухватив один воздух. Погонщик хлестнул пса плетью. Тот опять взвизгнул, и снова бросился на медичку. На этот раз ей досталась одна гарантированная рана за стимул хлыстом и еще одну пес набросил от себя.

Под финал в наш сектор зашли мародеры с медичкой. Она протянула руку и ткнула шипом в бок пса с белой полосой. Тот воспрял прямо на глазах. Ну еще бы ему не воспрять, когда сразу две раны долой.

— Чтоб тебя… — произнес я в паузе между ходами.

Знаменосец снова замахал флагом. Хорошо ему там одному. Никто не мельтешил перед глазами, не сбивал с мысли. А мне надо было срочно решить, кого выбивать первым. По логике это должна была быть медичка, но тут погонщик подставился, не оставив при себе ни одного пса для защиты. Все были связаны рукопашным боем. Даже хакер с медичкой еще держались.

Указав на погонщика, я выдал последний из своих приказов: «Враг там!» Приказ давал +1 к точности при стрельбе по цели, а ловкости для уворота у погонщика не было. Было у него 6 пунктов жизни. Гренадер прямо с земли жахнул бронебойной гранатой. Две раны за попадание плюс одна за шестерку.

— Не подведи, — прошептал я штурмовику.

Турбобластер замолотил, выплевывая один разряд за другим. Четверка — попал, тройка, тройка, двойка — все мимо, и, наконец, шестерка — сразу две раны! С тяжелым вздохом погонщик завалился на спину.

Я указал аналитику на того пса, что донимал медичку. У мутанта оставался всего один пункт жизни. Аналитик метнулась к медичке, «включаясь» в их рукопашный бой. На выстрел из бластера выпала пятерка. Полумрак в рукопашной не учитывался, а вот +1 к точности от «анализа повреждений» был. Итого, стало быть, шестерка. Пес рухнул на пол.

— Спасибо, — выдохнула медичка.

Мародеры провели «чардж» в моих бойцов, но те, не связанные боем, сумели еще по разу отстреляться в них. Гренадер пробил своему противнику броню, сумев нанесли две раны и увернуться от удара топором. Штурмовик — ровно наоборот: промазал и получил удар топором на две раны.

Четвертый ход я начинал с мрачными мыслями. Снайпер вновь влепил прицельный выстрел в страхолюдину, но тварь не добил. Приказы у меня кончились. Бластер я отдал Аналитику. Та старательно собирала информацию о наших противниках и, надо заметить, их дела обстояли лучше наших.

Топоры мародеров наносили больше ран, чем удары прикладами по хитиновой броне. Хакер отбивалась уже из последних сил. У гренадера оставалось жизни на один удар топором, а без бронебойных гранат мне пришлось бы совсем туго.

По моей команде снайпер, аналитик и даже медик бросились ему на помощь. На троих они нанесли мародеру всего одну рану, но само наличие троих противников позволило гренадеру вырваться из схватки без штрафа. Силуэт Хакера на планшете мигнул красным и погас. Пес победил. Призом победителю стала бронебойная граната с занесением прямо в пасть. На шестерку мутанта разорвало пополам.

Страхолюдина тем временем продолжала лечить псов, которые наседали на Македонца, и это оказалось фатальной ошибкой моего противника. Надо было лечить мародеров. Следующим ходом мы завалили одного, затем снайпер выстрелом в упор уложил страхолюдину и, можно сказать, партия. Правда, псы всё-таки загрызли македонца, прежде чем мы покончили с мутантами окончательно.

Выстрел из гранатомета опрокинул знаменосца. Мечи погасли. Я получил пайки на 350 очков и потерял двух юнитов. Все остальные были ранены. Не успел я раздать им пайки, как из темноты раздалось утробное рычание.

1.09

До мутантского магазина мы добрались первыми. Доковыляли, лучше сказать. У раненых бойцов скорость передвижения невысокая, а лечиться нам было некогда. Мутанты буквально наступали на пятки. Хорошо хоть это были уже не рашеры, а тяжелые монстры, у которых скорость тоже так себе.

В магазин вела дощатая дверь, сделанная не иначе как из сломанного поддона. За дверью располагалось просторное помещение с земляным полом. На нем росли грибы с плоскими шляпками. Они были здоровенные и служили тут стульями. Меж грибами по полу вился красный плющ. Вдоль дальней стены тянулась низенькая стойка, за которой сидело в кресле-качалке нечто среднее между грибом и лупоглазой старушкой.

— Ох, покупатели! — проскрипела она. — Заходите, заходите. Чего желаете?

Проскрипела старушка, но с таким же успехом это могло быть и кресло.

— Желаем подлечиться, — ответил я. — И посмотреть на ваших наемников.

— Это можно, — согласилась старушка. — Если еда есть.

— Есть, — сказал я.

Сверху свесилась огроменная каракатица, ширнула всех моих лечебным снадобьем и вновь распласталась по потолку. Из-за красного цвета и длинных щупалец она снизу казалась разросшимся плющом. Старушка достала старинные счеты и отметила, сколько я ей уже должен.