– О, не продолжай! Я поняла.

Спасая ее от неловкой ситуации, как раз в этот момент отворяется дверь. Лале ожидает увидеть наставницу с девушками гарема, но входит всего лишь одна неброская девушка с сундуком в руках, и кланяется:

– Доброго дня, благородные госпожи. Меня зовут Зара. Шахи-хатун прислала меня подготовить все к уроку.

Она открывает сундучок и начинает раскладывать все необходимое для вышивки. Покончив со своей работой до прихода Шахи-хатун, Зара принимается ходить по зале, с интересом поглядывая на свитки, оставленные учениками на столе.

Нурай этого не замечает, слишком поглощенная своей пакостной книгой, зато от взора Лале неожиданный интерес Зары не укрывается:

– Вы умеете читать?

– Да, госпожа.

На ее лице проступает какая-та печальная улыбка. С такой улыбкой обычно ностальгируют о прекрасных временах прошлого, на повторение которых уже точно не следует уповать в будущем:

– Мой отец был ученым. А я готовилась стать учителем у себя на родине, до того.. как попала сюда – не удержавшись, она заявляет – вы такие счастливые, что можете учиться настоящей науке! Мы в гареме учим лишь как служить падишаху.

Зара, заметив свертки, оставленные Лале учителем, подходит к ним с все той же печальной улыбкой:

– М-м.. это я изучала. И это – она чуть наклоняется к ним – Сократ? Как же я скучаю по его сочинениям!

– Так может вам поступить к нам в школу? Учитель будет рад такой образованной ученице.

Не успевает Зара ответить, как Нурай, которая казалось все это время была поглощена лишь своей книгой, шлепает Лале по руке:

– Ты с ума сошла? Она же из гарема! Кто ей разрешит?

Ответить Лале не успевает, так как, как раз в комнату заходит Шахи-хатун с девушками гарема. И начинается.. урок тянется для Лале мучительно долго. Она терпеть не может вышивку, но еще больше ее злит, что она должна сейчас просиживать здесь время, которого у нее и так очень мало!

Нужно столько всего успеть, а она слушает про то, какое это благородное дело – вышивка – для девушки, независимо от ее положения.

Наконец, утомительное занятие кончается и Шахи-хатун уводит девушек обратно. Лишь Зара остается еще в комнате, поскольку складывает все принадлежности обратно в сундучок, с которым сюда и пришла раньше остальных. Лишь убедившись, что Нурай тоже уже покинула комнату, Лале оборачивается к Заре и протягивает ей

(..сократ? как же я скучаю по его сочинениям!..)

свиток сочинений Сократа:

– Вот, возьмите.

Девушка расцветает в счастливой улыбке и, дважды поклонившись от перевозбуждения, прячет свиток и выходит из комнаты со своим сундучком.

Лале выходит самой последней, намереваясь уже пойти в конюшню. Еще вчера она пообещала заглянуть туда Аслану, с которым они хотели встретиться там после занятий. А теперь же это оказалось совсем кстати – ей надо было о стольком с ним поговорить, столько объяснить!

Погрузившись в свои мысли, она не сразу слышит, что ее окликают по выходу из дворца. Но когда ее имя произносят второй раз и уже ближе, она резко оборачивается, будто вынырнув из воды, и едва не налетает на Влада.

– О, простите – бормочет она растерянно – ваш урок боя уже закончился?

– Да, на сегодня все. Лале-хатун, я почему вас звал.. говорят, здесь есть искусственные озера. Очень любопытно взглянуть.

-9-

Лале молчит, в растерянности все еще не до конца понимая, что ему от нее надо. Тогда Влад снисходительно кивает, и спрашивает прямо:

– Может, вы мне покажете?

– Кого?

– Озера, Лале-хатун.

Просьба настолько неожиданная, что Лале несколько опешивает.

Еще меньше пары часов назад этот юноша огрызался на нее, почти что откровенно грубил без всякой на то причины, а теперь просит ее показать ему озера? Может, он оказался не лучшим учеником на уроке боя, и ему пару раз чересчур крепко приложились по голове?

Но выражение лица Влада заставляет Лале понять истинную причину перемен. Лицо его, всегда угрюмое и мрачное, теперь какое-то другое. Будто бы тучи, застилавшие небо, чуть расхмарились. Нет, не разошлись совсем и облака не стали ясными, но немного распогодилось.

И Лале подозревает, чему она обязана этой внезапной «погожестью».

Очевидно, Влад принял вмешательство Лале в их с Мехмедом конфликт на свой счет, что, видимо, несколько расположило его к ней. Конечно, даже настолько дерзкий грубиян, если он хоть немного сообразителен, будет испытывать благодарность за это, ведь должен понимать, что стычка с наследником престола не закончилась бы для него иначе, как эшафотом.

Однако, справедливо будет признать и то, что благодарить ему Лале не за что, потому что ведь вмешалась она в это отнюдь не из-за него и неправильно будет рассчитывать на его благодарность в этом случае..

Но в конце концов, все взвесив, Лале решает, что не так уж и важно, по какой именно причине и из-за кого она вмешалась в эту склоку. Суть ведь остается неизменной – вместе с Асланом, она, как бы то ни было, спасла от эшафота и Влада, с этим нельзя поспорить. Так и зачем тогда оглашать никому не нужную истину?

Учитывая тяжелый нрав валашского юноши, его заблуждение может оказаться единственной представившейся Лале возможностью исполнить волю дяди, так разве имеет она право ее упускать?

Однако, перемнувшись с ноги на ногу, имитируя крайнюю задумчивость (чтобы хоть как-то объяснить, почему она так тянет с ответом), Лале так же понимает, что из-за этого ей придется пожертвовать тем, чем она действительно предпочла бы заняться в это время.

Портрет Сафие, подготовка к конкурсу.. и если бы даже не осталось дел, она бы больше захотела встретиться с лучшим другом, который теперь наверняка обидится нарушенному ею обещанию.. но всегда существуют обязанности, потому она в итоге кивает:

– Хорошо, я покажу вам озёра. Только возьмем с собой Момпен.

– Кого?

Конечно, после тюрбы Влад так больше с ней и не заговаривал, и потому не имел никакой возможности узнать о кличке спасенного животного.

– Я так назвала собаку. Надо зайти за ней в летний домик.

– Летний домик? Разве вы не должны были поговорить с вашей..

– Долгая история – отмахивается Лале – но теперь Момпен живет там. Впрочем, ей вроде нравится. Она..

Но Лале быстро прикусывает язык, едва не договорив «она там получает много внимания». Тогда бы ей пришлось рассказать, от кого именно, и что именно те «кто именно» там делают. Мало-помалу, он бы догадался и о картинах и это было бы ужасно.

Благо, Влад оказывается недокучлив в обе стороны: настолько же, насколько не склонен откровенничать о себе, настолько же он не склонен выпытывать откровения у других.

Лале подозревает, что, скорее всего, от него не укрылась ее запоздалая реакция, но он сделал вид, что ничего не заметил и не стал задавать ненужные вопросы.

* * *

Проходит не так много времени, когда, наконец, Лале выводит их троих к озерам. Первой, конечно же, выбегает Момпен – но, добежав до воды, резко останавливается, после чего начинает прыгать и вилять хвостом. Лале подозревает, что, скорее всего, без разрешения Хасан не дозволял ей забегать в воду. В принципе, если так, то это было разумное решение шехзаде – если бы она без спросу заваливалась в любую грязную лужу, наследному принцу пришлось бы с ней нелегко.

Из-за мыслей о Хасане, Лале вновь становится грустно, и чтобы как-то отвлечься, она махает гончей в сторону воды. Со стороны, наверное, это выглядит, будто она отмахивается от мух:

– Можно, беги туда! Вперед!

Довольная разрешением, собака тут же с разбегу влетает в воду и начинает там плескаться. Сосредоточенно понаблюдав за ней немного, Влад заключает:

– Она умная собака. Но слишком взбалмошная. Ее нужно учить командам.

– Не думаю, что взрослая собака станет чему-то учиться – сомневается Лале.

– Нужно начать с простого – приносить палку.