– Ты уверена? – с сомнением уточняю я, поглядывая на записку, а второй рукой держа полотна – ко мне с утра не заявятся копы и не наденут наручники?

– Нет, можешь не сомневаться. Только сохрани ее – может, он рассчитывает как раз на твою легкомысленность и безалаберность. Мол, прочитаешь и выбросишь. Если записка при тебе – опасности с юридической и уголовной сторон никакой. При таком раскладе ты даже, если хочешь, можешь действительно оставить себе эти полотна.

– Серьезно?

– Вполне – она невозмутимо кивает – уж поверь, зная уловки этого скользкого богатого сукина сына, я бы не стала такое советовать, если бы не была уверена наверняка.

Повисает молчание и все они выжидательно смотрят на меня.

Я растерянно гляжу на записку.

Пауза затягивается, и Лео не выдерживает. Фыркнув, он скептично уточняет:

– Ты действительно собираешься оставить их себе?

– А почему нет?

– После всего, что он сказал и сделал – ты действительно можешь верить, что он из совершенно чистых побуждений всунул тебе картины? – он смеряет меня проницательным взглядом и добавляет – или ты просто опять позволяешь себе в это верить?

Его игра на моих откровениях не задевает за живое, а напротив приводит в ярость. Я ему рассказала свои самые сокровенные мысли, а он теперь пытается ими играть против меня же?

– Я не верю в это и не пытаюсь – цежу – а просто оставляю. Если Сандра права и это не несет никакой уголовной ответственности, значит, я ничего не теряю. Максимум – в один момент придут и заберут их. Так велика ли разница – отдать их самой сегодня же, или отдать потом, если вообще заберут?

Смотрю на Лео:

– Ты говорил, что понимаешь, насколько дороги для меня полотна и сделал бы все, чтобы они действительно стали моими. Насколько я понимаю – машу запиской – теперь они действительно мои. Я могу их хоть в США с собой забрать. Что-то не вижу дружеской радости на твоем лице.

Лео смотрит на меня так пристально, что, кажется, разучился моргать. Я ожидаю, что он сейчас раздражённо натянет улыбку на лицо, фальшивость которой будет очевидна всем, и выскочит из-за стола, как тогда утром на веранде замка Влада.

Но нет.

Вместо этого он устало жмет плечами:

– Если ты уверена, что это не несет за собой проблем и готова рискнуть – твое право. Если действительно окажется, что он тебе их просто так отдал – а я поверю в это, только когда мы сойдем с самолета в США – я действительно буду очень за тебя рад. Пока же буду наблюдать за этим с беспокойной настороженностью.

– Твое право – парирую его же словами.

– Нет, это просто охренеть! – вмешивается Милли, вновь взмахнув руками – как классно вы устроились! Сначала он рассказывает мне о том, какие Влад с Ноэ ублюдки, как вышвырнули вас взашей и забрали картины – а теперь ты «случайно» обнаруживаешь эти самые картины и записку с вежливой просьбой их принять! Я в жизни не поверю, что подобную записку написал человек, который на хренах вытолкал вас из дома!

– Да? – начинаю злиться – а во что ты тогда поверишь?

Почему я вообще обязана постоянно ей что-то доказывать и во всем оправдываться просто потому, что она запала на взрослого мужика, пару раз ей подмигнувшего и улыбнувшегося?

– Во что поверю? Даже не знаю. Учитывая написанное в записке и все, что было до этого – я очень поверю, что ты нарочно заранее отправила меня с Сандрой вчера. Даже более того – вполне возможно, Сандра об этом знала с самого начала, вы сговорились. Чтобы я не видела того, как происходит настоящий отъезд и мне можно было навешать лапши. А потом, когда мы все уехали – стало все намного проще. Наутро, сговорившись с Лео..

Невозмутимо киваю:

– Теперь и с Лео. Ты уж определись, с кем мы сговорились – с Сандрой или с Лео.

– С ними обоими! Потому что им обоим не нравилось в замке и они постоянно нагнетали на Влада!

– Открою тебе небольшой секрет – ты первая кидалась на него с обвинениями и первая в очереди кричала о том, как хочешь уехать. А, ну да, прости, забыла –это было до того, как на пороге этого самого замка появился друг этого самого Влада, который просто к чертовой матери снес тебе все мозги и..

– И наутро, сговорившись с Лео – сестра переходит на крик, дабы перебить меня – вы просто собрали шмотки и сообщили, что уезжаете. Влад с Ноэ просили вас остаться, а вы все равно сказали, что уезжаете. Рвете все нити и поэтому не берете даже картины. И тогда, поскольку Влад, как и Ноэ, честный, а он обещал тебе их отдать – он раньше срока безо всяких условий сует тебе их тайком в чемодан, чтобы соблюсти договоренность..

– Ну прямо индийский сериал! – демонстративно хлопаю в ладоши, повторив сказанную мне днем колкость Лео – несчастные Влад с Ноэ остаются одни в замке, брошенные нами, бесчувственными сухарями. А главная любовь Локида – наша главная героиня Милли –жестоко обманывается собственной сестрой и ее другом, дабы нити судьбы навсегда разлучили ее с её белокурой швейцарской судьбой..

Сандра уже не может удержаться и сотрясается от смеха, безрезультатно закрывая рот рукой. Даже Лео уже опускает лицо, а его плечи дрожат, точно в приступе.

И лишь Милли краснеет от ярости все сильнее и сильнее, наливаясь, точно спелый помидор.

Понимаю, что еще немного – и она просто вскочит и унесется. И хорошо, если в летний домик, или во двор, или просто побродить по селу. А что, если ей правда стукнет в голову и она дернет в замок? Даже без денег, имея достаточно запала, от села вполне можно пешком дойти до замка.

Но об одной мысли, что Милли одна шурнет через лес мне становится дурно.

Потому решаю не доводить до крайностей, хотя очень хочется уже ее проучить с ее постоянными истериками.

– Послушай – говорю спокойнее, и без прежнего сарказма в голосе – понимаю, в мою версию сложно поверить, но это действительно правда. Если, как ты считаешь, я тебе лгала и мы действительно бросили их там, а тебя, заранее придумав это, сплавили вечером – то зачем бы тогда я сейчас выносили сюда полотна? Даже если, допустим на минуту, твоя версия верна. Я бы увидела их, и даже если бы нужен был совет – позвала Лео с Сандрой потом в сторону, пока бы тебя Илинка чем-то заняла. Если бы все было действительно так, и я бы вознамерилась сохранить в тайне «истинный» вид отъезда, я бы в жизни не вытащила на твое обозрения картины. А даже если бы оставила – работала бы над ними, пока ты не видишь, чтобы даже не зарождать подозрений. Но я вынесла их, и показала вам вместе с запиской – потому что я сама в таком же шоке. Полном шоке.

Я жму плечами:

– Он действительно вышвырнул нас оттуда. Нагрубил и вышвырнул. И я искренне, не меньше тебя, удивляюсь такой формулировке в записке и этому вежливому «пожалуйста». Я не знаю, что творится у него в голове, но я тебе не вру. Если бы я решила сама оттуда уехать – уж поверь, ради тебя одной, я бы не стала устраивать такой спектакль с отъездами-разъездами и кучей вплетенных в эту игру людей. Кстати, будет тебе известно – Влад сам попросил вас с Сандрой уехать вчера.

– Это правда – кивает Сандра и тут же с усмешкой вскидывает ладони вверх – понимаю, я сейчас такой же враг и обманщик номер один, но ты же видела, как он подозвал меня отдельно, пока вы с Ноэ продолжили читать книгу?

Наконец, на лице Милли проскальзывает сомнение:

– Да..

– Тогда он и попросил нас уехать. Это была не инициатива твоей сестры. А его самого.

– Хочешь верь, хочешь нет – нас правда выгнали.

Я вздыхаю, и сворачиваю по одному полотна:

– Я не собираюсь доказывать тебе это целый день, потому что вообще не вижу в этом смысла и своей обязанности. Конечно, ты можешь и после этого всего сигануть в замок – только боюсь, если настроение его обитателей не изменилось, и тараканы в их головах за это время не выстроили новую империю, свергнув предыдущих правителей – то твои иллюзии рассыпятся в прах. Тебя так же шурнут оттуда, и поверь, это далеко не самая приятная процедура.