Записи были тревожными - в голосе Хашогги слышался страх, который нарастал по мере приближения его убийства, - и в конечном итоге неудовлетворительными. Турки располагали семью часами записей, но воспроизвели только сорок пять минут. Стенограммы не было. Они остаются конфиденциальными. "Пока записи не опубликованы, всегда будут возникать вопросы", - говорит Калламард. По ее словам, непрозрачный саудовский юридический процесс, очевидная сосредоточенность саудовского следствия на убийцах, а не на тех, кто мог их санкционировать, и отказ американских властей обнародовать документы разведки не позволяют раскрыть всю правду.
Глава 20. Неудержимые
Декабрь 2018 г.
Для большинства крупных и процветающих городов гонка Formula E не стала бы заметным событием. Но для Эр-Рияда, где большинство общественных развлечений было запрещено в течение четырех десятилетий, приезд электромобилей на первую в Саудовской Аравии гонку мог стать крупнейшим международным спортивным событием, которое когда-либо видел город.
С момента убийства Джамаля Хашогги прошло чуть более двух месяцев, и Мохаммед хотел этим событием доказать, что мир не отвернулся от Саудовской Аравии. Международный спорт должен был стать одной из основ перестройки саудовского общества и экономики, а электромобили играли в его планах большую роль. Поэтому Мохаммед превратил гонку в зрелище. Он пригласил десятки знаменитостей из мира развлечений и бизнеса и позаботился о том, чтобы их присутствие было широко разрекламировано. В рамках празднования состоялся концерт Энрике Иглесиаса, а звезда английского футбола Уэйн Руни прилетел на гонку.
Трасса, украшенная баннерами "Видение 2030", проходила через Дирию - историческую деревню на окраине Эр-Рияда, чьи дворцы с глинобитными стенами были одним из первых центров власти Аль Саудов. Над трассой, на VIP-площадке, собрались самые влиятельные лица Саудовской Аравии. Среди них был министр иностранных дел Адель аль-Джубейр. Был и государственный министр Мухаммед аль-Шайх, который несколькими годами ранее, будучи регулятором рынка ценных бумаг, столкнулся с молодым Мухаммедом по поводу махинаций с акциями. Министр энергетики и глава компании Aramco Халид аль-Фалих и Рима бинт Бандар, которая вскоре станет первой женщиной на посту посла в США, вели светские беседы, пока мимо проносились гоночные автомобили с почти бесшумными двигателями, работающими на аккумуляторах. И тут появился Мохаммед в халате и красно-белой клетчатой шемаге в сопровождении телохранителя в деловом костюме и своего брата Халида бин Салмана, бывшего посла в США. Присутствовал также фактический лидер Абу-Даби Мухаммед бен Заид.
К ним присоединились представители сокращающегося числа влиятельных западных людей, готовых публично общаться с Мохаммедом после убийства Хашогги, в том числе бывший генеральный директор Dow Chemical Эндрю Ливерис, бывший сотрудник ЦРУ Норман Рул и миллиардер, американский инвестор в природные ресурсы Том Каплан. Бывший продюсер реалити-шоу Кардашьян Карла ДиБелло (Carla DiBello) тоже присутствовала на мероприятии. Бесстрашный корреспондент PBS Frontline Мартин Смит запечатлел эту встречу, обойдя охрану и вклинившись в группу кейтерингов, проходящих по лестнице к VIP-ложе, где он подошел к принцу Мухаммеду и попросил привести своего оператора.
У каждого из присутствующих была своя причина поддерживать отношения с Саудовской Аравией в напряженное время. Ливерис работал на Мухаммеда, консультируя Государственный инвестиционный фонд (ГИФ) в его попытках инвестировать десятки миллиардов долларов по всему миру. Рул, консультирующий иностранные компании по вопросам работы в королевстве, посещает подобные встречи, чтобы быть в курсе событий, происходящих в регионе. Но он и Каплан участвовали в гонке, надеясь довести до конца свой причудливый план по оказанию помощи эмиратским и саудовским властям в спасении исчезающих аравийских леопардов, возможно, даже переправив их по воздуху из зоопарков в разоренном войной Йемене. ДиБелло снимала документальный фильм о гонке при поддержке Саудовской Аравии и укрепляла связи в королевстве - в том числе с PIF - для создания собственного бизнеса, облегчающего доступ к компаниям, ищущим саудовские инвестиции.
Эти деловые партнеры не считали, что убийство Хашогги окончательно запятнало Мохаммеда. Скорее, они разделяли точку зрения принца: его власть исходит от его семьи, а не от электората. Она не зависит ни от его переизбрания, ни даже от одобрения лидеров других стран. К тому же он был так молод, что мог бы править Саудовской Аравией еще пятьдесят лет или даже больше, если бы его инвестиции в исследования долголетия оправдались. Они считали, что убийство Хашогги будет считаться ошибкой, промахом в начале его карьеры, за которым последуют более серьезные новости.
Это была совсем другая атмосфера, чем та, в которой Мохаммед оказался менее чем за две недели до этого, на встрече G-20 в Буэнос-Айресе. Камера зафиксировала напряженный момент, когда президент Франции Эммануэль Макрон, враждовавший с Мохаммедом после задержания премьер-министра Ливана в 2017 году, затронул в разговоре с принцем тему убийства Хашогги. Мохаммед, возвышающийся над Макроном в белом биште и красной клетчатой шемаге на краю большого зала заседаний, казалось, защищался.
"Не волнуйтесь, - сказал он Макрону.
"Я беспокоюсь", - ответил Макрон, не подозревая, что его записывает микрофон. "Я беспокоюсь".
Макрон обвинил Мухаммеда в том, что тот не прислушивается к его советам. "Ты никогда не слушаешь меня", - сказал он.
По мнению западных лидеров и правозащитников, реакция саудовского правительства на убийство Хашогги была совершенно неадекватной. Саудовская Аравия держала суд над людьми, обвиняемыми в причастности к убийству, закрытым от общественности, поэтому было мало информации о том, какие доказательства представляли обвинители. Сауда аль-Кахтани иногда видели на встречах с людьми из ближайшего окружения Мухаммеда. В какой-то момент Турки аль-Шейх распространил песню, воспевающую его невиновность, что свидетельствует о попытках саудовского руководства реабилитировать имидж Кахтани, по крайней мере, внутри страны.
Король Салман практически ничего не сделал для того, чтобы сдержать более агрессивные внешнеполитические тенденции Мохаммеда. Ибрагим аль-Асаф, септуагенарный бывший министр финансов, которого на короткое время заперли в "Ритце", был назначен министром иностранных дел, но он был не в состоянии переубедить Мохаммеда в вопросах существа.
В июне Агнес Калламар, следователь ООН, опубликовала свой доклад об убийстве Хашогги. В нем содержалась резкая оценка. Она назвала его "преднамеренной казнью", которую Мохаммед либо заказал, либо потворствовал ей, приведя, помимо многих других фактов, такую, казалось бы, убийственную деталь, как то, что команда посольства в Турции на секретных записях называла Хашогги "жертвенным животным" и обсуждала его разделку на куски за тринадцать минут до того, как он вошел в посольство.
Тем не менее, наиболее важные инициативы Мухаммеда продолжались. Его военные продолжали бомбить Йемен, а его люди продвигали запланированное IPO государственной нефтяной компании Aramco. Мохаммед отодвинул в сторону председателя совета директоров Aramco, министра энергетики Халида аль-Фалиха, одного из самых опытных руководителей королевства, обладавшего твердым и мудрым голосом при королевском дворе. Он выступал против IPO. Теперь его отправляют на пастбище. Мохаммед заменил его на посту министра нефти старшим братом первой жены своего отца Абдулазизом бин Салманом. Новым председателем совета директоров Aramco должен был стать Ясир аль-Румайян, глава PIF, тесно связанный с Мохаммедом.
Пострадавшая в результате убийства Хашогги репутация компании, а также консультанты, предостерегавшие от международного листинга по юридическим причинам, приказали Мохаммеду провести IPO на саудовской бирже. Наконец, 11 декабря 2019 г. акции Aramco начали торговаться на бирже Tadawul. Подписчиками размещения стали почти все региональные и местные инвесторы - некоторые из них купили акции под давлением королевского двора, - но правительство смогло привлечь 25,6 млрд долл. при оценке в 1,7 трлн долл. Мохаммед бин Салман не успел позвонить в колокол Нью-Йоркской фондовой биржи, но ему удалось провести самое крупное IPO в истории. Не успокоившись, он приказал команде IPO начать подготовку к международному листингу через год - и пусть будут прокляты недоброжелатели.
