Примерно в это время Мохаммед стал казаться посетителям несколько не в себе. Он вызывал людей - некоторых из них, бывших заключенных "Ритца", - к себе на корабль "Сирен", стоящий у берегов того места, которое, как он надеялся, когда-нибудь станет NEOM. Он с восторгом рассказывал об острове Тиран, где будут бродить роботы-динозавры. Годом ранее президент Египта Абдель Фаттах эль-Сиси уступил Тиран и другой остров, Санафир, Саудовской Аравии. Он передал стратегически важные острова, чтобы добиться расположения Мохаммеда, утверждая, что они всегда должны были быть частью Саудовской Аравии, хотя египетские суды считали иначе.
Надев рубашку с открытым вырезом, Мохаммед рассказал о достижениях медицины, которые могут позволить резидентам NEOM жить намного дольше, чем кто-либо в истории. Он сказал, что может прожить сотни лет, пояснив, что уже начал инвестировать средства в исследования долголетия. Один из гостей был встревожен: Думал ли он, что будет правителем Саудовской Аравии до трехсот лет? Неужели это самый могущественный человек на Ближнем Востоке?
Глава 18. Холодная кровь
2 октября 2018 г.
Когда Джамаль Хашогги приземлился в Стамбуле около четырех часов утра, команда убийц из пятнадцати человек уже занимала свои места.
Проскочив таможню, Хашогги направился в свою новую квартиру в Зейтинбурну, на европейской стороне города. Он планировал вздремнуть в доме, который станет его супружеским домом вместе с невестой Хатидже Ченгиз, а затем перекусить неподалеку. Это был важный день для новоиспеченной пары. Они познакомились на конференции несколько месяцев назад и сразу же нашли общий язык.
После двух лет изнурительных выступлений против Мохаммеда бин Салмана Хашогги был одинок после недавнего развода и чувствовал себя отдаленным от своих детей в Саудовской Аравии. Это должно было стать началом более счастливого и насыщенного периода после нескольких месяцев душевных терзаний в Вашингтоне, где он прославился своей резкой и язвительной критикой Мохаммеда.
Он всегда был немного дикарем, но сейчас все было по-другому: он жил жизнью полноценного диссидента, что было немыслимо всего несколько лет назад. Старые друзья с осторожностью относились к общению с ним, а тем более к встречам. Поэтому Хашогги грустил и искал партнера, который мог бы успокоить его и разделить его тяготы. В свои пятьдесят девять лет он был женат по меньшей мере трижды - иногда, по саудовской традиции, сразу на нескольких женщинах - и вступал в новую главу своей жизни. Хатидже было тридцать шесть лет, она была книголюбом и работала над докторской диссертацией. Она была глубоко влюблена в Хашогги - неказистого плюшевого медвежонка с хрипловатым голосом и романтическими наклонностями.
После завтрака Хашогги планировал отправиться в саудовское консульство, чтобы получить документы, подтверждающие, что он разведен и не имеет других жен в королевстве, что является обязательным условием для отца Хатидже и турецких властей, прежде чем они смогут вступить в законный брак. Несколько недель назад он с трепетом посетил консульство, но после нескольких минут общения с сотрудниками нашел их дружелюбными и любезными. Они сказали ему, что подготовка документов и связь с соответствующими органами в Эр-Рияде займет несколько дней. Не подозревая о том, что его неожиданный визит стал поводом для телефонного звонка в Эр-Рияд сотрудникам спецслужб, которые привели в действие смертоносный план, призванный заставить замолчать самого известного их критика.
Подходя к уединенному консульскому комплексу, он был осторожен. В Вашингтоне он неоднократно посещал посольство, и всегда к нему относились хорошо. Посол и родной брат Мухаммеда, Халид бин Салман, даже просил о встрече с ним и разговаривал с ним уважительно. Однако он знал, что кибербезопасность - это проблема. Его друзей уже взламывали с помощью вредоносных программ, рассылаемых в виде банальных ссылок. На двух его телефонах была переписка с журналистами со всего мира, соратниками по диссидентству и друзьями, которые действительно могли разжечь пламя на родине. Поэтому он повернулся к Хатидже и быстро передал ей свои телефоны, сказав, что вернется через полчаса или около того. Если он не выйдет, сказал он ей, она должна позвонить его другу Ясину.
Ясин - это Ясин Актай, турецкий политик, близкий к президенту Реджепу Тайипу Эрдогану и друживший с Хашогги еще со времен "арабской весны".
На записях камер видеонаблюдения видно, как Хашогги спокойно входит в здание, одетый в темный пиджак и серые брюки. В этот момент Актай находился в своем кабинете, увлеченно работая над колонкой для газеты, которая должна была быть опубликована позже вечером.
Уже через несколько минут после прибытия в 13:15 Хашогги понял, что произошло что-то ужасное. Он, должно быть, узнал мрачного сотрудника спецслужб по имени Махер Абдулазиз Мутреб, которого он знал по работе в лондонском консульстве много лет назад.
* * *
За три года Хашогги превратился из влиятельного, хотя иногда и критически настроенного сторонника королевской семьи в серьезную угрозу национальной безопасности в глазах королевского двора. Это изменение было связано не столько с тем, что Хашогги говорил или писал в своих колонках в разделе мнений газеты Washington Post, сколько с тем, что советники Мохаммеда бин Салмана по вопросам безопасности посчитали, что он становится большим объединителем саудовцев, выступающих против реформ и стиля управления страной, проводимых МБС. Связи Хашогги с турецкими политиками, близкими к Эрдогану, стали для некоторых союзников Мохаммеда доказательством того, что писатель сотрудничает с иностранными державами, стремящимися подорвать Саудовскую Аравию. Его тесная дружба с Мэгги Митчелл Салем, которая работала исполнительным директором Qatar Foundation International и помогала ему писать и редактировать свои колонки, рассматривалась как прямое доказательство того, что он переметнулся на сторону заклятых врагов своей страны.
Некогда умеренный критик своей родины стал также центром сбора информации, свидетельствующей о негативных сторонах властных методов Мохаммеда, будь то плохие экономические результаты, слухи о чрезмерной покупке или гневная встреча с сотрудником. Он стал соучредителем новой группы "Демократия для арабского мира сейчас" (DAWN), что было весьма провокационным шагом. Само название напоминало об "арабской весне". Пожалуй, для Аль Сауда не было ничего более проблематичного, чем влиятельный саудовец, призывающий к демократии в королевстве.
Хашогги предпринимал и более мелкие провокации, подрывая попытки Мохаммеда представить себя в роли провидца. "В своей карьере журналиста, редактора я призывал к тому, что сейчас делает Мохаммед бин Салман", - заявил Хашогги в ноябре 2017 года во время выступления в Вашингтоне в аналитическом центре, связанном с Катаром. "Он делает то, что мы от него требовали. Так почему же я критикую его? Просто потому, что он делает правильные вещи неправильным, очень неправильным способом".
Всего за несколько дней до своего возвращения в Турцию Хашогги появился в эфире BBC. Перед началом интервью он высказал откровенное мнение о кронпринце, в котором отразились те вещи, о которых говорили в Вашингтоне и за его пределами. Позднее BBC опубликовала эту запись. "Принц каждые пару недель или пару месяцев предлагает нам огромный многомиллиардный проект, который не обсуждался ни в парламенте, ни в газетах. Люди будут хлопать и говорить: "Эй, здорово, давайте побольше таких проектов". Так не бывает", - сказал Хашогги. "Я не думаю, что смогу вернуться домой. Когда я слышу об аресте друга, который не сделал ничего такого, за что его стоило бы арестовывать, я чувствую, что мне не стоит ехать".
Сауд аль-Кахтани, заместитель Мохаммеда, много лет преследовавший Хашогги, постоянно просил его вернуться в Саудовскую Аравию, предлагая вернуть критика в лоно общества. Но Хашогги опасался, что уговоры Сауда - это ловушка. Предательство Хашогги" было особенно личным для Кахтани, поскольку он не смог остановить Хашогги, когда у него был шанс.
