В NEOM тоже была неразбериха. К настоящему времени консультанты потратили тысячи часов, пытаясь превратить идеи Мохаммеда и его советников в реальную политику. Но единственными реальными сооружениями в NEOM были дворцы, построенные тысячами южноазиатских строителей, работавших круглосуточно. Первые подрядчики с трудом справлялись с задачей, поэтому правительство обратилось за помощью к саудовской компании Binladin Group. Прошло несколько лет с тех пор, как правительство заморозило деятельность компании после инцидента с краном в Мекке. Дворцы были построены по образцу резиденции короля Салмана в Танжере.
Даже анонс NEOM не был должным образом согласован с двумя странами, которые должны были стать партнерами Саудовской Аравии по его запуску, - Египтом и Иорданией. Правительства этих стран были в частном порядке расстроены, когда Мохаммед представил план перед мировыми лидерами, но решили тогда не делать никаких заявлений.
Гости конференции "Инвестиционная инициатива будущего", заявлявшие о своей глубокой заинтересованности в Саудовской Аравии как в долгосрочном партнере, демонстрировали порой шокирующее незнание ее ценностей. "У Саудовской Аравии есть Великая Мекка", - заявил на конференции Масаёси Сон. "Мы создадим еще две Мекки". Мухаммед был вынужден вмешаться: "Пожалуйста, не поймите его заявление неправильно. Мекка стала примером центра притяжения, поэтому он имеет в виду новые центры притяжения". В исламе Мекка является единственным, самым святым городом в мире. Мысль о том, что она может быть тиражируемой туристической достопримечательностью, глубоко оскорбительна, и такое заявление исламские сторонники жесткой линии могут использовать для подрыва реформ принца.
Вдали от больших презентаций Мухаммед проводил частные встречи с западными VIP-персонами. Чванливые нью-йоркские банкиры часами стояли в очереди, чтобы получить несколько минут общения с принцем. По словам одного из тех, кто присутствовал на этих встречах, когда они оказывались внутри, они теряли свою развязность. Они почтительно называли Мохаммеда "Ваше королевское высочество" и хвалили его великое видение королевства, а на лбу у них выступали бисеринки пота.
Ари Эмануэль, возможно, самый влиятельный агент Голливуда и глава компании Endeavor, образованной в результате слияния агентства талантов William Morris и компании IMG, занимающейся организацией спортивных мероприятий, казалось, не покривил душой. Он уже больше года пытался найти способ получить деньги Саудовской Аравии и разработал трюк, чтобы показать влиятельным принцам, что он не собирается преклонять колено. "Единственное, что вы должны знать обо мне, - сказал он однажды Альваледу бин Талалу, возможно, самому богатому королю Саудовской Аравии, которого другие американцы называют "Ваше королевское высочество", - я - ублюдок".
Ранее Эмануэль начал переговоры с Государственным инвестиционным фондом (PIF) о вложении 400 млн. долл. в Endeavor. Эмануэль понимал, что саудовцы и его компания близки к заключению сделки. Однако в последующих беседах в Саудовской Аравии и Лос-Анджелесе Румайян из PIF не давал никаких комментариев. Это разочаровало Эмануэля. В то время как принц говорил о таких высоких целях, как создание саудовской киноиндустрии и инвестирование в будущее спорта и телевидения, Румайян, похоже, не был заинтересован в таких амбициозных перспективах. В основном он спрашивал о таких вещах, как прогнозы годового дохода Endeavor. "Этот парень серьезно?" спросил Эмануэль у своего помощника после одной из встреч. "Он ни черта не смыслит в развлечениях".
Затем Румайян выдвинул поразительное требование: В качестве условия инвестирования он хотел бы получить место в совете директоров Endeavor - как в случае с Uber. Эмануэль ответил отказом, но предложил создать консультативный совет, в который он мог бы войти. Румайян ответил: "Мне нужно с вами связаться", - и Эмануэль пришел к выводу, что только при личной встрече с Мохаммедом он сможет завершить сделку.
Именно это он и планировал сделать во время частной встречи, пока в соседнем зале проходила конференция "Давос в пустыне". В отделанном деревянными панелями салоне Ritz, куда его провели для встречи с принцем, Эмануэль нетерпеливо сидел на сером мягком кресле с подлокотниками, покрытыми сусальным золотом, и вел светскую беседу с другой ожидающей встречи с принцем Кристин Лагард, царственной, серебристоволосой француженкой, возглавляющей Международный валютный фонд.
Когда подошла его очередь, Эмануэль вошел в украшенную люстрами комнату, где сидел Мухаммед в халате с непокрытой головой. Эмануэль опустился в кресло напротив принца и изложил условия сделки. Саудовская Аравия инвестирует 400 млн. долл. за долю в Endeavor. При этом она не получит места в совете директоров. "Хорошо", - ответил Мохаммед и спросил, не нужно ли ему позвать Румайяна для завершения сделки. "Нет, все в порядке", - ответил Эмануэль. Он не хотел беспокоить подчиненного.
Затем агент сделал то, чего никто не делал в присутствии кронпринца: Он просто встал и ушел. Встреча закончилась через семь минут, и Эмануэль получил свои обязательства на сумму 400 млн. долл.
Хотя теоретически "Инициатива будущих инвестиций" была направлена на привлечение иностранцев к инвестированию в Саудовскую Аравию, новости, которые она вызвала, в основном сводились к тому, что Саудовская Аравия еще больше инвестирует в иностранные компании. Румайян заявил, что к 2030 г. фонд национального благосостояния намерен инвестировать 2 трлн. долл. Брэнсон получил обязательство на 1 млрд. долл. для материнской компании его космического туризма Virgin Galactic. Компания Blackstone уже получила обязательство на 20 млрд. долл. для инвестиционного фонда, а фонд Vision Fund уже начал работу, получив 40 млрд. долл. от Саудовской Аравии. Раджив Мисра, глава Vision Fund, расхаживал по отелю Ritz-Carlton, проводя встречи в огромном номере Масаёси Сона и безостановочно куря сигареты.
Некоторые международные инвесторы пообещали вложить деньги в королевство, хотя в основном они были связаны со странами или компаниями, стремящимися завоевать расположение кронпринца. Российский фонд, поддерживаемый государством, заявил, что будет инвестировать в NEOM. SoftBank пообещал построить крупнейший в мире проект в области солнечной энергетики и согласился купить долю в Saudi Electric Corporation.
В итоге конференция была воспринята в Саудовской Аравии и за ее пределами как успешная. Недельные заголовки, повсеместно появляющиеся на экранах телевизоров и первых полосах газет по всему миру изображения Мухаммеда, сидящего с самыми известными финансистами мира, показали, что он представляет собой серьезную силу с глобальным охватом. В Саудовской Аравии это помогло доказать, что он подходит на роль будущего короля. Но под этим блеском для тех, кто был внимателен, стали появляться признаки серьезных потрясений.
На момент начала конференции Адель Факих был, пожалуй, самым влиятельным не-королем в Саудовской Аравии. Мухаммед поручил ему, как министру экономики и планирования, наиболее важные элементы программы Vision 2030. В обязанности Факиха входило нанимать и управлять армиями консультантов и следить за тем, чтобы идеи принца воплощались в жизнь. На крупнейших мероприятиях конференции место в первом ряду было отмечено именем Факиха.
Но близкие к министру люди чувствовали, что что-то не так. На семейном собрании накануне конференции он выглядел взволнованным, а в какой-то момент показалось, что у него проступили слезы. По его словам, он просто переживал по поводу дня рождения своего молодого родственника. Оглядываясь назад, друзья и близкие задаются вопросом, не знал ли министр, что конференция - это последний раз, когда он появляется на публике.
Глава 14. Шейхдаун
4 ноября 2017 г.
Турки бен Абдалла спал, когда на рассвете к нему во дворец прибыли люди из службы безопасности. Король попросил его присутствовать на важном совещании с участием высшего руководства Аль Сауда. "Ты должен прийти прямо сейчас", - сказал сыну бывшего короля офицер охраны королевского двора.
