(Пауза).

БЕН. Похоже, чертовски хорошая книга.

ФРЭНК. Джек Лондон. Я отдам ее вам, Бен.

БЕН. Да ладно.

ФРЭНК. Нет, я обязательно отдам ее вам.

(Они смотрят друг на дружку).

(ХИРН встает со скамьи у двери справа от центра и допрашивает БЕНА, тогда как БЕН уходит в правую кулису).

ХИРН. Все пятеро молодых людей настаивают, что не видели никакого тела, когда шли по той дороге в лесу. Но когда вы отправились на поиски, тело Бена Анкинсона лежало на дороге. Вам это не показалось, как минимум, странным?

БЕН. Было темно. А в тех лесах тьма кромешная. Носа не увидишь. Я знаю, что такое темнота. Немалую часть жизни провел в шахтах. Разглядеть что-либо было невозможно.

ХИРН. Как хорошо вы знали Фрэнка Хейнса?

БИЛЛ. Не так, чтобы очень.

ХИРН. Но вы познакомились с ним до того, как он появился на Кейп-Бретоне.

БИЛЛ. Я припоминаю, что мы несколько раз разговаривали прошлой весной.

ХИРН. Где именно?

БИЛЛ. Пару раз в отеле «Александер» в Виннипеге. Отличное заведение. Стейк великолепный. Но аот от устриц я бы воздержался. Таково мое мнение.

ХИРН. И о чем вы говорили?

БИЛЛ. Недвижимости. Шахтах. Клюквинных болотах. Он выуживал из меня информацию о клюквенных болотах.

ХИРН. И когда вы увидели Фрэнка Хейнса в следующий раз?

БИЛЛ. Должно быть, когда он появился здесь, в отеле «Минто», в июне. Думаю, в июне. И мы особо не разговаривали. Привет, Фрэнк. Привет, Билл. Думаешь, будет дождь? Хорошо бы обойтись без него. Думаешь, ревеню дождь на пользу не пойдет. Клюквенные болота. Короче, ни о чем.

ХИРН. Вы не спросили, как он оказался на Кейп-Бретон-Айленде?

БИЛЛ. Эта тема не возникала.

(ФРЭНК поднимается и идет к столу у авансцены слева).

ХИРН. Вы случайно встретились с этим человеком весной в Виннипеге, поговорили, среди прочего, о шахтах и клюквенных болотах, а несколько недель спустя он появляется в двух сотнях миль от Виннипега в отеле вашей сестры на Кейп-Бретон-Айленде, и вы не находите это достаточно странным совпадением?

(ФРЭНК теперь стоит у стола, смотрит на ТИНУ).

БИЛЛ. Скорее всего, в разговоре с мистером Хейнсом в Виннипеге я упомянул, что Кейп-Бретон – очень хорошее место с интересными деловыми перспективами. Мои слова могли отложиться в его памяти, и он приехал сюда, чтобы взглянуть на клюквенные болота. Думаю, увидев мистера Хейнса на Кейп-Бретоне, я предположил именно это.

ХИРН. Вы встречались с Фрэнком Хейнсом после его приезда сюда?

(ФРЭНК садится за стол с ТИНОЙ).

БИЛЛ. Вроде бы нет.

ХИРН. Но он находился в городе, так? Жил в отеле вашей сестры?

(ТИНА встает, идет в глубь сцены).

БЕН. Я не искал с ним встреч. Зачем?

(ТИНА колеблется, обменивается взглядом с ДЖИМОМ, который проходит мимо нее, направляясь к столу у авансцены слева).

ХИРН. И найдя на дороге тело Бена Аткинса с разбитой головой, у вас не возникло мысли связать это убийство с загадочным появлением в городе Фрэнка Хейнса?

БИЛЛ. Я не видел ничего загадочного в появлении Фрэнка Хейнса, и не видел никакой связи между ним и Беном Аткинсом, и я не думал, что Бена убили. Я думал, это был несчастный случай. И, насколько мне известно, это был несчастный случай.

ХИРН. Вы видели всю эту кровь, но по-прежнему думали, что это несчастный случай?

(ДЖИМ садится за стол к ФРЭНКУ).

БИЛЛ. Я не видел никакой крови. Было темно. Было очень темно. (ТИНА смотрит на БИЛЛА, на ДЖИМА и ФРЭНКА, затем уходит через правую от центра дверь). И потом, много чего случается в этих лесах. Крови там хватает.

(ФРЭНК и ДЖИМ в тюрьме, играют в джин-рамми за столом слева у авансцены. ХИРН сидит за письменным столом, наблюдает).

ДЖИМ. Вы были женаты, Фрэнк?

ФРЭНК. Я забыл.

ДЖИМ. Мне представляется, мужчине трудно забыть, был ли он женат.

ФРЭНК. Нет, если ему того хочется.

ДЖИМ. Шериф говорит, что вчера ему позвонили из Аризоны.

ФРЭНК. В Аризоне теперь есть телефоны?

ДЖИМ. Похоже на то. В полицейском управлении округа Марикопа лежат заявления от четырех разных женщин, утверждающих, что вы женаты на них.

ФРЭНК. Женщины любят истории. Женщины любят сочинять истории и любят, чтобы им рассказывали истории. Поэтому они так много времени проводят в кино.

ДЖИМ. То есть вы говорите мне, что эти четыре женщины лгут?

ФРЭНК. Правда в том, Джим, что я всегда нравился женщинам. Не знаю, почему. Можете назвать это даром, а можете – и проклятьем. Не знаю. Они просто не могут устоять передо мной.

ДЖИМ. То есть вы женились на всех четверых одновременно.

ФРЭНК. Не специально. Просто не мог сказать «нет». Если женщина оказывает мне такую честь, соглашаясь выйти за меня, мне представляется, отказывать ей крайне непорядочно. Моя проблема, Джимми, в том, что я слишком порядочный, чтобы сказать «нет» женщине.

ДЖИМ. Вы знаете, что у вас серьезные проблемы, правда, Фрэнк?

ФРЭНК. Я об этом не тревожусь, Джим. Знаете, почему я не тревожусь?

ДЖИМ. Потому что вы глупец?

ФРЭНК. Потому что у меня лучший адвокат во всей чертовой Канаде.

ДЖИМ. Да кто вам такое сказал, Фрэнк?

ФРЭНК. Мне это сказал ваш отец.

(БИЛЛ встает, идет к скамье справа у авансцены, садится рядом с ПЕРЛ).

ДЖИМ. Вы не думаете, что в этом вопросе у моего отца предвзятое мнение?

ФРЭНК. Нет, я так не думаю. Я знаю старину Билла не один год, и не верю, чтобы за всю жизнь он кого-то переоценил.

ДЖИМ. Где вы впервые встретились с моим отцом, Фрэнк?

ФРЭНК. Похоже, я знаю его достаточно давно. Возможно, с Клондайка. Точно знаю, мы встретились там, где было холодно. Однажды в Клондайке я попал в буран, и так замерз, что начал видеть то, чего не было. Рядом со мной по снегу шел человек. Я видел его, как вижу вас. Но я никак не мог приблизиться к нему. У когда оглядывался, видел только одну цепочку следов. Это означало, что кто-то из нас был нереальным, или он, или я. Я до сих пор не знаю, кто именно. Джим, а ваша жена может приготовить мне жареную курицу. Эта Моди, она очень хорошая. Да, сэр, вы – счастливчик.

ДЖИМ. Я знаю.

(ПЕРЛ и БИЛЛ, сидят на скамье у авансцены справа, поздний вечер).

БИЛЛ. Посмотри на светлячков. Свет, и тут же тьма. Как звезды, вспыхивают и гаснут. Мне нравится сидеть на крыльце в темноте. Напоминает мне о тех временах, когда я инспектировал шахты.

ПЕРЛ. По мне инспекция шахт ужасная работа.

БИЛЛ. Мне нравилось. Нравилось все, связанное с этой работой. Темнота, влажность, холод, ощущение, будто земля проглатывает тебя, и ты спускаешься в ад через глотку дьявола.

ПЕРЛ. Тебе нравилось, что дьявол проглатывает тебя?

БИЛЛ. Называй меня безумцем, но нравилось. В темноте я находил что-то успокаивающее. Не знаю, что именно. Но пропадал этот зуд в мозгу. Всю жизнь меня не покидало ощущение, что в голове что-то живет, какое-то маленькое странное существо, постоянно что-то нашептывает, пытается выбраться. Может, крыса. Может, неудовлетворенность. Или неосознанная тревога. Короче, покоя не было. А темнота успокаивает. Свет лучше в малых дозах, одна лампа на темный дом. Это темнота обозначает свет. Вселенная по большей части темна Будь света побольше, мы бы ослепли. (Пауза). Так приятно сидеть здесь с тобой, как бывало раньше, Перл.

ПЕРЛ. Да.

БИЛЛ. Джим сказал, что ты заходила к нему и Моди.

ПЕРЛ. Да.

БИЛЛ. А с матерью повидалась?

ПЕРЛ. Нет.

БИЛЛ. Почему?

ПЕРЛ. Не знаю.

БИЛЛ. Ты должна повидаться с матерью. Она скучает по тебе.

ПЕРЛ. Я слышала.

БИЛЛ. Удивительная женщина, твоя мать. Раньше мы все делали вместе. Плавали в карьере. Она даже спускалась со мной в шахты. Опасность влекла ее. И темнота. Твоя мать и я оба любили темноту. В этом мы с ней схожи. Ей будет больно, если ты, приехав сюда, не повидаешься с ней.